Фиона почувствовала, как воспоминания заполняют ее сознание. Ей представился Даг, такой, каким она впервые увидела его, – раненый, залитый кровью, ослабевший, но все же красивый столь неземной красотой, что казалось преступлением против высших сил позволить ему умереть. Он тогда посмотрел на нее своими удивительными голубыми глазами, затуманенными болью, и что-то внутри ее дрогнуло от этого взгляда. «Этот человек станет отцом доблестных сыновей и гордых дочерей», – подсказал ей инстинкт. «Он создан для тебя, – шепнули ей боги. – Спаси его, исцели его раны… полюби его».
Фиона вздрогнула. Они с Сорли уже поднялись на невысокий каменный гребень, нависавший над поселением. Небо посветлело, но девушка смотрела на восход солнца и не видела его. Сознание ее переполняло множество воспоминаний, которые казались ей куда более реальными, чем окружавший ее мир.
Фиона тряхнула головой, заставляя себя вернуться к последнему рассвету в ее жизни. Сперва небо окрасилось в розовые и голубые цвета, но вдруг картина перед ее глазами куда-то поплыла, суровый северный пейзаж пропал, и Фиона увидела солнце, встающее над одним из зеленых холмов ее родины. На вершине холма возвышался человек, длинные волнистые волосы которого отливали золотом: всем своим обликом он являл силу и достоинство. Девушка задохнулась от волнения – она узнала Дага. На мгновение ей показалось, что душа покидает ее и устремляется к нему. Узы, которые связывали её с землей, перестали существовать. Она была свободна, дух ее сбросил тяжкий груз тела…
Увы, как только солнце поднялось из-за горизонта, удивительное видение растаяло в воздухе, и мир вокруг снова стал таким, как прежде. Фиона повернулась – рядом с ней стоял только Сорли. И все же она знала теперь, что Даг помнит о ней и по-прежнему любит ее.
– Фиона! – голос Сорли был полон ужаса. Девушка с удивлением посмотрела на него. Пальцы старого воина теребили амулет в виде молота Тора, висевший у него на шее как оберег против сил зла. – Тор, спаси нас, – бормотал он. – Ты и в самом деле колдунья!
– Я?
Сорли вздрогнул.
– Ты существо, наделенное способностью видеть будущее. Когда я взглянул тебе в лицо, то понял…
– Понял что?
Старый воин покачал головой.
– Сигурд просто глупец, если не видит этого. Твоя смерть навлечет на нас гнев богов. Даг прав: нам следует отправить тебя на твою родину, пока еще не поздно.
– Но что случилось, Сорли? Почему ты боишься меня?
Однако Сорли, не отвечая ничего, только тряс головой, видимо оттого, что никак не мог прийти в себя.
Наконец викинг с трудом успокоился, и они медленно двинулись в обратный путь. Уверенность и сила, обретенные Фионой, пока она смотрела на восход солнца, продолжали царить в ее душе. Даже зная, что ее ждет, она пребывала в мире с собой. Теперь она твердо знала: Даг не покинул ее, их души будут вместе, даже если она и оставит мир живых.
Около полудня к Фионе пришла старуха – «ангел смерти». Это была отвратительная карга, ширококостная, неуклюжая, с почерневшими зубами и мерзкая на вид. Одного ее взгляда было достаточно, чтобы напугать жертву до смерти. Знахарку сопровождали две женщины помоложе – помощницы, как поняла Фиона. Младшая из женщин отвела ее в баню, искупала и вымыла ей волосы. Потом эти помощницы суетились вокруг нее, словно она была невестой, и Фиона подумала, что в каком-то смысле так оно и есть – она действительно была ею, невестой мертвеца. Кожу Фионы растерли маслом до блеска, потом заплели ей волосы в косы и уложили их в замысловатую прическу. Вслед за тем на нее надели белоснежную льняную рубашку и великолепное платье алого шелка, отделанное мехом. Покрой платья несколько отличался от обычной женской одежды, и Фиона заподозрила, что оно было переделано из мужской накидки.
Когда девушка сделала попытку надеть свои меховые сапожки, одна из женщин отбросила их, сказав, что они ей больше не понадобятся. И в самом деле, едва она вышла из помещения бани, как один из викингов подхватил ее на руки. Когда он нес ее к берегу, Фиона, к своему удивлению, обнаружила, что поселок почти пуст. Затем они подошли к концу тропинки, ведшей к пристани, и тут Фиона поняла почему: все норманны, их семьи и даже рабы уже собрались вокруг вытащенного на берег драккара. Его стремительный корпус был обложен со всех сторон сухими стволами деревьев и связками хвороста. Девушка глубоко вздохнула, представив себе, как яркие языки пламени охватывают судно и, взметнувшись ввысь, поглощают его.
«Не думай об этом, – приказала она себе. – К тому времени ты будешь уже мертва».
Толпа молча следила, как викинг, несший ее, приблизился к кораблю. Когда он остановился, Сигурд и старый Ранвейг подняли носилки с телом Кнорри, и собравшиеся разразились громкими воплями и горестным плачем. Мертвое тело Кнорри, облаченное в длинный плащ, чем-то напоминавший платье Фионы, уже было уложено на слой сухих дров. Поскольку с его смерти прошло целых пять дней, на теле были видны признаки разложения, особенно выделявшиеся на фоне пышного облачения.
Фиону передернуло: ей совсем не хотелось, чтобы ее положили под навес рядом с мертвецом. Она закрыла глаза, пытаясь обрести то душевное спокойствие, которое испытала утром при восходе солнца.
Обоняние ее уловило волну резкого кислого запаха. Открыв глаза, Фиона увидела «ангела смерти» – старуху, стоящую рядом с ней. Знахарка держала в руке небольшую чашу.
– Выпей это, – произнесла она, дико сверкнув глазами. – Питье облегчит тебе дорогу в мир иной.
Несколько мгновений Фиона смотрела на женщину, потом выбила чашу с зельем у нее из рук. И тут старуха принялась проклинать ее, произнося беззубым ртом страшные слова. Фиона попыталась было собрать побольше слюны, чтобы плюнуть в лицо старой ведьмы, но викинг снова двинулся вперед: вслед за Сигурдом и Ранвейгом, несшими Кнорри, он поднялся по широкой доске на борт драккара. Фиона услышала скрип палубы под его тяжелыми сапогами и стиснула зубы.
Викинг вошел под навес, затем склонился и уложил ее на что-то мягкое. Фиона повернула голову и едва сдержала вопль ужаса при виде трупа Кнорри на расстоянии вытянутой руки от своего лица.
Глава 30
Мертвый ярл был аккуратно уложен на подушки; из тела его, высохшего еще при жизни, выступали обтянутые кожей кости, так что он больше был похож на скелет, чем на недавно умершего человека. Несмотря на специальные составы, призванные предохранить его от разложения, сладковатый запах тления заполнял все пространство под шатром. Фиона отодвинулась от мертвого тела как можно дальше и огляделась. Рядом с горой мехов, на которых она лежала, стояла большая чаша с пивом. Девушка поднялась, взяла чашу в руки и, взглянув на ее темное содержимое, поставила на палубу драккара. А потом она подошла к краю навеса и стала искать яд.
Как и обещала Бреака, пакетик был аккуратно пришит к краю полотнища. Осторожно оторвав его, Фиона открыла кожаный мешочек и посмотрела на белый порошок. Это снадобье должно было даровать ей легкую и безболезненную смерть.
