сила ничего не стоила против запечатывания каменной кишки с двух сторон и обрушения сводов. С последующим перемещением куда-нибудь в открытый космос.
Признаюсь, меня это подкосило. Увидеть выход и понять, что он мне недоступен.
Я уже было снова хотел звать Элрика, но Гэцу Благоразумный предположил, что меня именно в этот мир закинули не просто так. И что орден верит, что богам угодно уничтожение демонов. И что, если это действительно так, уничтожение дракона хаоса снизит степень моего наказания. Теория была ничем не хуже других, поэтому я тщательно запомнил уровень опасности и вернулся к дракону. Завалил его. По пути уничтожал всех демонических тварей. Когда спустя пару недель вернулся к Колодцу, чувство опасности и правда снизилось. С «ты обязательно умрёшь самой мучительной смертью» на «ты просто умрёшь».
Пришлось возвращаться и открывать новый сезон охоты на тварей. В итоге я смог добиться снижения наказания до «очень опасно, но не обязательно смертельно». И знаете что? В Колодец я спустился и даже в каменную кишку залез, но привело меня это в другой мир, где снова отыскался дракон хаоса. На этот раз опаснее и старше, а ещё не спящий и вполне себе бодрствующий.
Последующие дни слились для меня в череду битв. Превращение меня в дикаря продолжилось. Я переходил из одного места в другое и убивал всех тварей. Продолжалось это несколько месяцев. В итоге я смог добраться до перекрёстка и даже людей нашёл. Пополнил запасы, попытался вернуться домой и… Короче, отпустили меня далеко не сразу. Орден демоноборцев тоже найти не получилось. По каким-то незнакомым местам лазил, утратив свою способность чувствовать направление.
Когда всё же вернулся домой, сложно сказать, что испытал. Первым делом узнал дату. Подсчитал — с момента посещения истока прошло больше двух лет. Эту новость я воспринял одновременно и с сожалением (целых два года!), и облегчением (всего два года, и я ещё успею увидеть, как растут мои дети!). А вот дальше на меня напал ступор, потому что мужик, у которого я спросил дату, почему-то жутко меня испугался. Гэцу в привычной манере сообщил, что выгляжу я плохо и надо бы привести себя в порядок.
Но это было выше моих сил. Я понимал, что да, надо, но не узнать, что с семьёй? Поэтому я добрался до порталов, а там и до столицы. Перешёл бы и домой, но почему-то в это время работал только один портал, к Озёрску.
Ну а там случилось то, что случилось. Заметил Шупу и шуганул Паоля. Поговорил с Розой. Доведя меня до купален, она прислала банщика, который долго удивлялся, как это так меня угораздило. В процессе пришли портные, сняли с меня мерки. Взглядами они смотрели на меня очень любопытными, но уверен, Роза тщательно людей подбирает, слухи не пойдут. Ну, или пойдут не сразу.
Как раз во время примерки, прямо в купальнях, ко мне ввалился Паоль.
— Так значит, это правда, — то ли прошипел, то ли процедил он.
Что почувствует чудовище, когда его сердце рвётся к семье, а какой-то хмырь прибегает выяснять отношения? Я был без повязки, ни на кого прямо не смотрел, но Паолю хватило, чтобы закашляться, побледнеть и выскочить наружу, чуть не вышибив дверь.
Не удивлюсь, если вот об этом как раз слухи пойдут, слишком уж громко Паоль вбежал и выбежал от меня.
Следом появился Шупа. Ну как появился. Его иллюзия, которая превратилась в самого мужчину.
— Надо же, и правда ты, — сказал он.
— А ты сомневался?
— Нисколько. Сразу скажу, что все целы.
— Уже в курсе.
— Вот и отлично. Вологодские где?
— Об этом потом, — не стал я говорить при прислуге.
— Потом так потом, — понимающе кивнул он. — Отвлекать не буду. Про дела потом поговорим. Как и про твои приключения. Домой тогда отправлю сообщение…
— Не надо. Так приду.
— Э нет, дружок, — покачал Шупа головой. — Главу должны встретить как подобает, и пусть они там подготовятся.
Я не стал спорить, потому что слабо представлял, как оно лучше. Шупа попрощался и свалил. Меня домыли, оставили отмокать. Роза заглянула ко мне, и на этот раз её реакция была куда теплее. Горячее, я бы сказал. То ли она так выразила, как соскучилась, то ли провела экспресс-курс по расслаблению одичавшего мужа.
Не буду отрицать. Получилось у неё очень даже неплохо.
Я тоже был хорош. Ответил ей со всей доступной страстью мужчины, который давно не видел свою женщину и который больше не помнил о смерти.
***
Но всё произошедшее ранее неважно. Вскоре я встретился с дочерью. Роза постаралась, нарядила её в платье. Мою повзрослевшую дочь, с белыми волосами и зелёными глазами. Глаза мои видели плохо, я смог разглядеть лишь общий силуэт, но и это было прекрасно.
— Ты мой папа? — спросила она, когда я вошёл в зал, где она ждала.
Голос был настолько серьёзен, что я невольно вздрогнул. Моя собственная дочь сомневается, её ли я отец. Ей сейчас шесть с половиной, и за последние четыре года она видела меня всего ничего. Заслужил.
— Конечно, это твой отец, — ответила Роза излишне радужно, пытаясь скрыть неловкость. — Он был занят важным делом и теперь вернулся.
— Мама говорила, что у меня твои глаза. Но твои глаза серые, в них нет цвета.
— Я его потерял, а раньше они у меня были такие же зелёные, — улыбнулся я.
— Как можно потерять цвет глаз? — спросила она с той самой детской интонацией, полной подозрения, что взрослые ей лгут.
— Надо убить бога. Тогда они обидятся и заберут цвет глаз.
— Ты убил бога? — удивилась она.
— Кхм… — прокашлялась Роза. — Папа шутит.
— Папа не шутит, — снова необычайно серьёзно ответила София. — Ты убил бога, и они тебя наказали? Поэтому ты так долго возвращался?
— Вроде того, — смутился я.
— София, хватит смущать папу.
— Ты большой, — сказала она мне. — А значит, сможешь взять меня на руки. Мама говорит, что я уже большая кобыла и что она меня не удержит.
— Кхм-кхм. — Теперь от Розы повеяло смущением. — Не слушай её. Эта бестия мигом тебе на шею сядет.
— Я не против. Шея у меня крепкая, — подхватил я дочь на руки.
— Всех выдержит? — невинно спросила она.
Я беспомощно глянул на Розу,
