Глава двадцать восьмая
Миссис Арчер, едва сдерживая гаев, сидела в доме своей кузины Джил в Нью-Силксворте. Она так сильно ненавидела свою семью, что много лет назад прервала всякую связь с ними, но в особенности она терпеть не могла свою двоюродную сестру. Джил всегда была хорошенькой как конфетка. У нее были мягкие светлые волосы и огромные, как у ребенка, голубые глаза. От одного взгляда на нее начинало мутить. К тому же эта набитая дура вот уже десять лет была замужем за одним и тем же мужчиной, в доказательство чего по дому носилось полдюжины чумазых детишек.
Миссис Арчер пришлось прятаться здесь целую неделю. Неделю в аду, среди орущих детей и вонючих подгузников.
И это стоило ей двух сотен.
«Чертова хапуга, — подумала она. — Вот такая у меня семейка».
Неудивительно, что миссис Арчер столько времени держалась от них подальше.
Она украдкой осмотрелась. Дети ели кашу, как будто в последний раз в жизни, и расплескали почти целый галлон молока по столу.
Свиньи.
Джил стояла возле раковины, и ее толстый муж Олли обнимал ее за талию.
Похотливый кобель, она же снова забеременеет.
Миссис Арчер никогда не приходило в голову, что Джил и Олли по-прежнему любят друг друга и всегда хотели иметь такую большую семью. Она просто не могла понять этого чувства.
Вы только посмотрите на этого подхалима. Все они одинаковые, дай им палец — они тебе руку откусят.
Арчер мысленно поблагодарила Бога за то, что через полчаса будет избавлена от их общества.
«Мне очень повезет, если глаза мои никогда их больше не увидят», — подумала миссис Арчер.
Она отгрызла кусочек от черствого тоста и отразила рукой метко нацеленную в нее ложку. Женщина пристально посмотрела на запустившего ложку ребенка, пятилетнего Олли, такого же уродливого, как и его отец. Мальчик вздрогнул и неожиданно начал плакать.
Незаметно его пнув, миссис Арчер встала, пока Джил не поспешила к сыну.
— Я пойду соберу вещи, — сказала она им. — За мной скоро должны заехать.
— Слава богу, — сказала она Али двадцать минут спустя, когда садилась в машину. — Поспеши, пока эти уроды не решили, что я мало им заплатила.
Джил и ее семья стояли на крыльце и махали вслед отъезжавшей машине. Миссис Арчер помахала им в ответ — в конце концов, никогда не знаешь, когда они могут снова понадобиться.
Придурки.
— Надеюсь, мои деньги у тебя, — заявила он, когда Али свернул с улицы.
Он большим пальцем указал на заднее сиденье. Оглянувшись, миссис Арчер увидела темно-зеленый вещевой мешок.
— Хорошо, — улыбнулась она.
В это раннее воскресное утро улицы были свободны, и они легко успевали на лондонский поезд. Миссис Арчер откинулась на спинку сиденья и подумала о тех выводах, что она сделала во время своего недельного заточения. Она жалела лишь об одном — что не сбежала от Кингстона раньше. Она могла бы уйти тихо и спокойно, не торопясь, вместо того чтобы бежать в страхе и неделю прятаться у этих ухмыляющихся идиотов. И ей бы не пришлось платить Али целое состояние за то, что он действует за спиной Кингстона. Но стоит ей попасть в Лондон — и она будет свободна как птица и покинет эту проклятую страну.
И этот чертов безумец не сможет ее достать.
Возможно, она в свое время совершала дурные поступки, которые можно было бы назвать жестокими, но, по крайней мере, у нее были на это причины, например огромный банковский счет.
Вот Кингстон мог убить из прихоти. Просто потому что ему это нравилось.
И сейчас этот мерзавец охотится за ней.
Через пять минут они доехали до Доксфордского парка, и мысли миссис Арчер переключились с прошлого на будущее — на небольшой частный самолет, ожидавший ее в конце пути. Но когда Али, проехав мимо поворота на Дарем, направился в сторону Хоктона, будущее вдруг показалось ей куда менее определенным. Арчер почувствовала, как стрела, отравленная ядом, вонзилась в ее сердце.
— Куда, черт возьми, ты едешь? — спросила Арчер.
Али не обратил на нее внимания. Тогда она ударила по его руке:
— Куда ты меня везешь, чертов иуда?
Али хранил молчание.
Арчер охватила настоящая паника, и она дернула дверь, собираясь выпрыгнуть, но та была заперта.
— Остановись! Остановись сейчас же! — закричала миссис Арчер.
— Не могу, — сказал Али.
Где-то на задворках ее затуманенного страхом сознания она отметила тот факт, что Али заговорил впервые с того момента, как забрал ее.
— Сколько он тебе платит? — Миссис Арчер была готова заплатить вдвое больше, даже если бы это означало, что ей придется отказаться от пластической операции и жить с этим лицом до конца своей жизни. — Сколько? — требовала она ответа.
— Нисколько.
— Нисколько?! — Она была возмущена. — Я сказала, что заплачу тебе пять тысяч, а ты предаешь меня за просто так?
— За свою жизнь, если хочешь знать. А теперь заткнись, потому что он сказал, чтобы я треснул тебя, если ты будешь доставлять беспокойство.
— Только попробуй!
Али засмеялся. Но это был истерический смех. Он все еще боялся миссис Арчер и знал, каким образом она заработала свои деньги, помнил он и ее прозвище.
Мозг миссис Арчер напряженно работал в поисках решения. Она знала одно — что ей нельзя попасть в пункт назначения, куда бы эта машина ни направлялась. Она неожиданно набросилась на Али, впившись ногтями в его лицо и жалея, что у нее нет с собой ее кинжала.
