Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
Еще один важный момент. В ходе процесса наказания люди возбуждаются и ожесточаются. Международная криминальная статистика однозначно показывает, что чем чаще и суровее телесные наказания детей, тем вероятнее, что они перерастут в физическое насилие над ними. Это верно как на уровне социума (статистика телесных наказаний коррелирует со статистикой насилия над детьми), так и на уровне отдельной семьи.
Большинство физических травм своим детям причиняют не родители-садисты, действия которых практически не зависят от поведения ребенка, а самые обычные люди, которые просто хотели дисциплинировать свое чадо, но незаметно для себя вышли за рамки дозволенного. Это соответствует предсказаниям психологических теорий, согласно которым физическое насилие обычно требует какого-то спускового крючка, триггера. Чаще всего таким триггером оказывается эмоциональное состояние родителя или переживаемый им стресс, в результате которого то, что начиналось как телесное наказание, интенсифицируется, разрастаясь до масштабов серьезного уголовного преступления.
В ходе телесного наказания риск для родителей оказаться вовлеченными в акт физического насилия над ребенком резко возрастает. Наличие сильной статистической связи этих явлений показывает как метаанализ Гершоф, так и более поздние исследования (Gershoff, 2010). Английские и уэльсские родители, телесно наказывавшие своих детей, наносили им увечья в два с половиной раза чаще родителей, которые к телесным наказаниям не прибегали. В Квебеке родители, шлепавшие своих детей, в семь раз чаще остальных также раздавали им пинки и подзатыльники. По данным большого регионального исследования на Юго-Востоке США (Zolotor, 2008), родители, шлепавшие своих детей, вдвое чаще других прибегали также к суровым и потенциально опасным для здоровья детей мерам – избиению, ожогам, ударам кулаком. Родители, которые били ребенка каким-либо предметом («ременная педагогика»), в девять раз чаще других совершали с ним другие потенциально насильственные действия. Недаром так многозначно английское слово spanking.
И совсем уж странная, а может быть, закономерная корреляция: дети, которых родители в течение предшествовавшего месяца шлепали, получили на первом году жизни в 2,3 раза больше серьезных, потребовавших медицинской помощи, травм, чем дети, которых родители не шлепали (Crandall, Chiu, Sheehan, 2006).
Хотя «телесное наказание», «насилие над детьми» и «небрежный уход за ребенком» – явления разные, статистическая связь между ними, равно как и наличие «континуума насилия», незаметно переходящего от мягких форм к более жестким, определенно прощупывается. Иногда это называют эскалацией насилия. «Телесное наказание» и «физическое насилие над ребенком» мотивационно не тождественны друг другу, но это вариации или градации одного и того же поведения. Поэтому законодательный запрет телесных наказаний в определенном смысле подстраховывает, уберегает от риска не только детей, но и родителей.
Еще теснее связь телесных наказаний с психическим здоровьем ребенка. Родители, бьющие своих детей, обычно не подозревают, что могут этим причинить им психологическую травму и подорвать их психическое здоровье. На самом деле это случается часто.
Проведенное Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) сопоставление двенадцати типичных трудностей детства со степенью распространенности двадцати психических расстройств у 52 тыс. взрослых в 21 стране показало, что почти в 30 % случаев эти явления связаны, причем действие разных факторов часто бывает кумулятивным – собственные трудности ребенка усугубляются насилием над ним, пренебрежением со стороны родителей и т. д. (Kessler, McLaughlin et al, 2010). Каков в этом удельный вес собственно телесных наказаний, мы не знаем, но корреляция между применением телесных наказаний и наличием у детей психологических проблем и трудностей присутствует во всех двенадцати исследованиях, изученных Гершоф. У особенно часто или жестоко наказываемых детей чаще обнаруживаются симптомы депрессии и тревожности, причем не только в том возрасте, когда их наказывали, но и много лет спустя. Эта тенденция зафиксирована в таких разных странах, как Венгрия, Монголия, Норвегия, США и Ямайка.
Простейшее объяснение этой зависимости сводится к тому, что телесное наказание создает у ребенка кратковременный стресс, который обычно проходит, но если подобная ситуация повторяется часто или продолжается долго, отрицательные переживания накапливаются, у ребенка возникают проблемы с психическим здоровьем. Эта опасность подстерегает детей уже в раннем возрасте. В одном исследовании установлено, что чем чаще матери шлепают или бьют своих годовалых детей, тем выше у младенцев уровень стрессового гормона кортизола как реакция на провоцирующее тревогу взаимодействие с матерью (Bugental et al., 2003). Ассоциация телесного наказания со стрессом очень сильна и у подростков. Описывая свои чувства по поводу родительских телесных наказаний, дети упоминают не только физическую боль («Это больно и заставляет плакать») и чувство унижения, но и психологическую травму, а также появление враждебности к родителям.
Телесные наказания и взаимоотношения с родителями
То, что телесные наказания порождают напряженность в отношениях и отчуждение детей от родителей, общеизвестно и в какой-то мере универсально: «дают – бери, бьют – беги». Однако в традиционном обществе, где порка была всеобщей и обязательной, дети не имели морального права выражать и, тем более, аккумулировать обиды на старших. Им просто некуда было деваться. Сегодня положение радикально изменилось, а с ним вместе – и детская психология. Как написал один американский публицист, из того, что ты не держишь зла на поровших тебя родителей, не вытекает, что так же поступят и твои дети. Современные малыши станут взрослыми в непоротом мире.
Одна семилетняя англичанка так выразила свое впечатление от пережитой ею порки: «Ты чувствуешь, что больше не любишь своих родителей». Чтобы избежать телесных наказаний, воспринимаемых ими как насилие, многие дети убегают из родительских семей, это одна из причин беспризорности. В предыдущей главе я приводил жутковатые российские цифры.
Еще чаще поротые дети перестают доверять родителям, и это недоверие распространяется на самые добрые и полезные родительские советы, которые могли бы уберечь ребенка от серьезных опасностей. Корреляция телесных наказаний с ухудшением детско-родительских отношений зафиксирована во всех исследованиях, проанализированных Гершоф. Как можно доверять человеку, который тебя бьет?
Частые телесные наказания практически во всех возрастах понижают у ребенка чувство собственной защищенности, бьющие родители кажутся ему эмоционально далекими и недоступными. Это особенно характерно для подростков. Повзрослев, дети начинают лучше понимать мотивацию своих родителей и прощают им многие прошлые прегрешения, совершенные ради их, детей, собственного блага. Подростки на это, как правило, не способны, да и вообще, детское всепрощение не безгранично. Кроме того, даже временное отчуждение и утрата доверия к родителям нередко приводят к необратимым и катастрофическим для подростка последствиям. Достаточно вспомнить статистику самоубийств.
Телесные наказания и умственные способности
Чем сложнее психическая черта или свойство личности, тем труднее установить их связь с отдельно взятой дисциплинарной практикой, какой является телесное наказание. Влияние телесных наказаний на учебную успеваемость, когнитивные процессы и умственные способности ребенка – один из труднейших аспектов нашей темы.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
