Мы почему-то заранее были уверены, что нужно будет бороться. Хотя саму идею никому еще не озвучивали.
На второй день Роксвел поинтересовался, планирую ли я заниматься своим нарядом или на этом балу только принцесса будет блистать. Раздражение и сдерживаемая злость Роксвела меня беспокоили. Я не была холодна, все наши ночи еще с Амрата, мы проводил вместе. И они были очень горячи. А в последние две — было как-то по-особому остро: оборотень любил меня до изнеможения, отпуская, только когда начинала просить пощады.
Вечером за сутки до бала я решила порадовать Дарена и продемонстрировать ему свое платье. Это было изумрудное шелковое совершенство с серебряным лифом. Оно гармонировало с моими серо-пепельными волосами и оттеняло цвет глаз. Платье было открыто на груди по последней моде Крайда. Выйдя из-за ширмы, сразу же попала под прицел голодного взгляд Дарена, который нырнул в мое декольте. Мужчина подошел и повернул меня лицом к ростовому зеркалу, встав за спиной. Я смотрела на зеркальную поверхность, но видела не себя, а лишь черные омуты и обострившиеся черты вервольфа. Он провел своими руками вдоль моего тела, поднимаясь вверх и остановив свои ладони у меня на плечах. Рвано вздохнув, он приник носом к изгибу шеи и замер, закрыв глаза и вдыхая запах моей кожи.
— Завтра ты наденешь камни, которые принадлежат моей семье, показав тем самым, что ты ее часть, — он махнул рукой в сторону стола, на котором я увидела жемчужное ожерелье и серьги дивной красоты.
Мужчина тяжело дышал, я отвела взгляд от украшений и опять взглянула в зеркало. На меня смотрел почти волк.
— Лиза, прошу! Позволь мне…, — его голос обволакивал. Глубокий, хриплый. Клыки легко царапали кожу, не нанося ей вреда, но запуская в моем теле настоящую бурю. Любовь и желание. Все это было и в моих глазах сейчас.
Мне не надо было спрашивать, чего хочет Роксвел. Ему не давала покоя метка. Нужно было заклеймить свою собственность. И в последнее время особенно. Думаю, я понимаю причину его настроения. На балу будут оборотни, которые точно почувствуют, завершена наша связь или нет. Мужское тщеславие. Старо как мир.
Я замерла. Метка — это как брачная магия, которая навсегда сделает нас единым целым. Но разве я не хочу этого? Разве я вижу свою жизнь без этого мужчины? Вопросы, вопросы…
— Я хочу еще подождать, — все же ответила я.
Дарен резко выдохнул и отпрянул. Мне вдруг стало холодно. Поняла, что и моя Бет с предвкушением ждала клыки вервольфа в ее плоти. Дарен ничем не выказывал недовольства. И эта ночь прошла также ярко, как и предыдущие.
Утром я проснулась, когда Дарена уже не было в постели. Мне предстоял целый день сборов. Я, зевая, сидела перед зеркалом и ждала, когда служанка приступит к процессу преображения, но в дверь вдруг постучали. Я попросила открыть — на пороге стоял Николас Страйден.
— Николас, доброе утро. Дарена нет…
— Я знаю, я пришел поговорить с вами, Элизабет.
— Ну что ж…
— Наедине.
Я попросила горничную покинуть меня до ухода Страйдена.
— Элизабет, я хотел сказать, что вам стоит согласиться на завершение связи с Роксвелом. Если вы его любите.
Я опешила от его просьбы. Ему какое дело?
— Да что такого в этой метке? И почему я должна с вами обсуждать столь интимные вопросы?
— Дарен — мой близкий друг. И я прошу не играть с ним.
— Я? Играю? Да как вы…
— Простите, я неправильно выразился. Позвольте объяснить. Он — потомственный альфа. Истинная пара для него не просто прихоть — она его путь к душевному равновесию. Особенно сейчас, когда он уже обрел истинную, незавершенность связи тревожит его волка и влияет на Дарена как человека. Вы же видите, что последнее время он стал очень несдержанным? А сегодня на балу будет его отец — вер Роксвел. Глава клана черных волков. А также другие альфы. И если завтра ваш мужчина сорвется — это потеря лица. А волки не терпят слабость.
— Вы давите на меня! Это нечестно. И почему он должен сорваться?
— Вы просто еще не бывали в обществе себе подобных. Там только инстинкты, запахи и сила. Без метки завтра вас попробует соблазнить каждый из взрослых неженатых оборотней на этом балу. Провокации и испытание выдержки. Пара обретена, но не приняла волка. Вот как это будет выглядеть для всех.
Я слушала Николаса и холодела. Тьма, во что я ввязываюсь. Волки, кланы, альфы. Впрочем, я же теперь тоже волчица. Вздохнула.
— Я вас услышала, Николас. Я подумаю.
Страйден откланялся, а я размышляла ровно три секунды. На счет «три» я завопила в голове: «Дарен!». На такой вопль он не мог не отреагировать. Через минуту дверь была почти снесена тяжелым ударом ноги, и в спальню ворвался Роксвел.
— Что за…, — попытался выяснить обстановку злющий вервольф, ноздри которого раздувались, тщетно пытаясь учуять врага.
Я же встала и пошла к мужчине, на ходу расстегивая халат, оставаясь в одной ночной сорочке, которую еще не сняла после сна.
— Дарен Роксвел, согласен ли ты стать моим мужем отныне и навек? — спросила я и подставила шею.
— Что? Ты уверена? Что случилось?
— Абсолютно. Кусай же уже. Или что там надо сделать. У меня нет времени, на сборы осталось всего семь часов.
Больше упрашивать мужчину не надо было. Дарен подхватил меня на руки и поставил на кровати на колени. Я охнула от стремительности перемещения, а он, не давая мне опомниться, подобрался со спины, прижал к своей груди и, оттянув волосы в сторону одной рукой, вонзил зубы в кожу на шее. Я застонала — боли как таковой не было, но ощущение, которое пронзило меня, было слишком наполненным. Перед глазами кружил калейдоскоп красок, я задыхалась, судорожно хватая воздух ртом. Почувствовала, как мужчина начал зализывать место укуса, и выгнулась от резкого удовольствия. Это стало сигналом к дальнейшим действиям. Роксвел повернул меня к себе лицом, с рыком разорвал ткань сорочки и накрыл своим телом. Все, что было после, как я понимаю, и была наша церемония бракосочетания.
— А почему я не ставлю тебе метку? — спросила я, приходя в себя после безумного урагана по имени Дарен.
— А тебе хотелось бы? — с ленивой улыбкой спросил мужчина.
— Я — за равноправие.
— Ты можешь меня искусать всего, я буду только рад. Но метка ставится только волчице. Традиции весьма патриархальны, не спорю. В истинных парах. Теперь каждый волк будет знать, что мы вместе. Даже когда я не рядом. Твой запах на
