Спустя шесть часов, когда я проснусь, Артура уже не будет рядом. Вероятно, навсегда.
* * *
Строительство, наконец, окончилось. Парадоксально, но тишина на вилле воцарилась именно в тот же день, когда стало ясно, что Сафо больше не придет. В памяти мгновенно всплыл давний разговор. Шуточный обмен ничего не значащими фразами оказался пророчеством…
— Сплошное идиотство! — морщилась Лилия, содрогаясь от очередных ударов строителей или отвратительного тонкого визга чего-то, похожего на пилу. Они с Сафо частенько проводили обеденный перерыв под деревьями возле бассейна. Теперь же, в связи с какими-то поломками, весь возможный на вилле отдых сводился к кратким перекурам на широком балконе. Закинув ноги на перила, Лилия небрежно сбрасывала пепел на кафель и лениво возмущалась окружающей гадостностью. Сафо сидела рядом, насмешливо глядя куда-то вдаль. В присутствии Лилиных ног Сафо явно проигрывала, поэтому отбрасывала вальяжность, эксплуатируя образ тихой, скромной и миленькой.
— Это из-за меня, — улыбалась каким-то своим внутренним мыслям Сафо, — Вокруг меня в последнее время все рушится.
— Но-но! — по долгу службы Лилия обязана была поддерживать в команде оптимизм. — Скоро они тут обновят все окончательно, и ломаться уже будет нечему! Тогда они перестанут стучать и воцарится блаженная райская тишина…
— Только не при мне, — не сдавалась Сонечка. — Ты же видишь, мне здесь не везет. Райская тишина снизойдет на эти земли не раньше, чем я покину их.
— Нет, милочка, — то ли с горечью, то ли с откровенной злобой прошептала Лиличка книжным страницам. — Само оно не рушится. Ты все рушишь! Собственноручно и бессмысленно.
Лиличка еще раз пробежала глазами по одной из последних страниц. Надо заметить, книгу она прочитала на одном дыхании. Не удивительно — каждое, сказанное в этом тексте слово, было вызовом.
— Мерзавка! — Лиличка внезапно расхохоталась. Красивое, загорелое лицо засверкало истеричным оскалом. — Талантливая, дрянная мерзавка! — немного успокоившись, Лиличка закурила, привычно откинулась в шезлонге и снова погрузилась в чтение. Реакции Геннадия она не боялась. Тот разозлится, конечно, но карать не станет. Разве что разыщет Сафо и тогда отыграется по полной. В принципе, проект даже не завален. Книга вышла, она бесспорно, будет продаваться. Правда, о Черубине в ней все как-то блекло и вскользь. Но все равно подогревает интерес масс… В голове Лилички все еще никак не могла уместится полная картина: «Выходит, Сафо работала над двумя книгами одновременно? А откуда она могла знать, что я не заговорю с помощниками напрямую? Ах, ну да, я ведь сама кричала о субординации…» — Нет, ну красиво ведь сработала! Ничего не скажешь…
Книга рассказывала о том, как Сафо разрывалась между правдой и договорными обязательствами, между обольщающим правдой Артуром (в книге «мистер А) и обманывающей на каждом шагу Лиличкой («сладкая N»), между желанием рассказать миру истину о погибшей подруге и тщеславием, не советующим признавать, что факты из предыдущей книги были плохо проверены… Заканчивалась книга письмом-эпилогом, адресованным… ну, конечно ей, Лиличке.
«Милая N», — писала Сафо (то есть на самом деле не Сафо, а Михаил с Людмилой по плану Сафо, и фамилии помощников честно указывались на титульном листе), — «Если ты сейчас читаешь это письмо, значит ты — в ярости. Что ж, у тебя есть к тому все основания. Ты ожидала совсем другого текста. Но, что ж поделаешь? Книга вышла, тираж (как ты и планировала для того, другого, задуманного тобой продолжения) серьезный, к тому же весь уже напечатанный и готовый к реализации. Ты проиграла, извини.
Не атакуй наших помощников. Как и планировалось, я давала наводки, а они — наращивали «мясо» на скелет текста. Их вины в случившемся нет, не вздумай вымещать зло. Не за что — они уверены были, что выполняют твои поручения, честно обрабатывая мои наброски. Им и в голову не приходило, что им я даю наброски одного текста, а тебе на отсмотр (не представляешь даже, как сложно было всегда держать в принтере нужные листы и не вызвать подозрения) отдаю другие — угодные тебе, наполненные подброшенными тобою лживыми фактами и Черубиной.
Удивляешься, как я все успела? Легко. Наброски, создаваемые для Помощников, не стоили мне никакого труда. Они — очень толковые ребята. Состряпали романтичную повесть на основе моих ежедневных дневниковых записей. Вышло именно так, как мне было нужно. На первый взгляд — история одной любви. А по сути, по всем сопровождающим нашу с мистером А эпопею фактам — это честная книга, разоблачающая всю ложь предыдущей. Мне очень хотелось написать правдивую повесть. После первой книги — особенно хотелось именно правдивую.
Единственное, в чем чувствую себя подлой — в том, как вела себя во время нашего отдыха. Улыбалась, смотрела в глаза, участвовала в созвонах с помощниками и уточнениях: «Отнесли на верстку? Отдали на корректуру? Запустили печать?! Ах, здорово!» Все это время Помощники, уверенные что хлопочут над одобренным тобой текстом, сами того не подозревая, выступали моими сообщниками. Впрочем, угрызения совести не должны мучить меня. Ведь ты врала мне — с такой же чистой преданностью в глазах, с такой же беззаботностью — ты врала мне все время нашей совместной работы. Я лишь отплатила тебе той же монетой. Ведь так?
До сих пор удивляюсь, почему ты не разоблачила меня. Одобряла текст, будто сильный, хотя смотрела всего-навсего наскоро сотканные мною подделки под Людмилин стиль. Вернее подделки под Людмилины подделки под мой стиль… Похоже, ты совсем не разбираешься в литературе. Не обижайся…
Заметь, я поступаю гуманно — меняю все имена на N, А и прочее. И не говори, мол, я наделала антикоммерческих глупостей, внешне — все достойно. Роман о моих отношениях с мистером A., идеологом и родителем проекта «Русская красавица», думаю, многим будет интересен. Да и с точки зрения так уважаемой мистером А анатомии текста все верно — с появления героя началось, на пике отношений — кульминация, на расставании с ним — финал.
Мистер А, вероятно, прочтет эту книгу. Скорее всего, возмутится, — редкий случай, когда вы с ним окажетесь солидарны. Вряд ли он видел ситуацию так же, как я.
Искать меня не пытайтесь. Это совершенно бессмысленно. Никто не знает, куда я собралась уехать, и как меня будут звать в тех краях.
Да, милая, сладкая N, — не терзайся ревностью. С мистером А я действительно не поехала. Всего хорошего, Сафо.
PS Не могу никак окончить, чувствую, что не все сказала. Слушай, мне жаль, что пришлось обмануть тебя. Платить той же монетой — не слишком хорошо. Но по-другому, пойми, тут не вышло бы. Эх, бросай ты все эти свои махинации, глотай свободу, пока есть возможность, уезжай из-под крыла шефа, реализуйся в важном… Ведь на самом деле — ты глубокий, хороший и не подлый совсем человек. Ну вот, заразилась от мистера А страстью к нравоучениям… Лучше буду молчать. Для тебя — навсегда. Все, прощаюсь.
