Адамберг провел рукой по короткому ежику волос.
— Я понимаю, — кивнул он.
— Бери, — Санкартье сунул куртку Адамбергу, — будешь меня помнить.
— Тебя я точно никогда не забуду, — прошептал Адамберг.
Санкартье хлопнул его по плечу.
— Включай мозги, вставай на лыжи и вперед! Желаю удачи.
— Передай от меня привет сторожевому бельчонку.
— Черт, так ты его приметил? Джеральда?
— Его зовут Джеральд?
— Да. Ночью он прячется в водосточной трубе, она ведь покрыта антифризом. Вот ведь хитрюга! А днем выходит на дежурство. Знаешь, у него была любовная драма…
— Я не в курсе — у меня тоже были проблемы.
— Но ты заметил, что у него любовь?
— Конечно.
— Так вот, она его бросила. Джеральд заболел с горя, день и ночь сидел в своей норке. Вечером я чистил ему дома орешки, а утром клал их у желоба. Через три дня он сдался и поел. Шеф орал, спрашивая, какой дурак принес белке корм. Я, конечно, промолчал, у него и так на меня зуб из-за твоего дела.
— И что теперь?
— Джеральд недолго грустил, снова начал работать, а красотка вернулась.
— Его красотка?
— Не знаю. Поди разберись с этими белками! Но Джеральда я узнаю из тысячи. А ты?
— Наверное.
Санкартье снова хлопнул его по плечу, и они наконец расстались: Адамберг с сожалением смотрел, как канадец идет на посадку.
— Приедешь снова? — спросил Лалиберте, пожимая ему руку. — Я твой должник и хочу, чтобы ты вернулся посмотреть на красные листья и тропу. Проклятие снято, ходи по ней в любое время.
Лалиберте держал руку Адамберга железной хваткой. Комиссар всегда различал во взгляде суперинтенданта всего три чувства — теплоту, строгость и ярость, а теперь вот появилась этакая задумчивость, и выражение лица изменилось. Под гладью вод всегда что-то кроется, подумал он, вспомнив озеро Пинк.
— Хочешь, скажу кое-что? — продолжил Лалиберте. — Пожалуй, среди полицейских тоже должны быть романтики.
Он выпустил руку комиссара и ушел. Адамберг проводил взглядом его массивную спину. Вдалеке маячила голова Добряка Санкартье. Адамберг с радостью отщипнул бы чуточку его благожелательности, занес на карточку, вложил в бумажный медальон, сунул в ячейку и впрыснул в свою ДНК.
Семеро сотрудников отдела шли к выходу. Адамберг услышал, как его зовет Вуазне, обернулся и медленно догнал своих, неся на плече куртку сержанта.
Встань на лыжи и вперед, мечтатель.
Садись на облако, мужик.
И рули.
