то и лучше Иоганна, который был больше администратором, нежели полководцем. Вдвоём они пытались противостоять наступающей армии Алурии, в которой, помимо неё самой были такие покрывшие себя славой в этом мире: барон Шарль д’Альстаф, граф Гай де Клермон, Мишель д’Остраг, Луи де Борага. Считалось, что против них успешно может воевать только Ингваров, который, по общему мнению успешно морочил голову д’Арно в Гельвеции, но Ульрих фон Фальксбург и Фридрих фон Штольберг попытались. Хотя и не очень успешно.
— Придётся оставить Медиоланское герцогство, — мрачно сказал фон Штольберг Ульриху, когда они склонились над картой.
— Но тогда мы фактически пустим Алурию к Лацию и Портинопскому королевству, — возразил Ульрих. — К тому же генералиссимус Ингваров окажется запертым в горах Гельвеции.
— Да, — хрустнул костяшками пальцев фон Штольберг. — Проблема. Но боюсь, дорогой мой Ульрих, пытаясь удержать Медиоланское герцогство, мы просто потеряем и свою армию и идущих на помощь склавинов.
Ульрих прикусил губу.
— Но должен же быть хоть какой-то выход.
— Если он и есть, — пожал плечами фон Штольберг. — То я его не знаю. Но на карте стоит многое — не пустить Алурию в Прасинию, и далее, в имперские земли.
— Война проиграна? — печально уточнил Ульрих.
— Не извольте сомневаться Ваше Высочество, — хмыкнул фон Штольберг. — Она была проиграна едва мы начали боевые действия.
— Но Ингваров… — как-то печально сказал эрцгерцог.
— Ему семьдесят лет, — пожал плечами Фридрих. — И да, как полководец он хорош, но ему никогда не приходилось воевать в таких условиях. Он всегда наступал, отталкиваясь от родных земель, с хорошо отлаженной логистикой. Регулярное пополнение как солдат, так артиллерии и всего остального. То, что он держится, в какой-то мере чудо… ну и попустительство врагов, которые играют и с ним, и с нами в какую-то игру.
— Какую? — вздохнул Ульрих.
— Если бы я это понял, у нас бы появился шанс, — немного чопорно ответил фон Штольберг.
Однако на всякого мудреца довольно простоты. Алурия просто упёрлась в оборону Медиоланской области, или просто Медиолана — так нейстрийцы назвали расформированное герцогство. В дальнейшем Гастон д’Арелато планировал небольшую административную реформу, но всё это должно начаться после войны.
— Нам нужна Церералия! — доказывал Альстаф, на очередном совещании в штабе. — Мы можем обойти Медиолану, как это сделал генералиссимус Ингваров, когда наступал, послав против них лишь часть войск. Сейчас же и этого не потребуется. Эрцгерцог Ульрих не посмеет атаковать, так как в обороне у него больше шансов и он это понимает.
— Не забывайте про склавинов, — заметил Жаккар.
Генерал Шарль Жаккар подобно Луи Кавелье и Эжену Тома был из нейстрийских военных-республиканцев, и приближен Алурией за военные заслуги. Впрочем, он выделялся даже на их фоне. Осторожный, он избегал крайностей. Поддерживая революцию, выступил против казни короля, за что был брошен в тюрьму и провёл там два месяца. Однако своим убеждениям, а также привычке их публично высказывать не изменил ни на йоту. Следующие, кто взялся за него, были андижонисты, когда Жаккар стал выступать против преследования магов. Однако у них получилось куда хуже, чем у предшественников — Шарля не смогли даже арестовать, посланные по его душу комиссары просто сбежали от солдат, которые отказались выдавать им своего командира.
Во время войны первого альянса Шарль Жаккар умело воевал и даже несколько спас нейстрийскую армию от полного разгрома. Когда на горизонте появилась Алурия, то Шарль отнёсся к ней индифферентно. Но вскоре, увидев, как она воюет, стал большим поклонником её полководческого искусства, и даже записался в армию Алурии, которая отправилась в Тамерию.
Несмотря на неудачи тамерийской кампании, Жаккар смог там отличиться и привлёк внимание Алурии, которая, отбывая в Нейстрию, поручила ему заключить мир с альбийцами и турсманами, что тот и выполнил. Однако, когда Шарль Жаккар попытался вернуться в Нейстрию то был задержан альбийцами и объявлен военнопленным. Вырваться ему удалось только через месяц, и он сразу поспешил к своей императрице, и та дала ему две дивизии. К тому, что Алурия из генерального консула стала императрицей, он отнёсся равнодушно, видя в этом следование традициям древнего Лация.
— Которые сначала разбил этот генерал Тома на Риволе, а потом они героически отступали из Риволланда, даже не пытаясь прорваться на помощь Ингварову? — отбивался Альстаф.
— И правильно сделали, — заметил Гвидо. — Они бы все там легли. Тома прекрасный командир.
— Эрцгерцог Ульрих не высовывается только потому, что против него сосредоточены наши основные силы, — опять же вмешался де Борага.
Он уже несколько раз пытался добиться у Алурии, позволения вернуться в Кантабрию — там затевались какие-то дела, которые ему не нравились. Но императрица выслушав его и согласившись с доводами Борагоса, всё-таки просила его подождать.
— Бесполезно, — Альстаф уже с силой тыкал карандашом в карту. — Мы не можем себе медленную кампанию по выкуриванию Ульриха из Инсубра и его окрестностей.
— Вы все правы, — вдруг вмешалась Алурия, и дождавшись, когда они поймут, что императрица не приняла точку зрения никого из них, продолжила. — Ждать глупо. Иначе и правда подоспеют склавины, ну или подойдут полки из Грёнцена.
Шарль д’Альстаф приосанился, но императрица обломала и его.
— И ты Альстаф тоже не прав. Мы действительно получим удар в спину, если уйдём на юг.
— Но что тогда делать? — растерялся Гвидо.
— Атакуем Инсубр, — Алурия скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на своих полководцев, которые были ошарашены предложением. — Считайте, что меня вдохновили генералиссимус Ингваров и генерал Тома. В конце концов, такая тактика не раз приносила им успех.
Будь здесь ехидный Максимилиан д’Арно, единственный кто осмеливался не просто возражать императрице, но и спорить с ней до хрипоты, он бы напомнил женщине, что подобная тактика завела Ингварова в ловушку в Гельвеции, а Тома атаковал армию эрцгерцога Иоганна, набранную из ещё не воевавших рекрутов. Но Арно здесь не было, а Альстаф, который думал, примерно так же не любил спорить со своей воспитанницей.
Алурия взяла карты, потом указку и начала объяснять соратниками, как они будут действовать, чтобы сломить сопротивление алеманнских войск, заставив их отступать в Прасинию и в наследные владения Фальксбургов.
С этим войска и атаковали Инсубр, который взяли неожиданно легко. Эта лёгкость вызвала подозрение у Альстафа, и он поделился своими соображениями с Алурией, которая с ним согласилась. И действительно армия Ульриха отошла назад, подошла к реке Бора, а теперь готовилась форсировать её, что занять посёлок Ринко. Нейстрийцы выдвинулись к посёлку и были атакованы алеманами, которые переправились через Бору на двух мостах и, пользуясь численным преимуществом, нанесли серьёзный удар по нейстрийской армии. Гай де Клермон, как мог, отражал атаки фон Шиффа,
