Док, утопая в бархатном ворсе ковра, неспешно проследовал длинным прямым коридором и уперся в двустворчатую дверь, которая, как и полагалось в этом волшебном заведении, распахнулась сама собой. Док с порога подарил присутствующим широкую улыбку и радушно развел руками.
— Рад вас приветствовать, господа!
Собрался весь цвет мирового сообщества в количестве пяти человек. Правда, господина Чандлера к «цвету» можно было отнести с большой натяжкой. Остальных четверых — безусловно и по заслугам. Господин Ли Сунь Чжань — Генеральный секретарь ООН. Господин ван Райцигер — действующий Председатель Европарламента. Господин Поборски — глава ЮНЕСКО. Наконец, господин Лайтерман — крупнейший финансист всех времен и народов.
Док обошел гостей по кругу, царапнул шершавой, натруженной ладонью по холеной коже мировых заправил, сотворил еще одну протокольную улыбку.
— Право, господа, наша встреча неофициальна и дружественна, а потому я предлагаю провести ее в Круглом кабинете — там атмосфера более непринужденная и уютная.
Дверь в смежный Круглый кабинет тотчас гостеприимно распахнулась, и Док с одновременным поклоном головы приглашающе взмахнул рукой. Возражений, как и ожидалось, не последовало. Гости чинно разместились за круглым низким столом в глубоких раковинах прохладной светлой кожи. На столе, инкрустированном слоновой костью и перламутром, потели в серебряных корытцах со льдом бутылки с минеральной водой и отсвечивали нежной голубизной стаканы из горного хрусталя.
— Господа, вы, кроме господина Чандлера, уже знаете мой непринужденный нрав и привычки. Потому предлагаю без церемоний — весь спектр напитков в вашем полном распоряжении. Прошу вас только сделать заказ. Итак, господин Ли Сунь?
— Благодарю, мне достаточно воды.
— Господин Райцигер?
— Не откажусь от чашечки крепкого черного кофе без сахара и рюмочки коньяка.
— Чудесно. С удовольствием разделяю ваш вкус и заказ, только я пью кофе с двойным сахаром. А вы, господин Поборски, что предпочитаете в это время дня?
— Джин-тоник со льдом.
— Господин Лайтерман?
— Зеленый чай без сахара.
— Мистер Чандлер?
— Двойной бурбон с содовой и льдом.
— Чудесно, господа. Я рад, что наш диалог налаживается.
Английский Дока в части произношения, конечно, оставлял желать лучшего, но чисто лингвистически был безукоризнен.
— Да, разрешите вас поздравить. — Лайтерман разложил на объемистом брюшке пухлые ладошки и лукаво прищурился.
— С чем же?
— В рейтинге самых богатых людей мира, по версии журнала «Форбс», вы заняли первое место. Они оценивают ваш капитал в девятьсот миллиардов долларов.
— О! Спасибо за поздравление, но я не слежу за публикациями в «Форбсе». К тому же налицо явное преуменьшение — у меня есть все основания полагать, что мой капитал давно перевалил за триллион.
Лайтерман, конечно, и глазом не моргнул, но остальные господа смущенно переглянулись друг с другом, а мистер Чандлер хохотнул грубовато и буркнул под нос, тихо, но явственно:
— Хотелось бы знать происхождение столь сказочных капиталов.
Это звучало неучтиво, но Док только ухмыльнулся в ответ.
— А вы, мистер Чандлер, прекрасно знаете их происхождение. Я никогда ничего не скрывал. Золотые и алмазные рудники в Анголе — главный источник моего капитала. Все остальное — нефть, газ, атомная энергетика — уже поздние наработки.
Чандлер сделал щедрый глоток бурбона из стакана, что уже материализовался на столешнице перед ним, откинулся на спинку кресла.
— А знаете, господин Крыленко, мне охарактеризовали вас как человека откровенного.
— Да, — тотчас согласился Док, — откровенность — мое оружие.
— Я тоже на редкость откровенный человек.
— Да? — Док недоуменно поднял бровь. — Странно… при вашей профессии…
— Тем не менее это так. Так вот, разрешите и мне быть откровенным. И не сочтите мою откровенность за грубость или желание… обидеть вас. ЦРУ, которое я представляю, навело… хм… некоторые справки и…
— То есть, ваше ЦРУ попыталось сунуть нос в мои коммерческие дела? Знаете, я в этом и не сомневался. И что же? — Док тоже откинулся на спинку кресла и снова ухмыльнулся.
— Мы получили минимум информации, но и та, которую получили, свидетельствует о том, что производительная мощность ваших рудников… э… значительно завышена.
— Производительная мощность моих рудников такова, — невозмутимо отрезал Док, — что я могу завалить золотом и алмазами весь мировой рынок, подорвав тем самым мировую экономическую систему и вызвав невиданный по размахам кризис. В чем, не сомневаюсь, не заинтересован никто из присутствующих.
Он с вызовом обвел мировую элиту взглядом, в котором зло полыхнули желтые искорки.
— Нет, нет, конечно! — Лайтерман испуганно взмахнул ладошками, Райцигер в смущении шмыгнул носом, а Ли Сунь Чжань едва слышно крякнул.
Чандлер отхлебнул «бурбона», промокнул губы салфеткой.
— Впрочем, это дело мировых финансистов, а нас, шпионов, волнуют другие вопросы.
— Какие же? — Док с вызовом уставился на него.
— Наличие у вас, господин Крыленко, целой армии, вооруженной по последнему слову техники, хорошо обученной и боеспособной. Численность вашей армии, по нашим данным, составляет десять тысяч человек. Авиакрыло насчитывает сорок единиц — истребители, штурмовики, боевые и транспортные вертолеты. Флот — два многоцелевых корвета новейшей конструкции. Да все вооружение у вас только последних технических разработок. Зачем вам такая армия, господин Крыленко?
— А это вы спросите лучше у господина Сунь Чжаня.
Китаец важно кивнул.
— По международным договоренностям армия господина Крыленко представляет собой многонациональный миротворческий контингент ООН в Африке.
— Да, и добавлю: эффективно работающий контингент. — Док поднял вверх указательный палец. — И вам это хорошо известно, господин Чандлер. Мы окончательно покончили с пиратством в Бискайском заливе и полностью урегулировали межэтнические конфликты в Сомали, Эфиопии, Либерии и Ботсване. Так, господин Сунь Чжань?
Китаец снова важно подтвердил слова Дока кивком.
Чандлер досадливо сморщился — видимо, дипломатические экивоки ему действительно претили. Доку такое отношение нравилось.
— Ну хорошо, я, конечно, все это знаю. — Чандлер повертел в руках пустой стакан. Откуда-то из-за портьеры тотчас тенью метнулся гарсон и выставил перед ним новый, с порцией виски «на два пальца». Директор ЦРУ удовлетворенно кивнул и продолжил:
— Сформулирую вопрос по-другому: вам-то, лично вам, зачем такая армия? Ну да Господь с вами, можете не отвечать. Но вот что интересно: почему в вашем многонациональном воинстве нет ни одного американца?
