Родион дождался, пока лимузин скроется за поворотом, и вышел из укрытия. Огромные участки в сосновом бору никем не охранялись. Чалый преодолел высокий забор без особых усилий. Огромный двухэтажный дом с террасами, верандами, балконами походил на дворец. Тут можно балы закатывать. Ай да прокурор. Перед домом стояла машина, в которой дремал шофер, чуть ближе — клумба с цветами, дорожки покрыты битым кирпичом. Райский уголок. Родион обошел дом, с тыла нашел удобный участок с выступами и ловко взобрался на балкон второго этажа. Соломенные кресла, столик, неубранный сервиз на четыре персоны и все еще теплый кофейник. Если шофера Анны приглашали к столу, то в доме остались двое, не считая дремавшего в машине водителя. А если белокурый холуй актрисы не удостоился такой чести, хозяев трое: ни один из братьев не был женат.
Чалый прошел в дом. Дверь справа, дверь слева. Комнаты небольшие, но, судя по всему, их здесь немало, чужому человеку в лабиринте не разобраться. Родион умел ходить бесшумной кошачьей походкой и не стал попусту терять времени. Дверь слева вывела его в кабинет. На стене портрет Шелестовой рядом с портретом Сталина. Невиданное кощунство. Из кабинета — крутая лестница на первый этаж. Он подошел к столу. Золотая зажигалка Фельдмана лежала в центре рядом с маленькой замшевой коробочкой. Похоже, футляр, углубление имело точный контур зажигалки. Чалый положил ее в карман, посчитав важной уликой. На краю стола увидел сценарий «Случай с полковником Орловым». Название было перечеркнуто красным карандашом и ниже стояло новое название: «Ошибка полковника Орлова». В верхнем правом углу надпись, сделанная фиолетовыми чернилами: «Для Анфисы Гордеевой». Сомнений не оставалось, он пришел по нужному адресу.
Родион направился вниз. Ступени предательски скрипели. Он попал в гостиную, в которой тоже хватало дверей.
— Ты кто такой?
Он резко обернулся. В гостиной стоял молодой парень в военной форме, его рука потянулась к кобуре.
— Не шути с оружием, дружок, я этого не любою, — как можно спокойнее проговорил Чалый.
— Ты что здесь делаешь? Офицер вынул пистолет.
Чалый подпрыгнул, ухватился за перила лестницы и ударил парня двумя ногами в грудь. Грохнул выстрел. Пуля угодила в потолок, офицер выронил оружие и улетел в дальний угол, сбив все стулья на пути. В комнату ворвался Матвей Мечников и тут же схватился за кобуру.
— Стоять на месте!
— Еще чего! Уж до меня-то тебе не добраться!
Матвей выстрелил. Чалый рыбкой нырнул к столу, перевернулся через голову и вскочил на ноги. Последовал еще выстрел. Пуля разбила окно. Третьего выстрела Родион не дал сделать, нож сверкнул молнией и вонзился в горло Матвея Мечникова, кровь хлынула как из ведра. Он схватился руками за шею и, захлебываясь, рухнул на пол. В это время из угла выбрался офицер и бросился к своему пистолету, но дотянуться до него не смог. Нож вонзился в кисть его руки и пригвоздил ее к полу. Раздался душераздирающий вопль. Со второго этажа грянул еще один выстрел. Стол разлетелся в щепки. Чалому повезло, Мечников-младший промазал. Он стрелял из двустволки картечью, такой выстрел в куски разорвет, как только что случилось со столом. Чалый повторил свой трюк и откатился в сторону. Следующая порция картечи разнесла вдребезги кушетку. Появился шофер.
— Уйди, дурак, картечь! — крикнул Чалый.
Шофер уцелел: младший Мечников перезаряжал стволы. Галерея шла по кругу, и Чалый встал под ней, в том месте, где его не мог достать выстрел. Шофер оказался настырным.
— Руки вверх!
— Ничего умнее придумать не мог?
Хуже всего не то, что он выстрелит, а то, что его ствол играл роль стрелки и указывал место, где стоял Родион. Над головой послышался топот. Чалый, прижимаясь к стене, побежал в том же направлении, чтобы оставаться в мертвой зоне. Шофер выстрелил неудачно, но его ствол двигался следом за мишенью. Вениамин остановился, Родион тоже — теперь шофер уже не промахнется. И Чалый мгновенно присел. Пуля, разбив стекло, продырявила картинку над его головой. Осколок впился в щеку. Нет, так продолжаться не может. Еще один кинжал пересек зал и глубоко врезался в правую ключицу шофера. Его руки вздернулись вверх, завалившись назад, он выбил раму и вылетел через окно.
Наверху снова послышался топот. Чалый ошибся и рванулся в другую сторону. Две-три секунды, и он оказался в зоне поражения. Грохот, вспышка, прыжок в сторону. Звон разлетающейся посуды в серванте и свист летящего кинжала. Лезвие попало точно в сердце стрелка. Вениамин выронил ружье, сделал шаг вперед и, перевалившись через перила, упал вниз, придавив своим телом воющего от боли офицера, прикованного ножом к полу. Тот вскрикнул и потерял сознание.
Бойня закончилась.
Видит Бог, Родион этого не хотел!
Он вышел в сад, сел в машину Мечникова и поехал в Москву. Подполковник Рубеко наверняка уже закончил опрос соседей, на квартиру Баяна ехать не имело смысла, лучше подождать подполковника дома. Скоро за ним придут, долго себя ждать не заставят.
О своем будущем Чалый не думал, оно ушло в прошлое, так и не наступив. Шелестова может торжествовать победу, она добилась своего, но мстить женщине Родион не мог. Все равно рано или поздно она свое получит.
Он оставил машину на соседней улице и направился домой. Во дворе сидели знакомые старушки и жалостливо на него смотрели.
— Степанида Андреева, это вы видели Анфису в последний раз? — спросил он, остановившись возле скамейки.
— Я, милый. Что же ты не зашел-то ко мне?
— До ночи в себя прийти не мог. А тут еще эта милиция.
— Пелагея видела убивца. У окошка куковала, он приходил, когда я на базар ходила. И я его видела.
— А почему вы решили, что видели преступника?
В разговор вступила Пелагея. Уж ей-то верить никак нельзя. Любит сочинять истории про соседей.
— Высокий такой, с белокурым чубом, представительный мужчина. Смотрю, идет и по сторонам озирается. Думаю, заблудился. Все старался по травке ступать, чтобы ботиночки свои не замочить. После ухода Степаниды никто больше в ваш дом не заходил. У крылечка опять оглянулся и зашел, минут двадцать гостевал. Только ушел, Степанида вернулась. А еще он какую-то бумажку в мусорный бак выбросил.
Родион оглянулся. У ворот стояло шесть бачков с мусором, все полные.
— В какой?
— В крайний, что к воротам ближе.
— Вот, вот, — продолжала Степанида Андреевна. — Я его тоже запомнила. Видный парень. Уж больно чуб у него красивый. Я из Никифоровского переулка вышла на Безымянный, а на углу машина стоит, большая, красивая, верх светлый, как чай с молоком, а низ темный. Кралечка в ней сидела в большой белой шляпе. Уж больно мне хотелось глянуть на нее, но не успела, этот иван-царевич появился, сел за руль, и машину словно ветром унесло, ну прям как в сказке.
Родиона холодный пот прошиб. Он вернулся к воротам и разбрасывая мусор начал копаться в мусорном бачке. Бумажку он нашел. Это была его телеграмма. Что он наделал, идиот!
