еще, чего угодно… простого «Как дела?», или «Береги себя», или нереалистичного «Я люблю тебя, сынок». Чего угодно, только не молчания.
В конце концов он закрыл Кодекс и проглотил горькое чувство утраты. На самом деле он ничего не потерял.
Но все равно было больно.
– Он отправил старику сообщение, и старик согласился. Явится ли архивариус или нет… непонятно.
– Я пойду туда, – сказал Вульф. – Глен? Нам понадобится твой отряд. И мы должны будем вести себя умнее, чем думает о нас старик.
Он бросил на Джесса короткий взгляд, но Джесс понял, что это что-то значит. Он кивнул.
– Со мной все будет в порядке; когда я выходил, медики дали мне маску посильнее и новые лекарства, – сказал он. Он повернулся к Морган, но, увидев ее лицо, забыл, что хотел сказать. Она знала, что он лжет. – Ты можешь нам помочь?
– Да. Я бы хотела убить его за вас. Но… я не могу. – Она подняла руку, чтобы было видно кольцо. – Искандер дал мне его, чтобы я могла контролировать свой… голод. Кольцо не позволит мне причинить кому-либо вред, если только те сначала не причинят вред мне. – Она посмотрела Джессу прямо в глаза и продолжила: – Оно также не позволит мне лишить людей возможности делать осознанный выбор. Например, осознанный выбор пожертвовать собой. Имей это в виду.
Джесс кивнул. Он понял. И как ни странно, он был благодарен за это. Возможно, он не будет столь благодарен, когда все это закончится и он будет задыхаться в предсмертных муках. Но сейчас ему было приятно осознавать, что выбор по-прежнему остается за ним.
– Какой умный у меня отец, – пробормотал Вульф. – Уверен, Искандер найдет способ усложнить все еще больше. Ну ладно. Сделай, что сможешь. Дарио…
– Я не буду его убивать, – сказал Дарио и вскинул обе руки в знак протеста. – Я не хочу, чтобы меня раскромсал на части механический страж, которого старик запрограммирует на месть. Или, что еще хуже, чтобы меня его приспешники прикончили. Такая смерть для простолюдинов.
– Мы позаботимся о том, чтобы все узнали, как по-королевски ты истекал кровью, – сказала Глен, но улыбаясь.
Джесс тоже ощущал это чувство: у него было свое место. Здесь, с ними. Это куда больше, чем просто ощущение своей пользы.
Джесс был вполне уверен, хотя и не мог знать наверняка, что именно так ощущается настоящая, искренне любящая семья.
– Тогда пошли, – сказала Глен. – Мой отряд встретит нас там. Если я правильно помню, на верхнем уровне есть выход на галерею, место для снайперов. Мы расположимся там. – Он узнает, – предупредил ее Вульф. – Наше единственное преимущество заключается в том, что мы доберемся туда первыми.
– Тогда давайте поторопимся, – сказал Джесс. – Я не отстану. – Взгляды, которые все бросали друг на друга, но не на него… Это раздражало и грело душу одновременно. – Ладно. Тогда найдите мне транспорт.
– У меня как раз за углом припаркована карета, – сказала Глен, как будто не думала о нем, когда заказывала эту карету заранее. – Дарио, даже не думай просить меня искать карету получше.
Тот отмахнулся:
– К сожалению, я начинаю привыкать к трудностям.
Они действительно добрались до прежнего серапеума первыми; из кареты их высадили на улице возле дома Птолемея, а водитель тут же умчался, спеша на помощь кому-то еще. Дождь теперь превратился в мелкую морось, и стало немного теплее, а может, Джесс просто привыкал к дискомфорту. Облака все еще закрывали луну, и даже уличные фонари не делали пустынную улицу менее зловещей. Сюда все равно долетали отголоски битвы, но эхо было далеким, будто не имевшим значения. – В доме Птолемея все еще кто-то есть, – сказал Дарио, и Джесс повернулся.
В их старом общежитии, должно быть, находились новички-кандидаты на библиотечную службу – неудачное для них время, подумал Джесс, – и ему стало интересно, кого назначили их куратором. Очевидно, не Вульфа. На мгновение Джесс вспомнил, как это было. Дарио, задира-павлин. Томас, застенчивый, тихий и неуверенный в собственной гениальности. Халила изменилась меньше всех, подумал Джесс; она всегда была спокойной и уверенной в себе. Он, Морган и Глен, вероятно, наоборот, изменились больше всех, каждый по-своему. Каждый приумножил свои сильные стороны.
Изменился ли Вульф? Если да, то сказать было невозможно. Проходя мимо, он отвесил им обоим подзатыльники.
– Поглазеете потом, – сказал он. – Двигайтесь.
Вход в древний серапеум, самую первую публичную библиотеку Александрии – и во всем мире, – выглядел темным и пустынным, пока один из Синих псов Глен не выплыл из тени. За ним последовали остальные. Это был не волшебный трюк, но сегодня казался волшебством. Джесс кивнул тем, кого знал, а их было большинство, и, судя по тому, как все посмотрели на него, даже новички знали, кто он такой.
– Внутри никого, – сказал лейтенант Глен. – Вы уверены? Как только мы окажемся внутри, станем мышами в мышеловке. – Нет, – сказала Глен. – Мы кошки. Крысы вот-вот появятся, так что давайте подготовимся. Профессор, Джесс и Дарио – сыр. Морган останется со мной.
Морган проходила мимо, но внезапно повернулась и заключила Джесса в объятия. Удивленный Джесс обнял ее в ответ всего на несколько секунд, прежде чем отойти.
– Не прощаюсь, – сказал он. – Тебе так не повезет.
– Мне уже очень повезло, – сказала Морган. – Посмотрите, кого я называю друзьями.
Слово «друзья» было намеренным, подумал Джесс, как и рука, которой Морган так нежно коснулась его лица. Он сглотнул ком в горле, когда Глен, Синие псы и Морган исчезли в скрытом от посторонних глаз узеньком проходе с лестницей. Все здесь, в круглом зале, пустовало; свитки давно исчезли, а каменные полки стояли заброшенными. Все выглядело зловеще тихо.
Джесс чувствовал себя голым и замерзшим и внезапно осознал, что его жизнь может закончиться здесь. «Что ж, – подумал он, – умереть в древней библиотеке не самый худший вариант».
Ему лишь хотелось, чтобы на этих пустых полках стояли книги. Редкие, пахнущие прожитыми годами, написанные рукой их создателя. Он скучал по книгам. Он много по чему скучал. По завтраку с друзьями в их любимом уличном кафе. По густому александрийскому кофе. По извилистым улочкам Лондона. По вкусу испанской кухни. По запаху роз.
Джесс закрыл глаза и попытался вспомнить все это, пока брат шепотом не произнес: «Не умирай пока. Я наслаждаюсь отдыхом в одиночестве, хоть какое-то разнообразие».
Он почти улыбнулся. Почти. Брендан показался таким настоящим, так близко, что Джессу показалось, он мог бы дотронуться до него.
Когда он открыл глаза, Дарио сказал:
– Они идут.
Джесс ожидал увидеть архивариуса, но вместо него шел капитан элитного отряда, облаченный в красную форму. Джесс подумал, что он мог бы выдержать даже суровую проверку лорда-командующего Санти. Даже его ботинки выглядели начищенными.
Капитан даже не потрудился вытащить пистолет заранее и сейчас тоже не вытаскивал. А еще он не выглядел
