— Может, мой Черный помог бы чем-то? — Она сняла с запястья платок, развернула и обратила в меч. — Он умеет отражать заклинания и разбивает их на предметах.
— Вот оно что… — Антанариос мягко вынул из ее руки меч и задумчиво повертел перед своими глазами. — Оказывается, небесполезный! Но у ратрхов броня мощная. И мои мечи не действуют на них. — Он отпустил эфес, и меч в полете превратился в платок, который дракон любовно повязал на запястье Сияны. Его глаза застыли на ее губах. Вот-вот наплюет на нормы приличия и повалит девушку на диван в горизонтальное положение. А Рюи только рада будет. Вон, сидя рядом в кресле, уже едва розовые слюни не пускала, наблюдая за ними. Почувствовала мой пристальный взгляд на себе, зыркнула на меня и, потупившись, залилась краской до кончиков своих острых эльфийских ушей.
Меня красная краска не заливала, но кипятком внутренности обдало. Я сдержанно вздохнул, сдавливая пальцами мягкий подлокотник кресла. А лучше бы стискивал талию диорсоты, прижимая ее к себе.
— У ратрхов что-то вроде иммунитета к магии, — сказал я сухим голосом, разбивая лишнюю романтическую атмосферу. — Парадокс в том, что магические сети все-таки на них действуют.
— Потому что сети накладывают не поодиночке, а несколько воинов сразу, — пожал плечами дракон.
— Я знаю! — выкрикнула Рюи и кинулась к столу. Я подхватился следом.
— Что? Что?
Не слышала меня — она забрала из рук артефактора книгу и зашептала ему на ухо. Ясон сосредоточенно внимал каждому ее слову с приоткрытым ртом, и бледно-зеленые глаза начали наполняться восторгом.
Мелкая зараза прикрылась заслоном тишины от моих ушей и от дракона с иномирянкой, которые тоже поднялись и побежали к столу.
— Это должно сработать, муза моя Рюинэль! — подскочил артефактор с победоносным видом и помчался в кладовую, прыткий, как юнец. Эльфийка бросилась туда же, оставив нас втроем переглядываться в недоумении.
Тишину нарушил грохот вдали. Закатный свет, что лился в окно, на миг перекрыла одна тень, затем другая. Дракон метнулся к ставням. Я поторопился за ним, но в дверь заполошно внесся мой крылатый воин Мрогушаар, приземлился на подлокотник, грациозно складывая крылья, и поклонился.
— Ваша светлость, ратрхи атакуют королевский дворец. Оромхии на левом берегу выбились из сил, драконы улетели к замку, поэтому ратрхи рванули через лес и накинулись на дворец. У нас не хватает воинов, чтобы отбивать эту атаку. И еще в первом квадрате леса ратрхи уже заходят с тыла.
Я невольно скрипнул зубами, стискивая челюсти. Твари движутся куда быстрее, чем я рассчитывал.
— Что талдычит это существо? — вознегодовал дракон за спиной. Стоило ли обучить воинов эклерскому? Со стороны казалось, будто Мрогушаар издает неясные рычащие, блеющие звуки.
— О, а я его поняла, — удивилась Сияна. — Что, ёшкин ты кот, Рюи намагичила с моей головой? Тытхобэем сделала меня, что ли… — пробормотала она под нос, откидывая назад волосы в недоумении.
Меня тоже интересовало, что мелкая эльфийка начудила с иномирянкой. А ведь она внезапно заговорила на эклерском, чему я не придал значения. Окончательно замотался. И докапываться до истины сейчас некогда.
— Антанариос, оставайся тут, в кабинете, и следи за тем, как они работают над артефактом. Возможно, понадобится физическая помощь. Я отправляюсь на поле боя. Нужно перестроить армию.
С тоской я глянул в проем двери кладовой, где мелькала рыжая волна волос эльфийки, и ушел в портал. Время стремительно потекло. Воины в отчаянии, десятки убитых, но смерти не печалили так, как разлука с Рюи.
Проклятье. Гнев придал сил, и я в одиночку отогнал ораву ратрхов от замка в лес, молотя их прихваченной каменной булавой. Среди деревьев тварей запеленали в сети летающие воины.
Небесное светило ушло за горизонт. Тьма не мешала армии — они прекрасно видели в любое время суток. Ратрхи, как оказалось, тоже. Их красные глаза светились безумием и голодом во мраке.
Ни одного человека нигде — все эклеряне в ужасе прятались по подвалам. Я скинул остатки гнева по дороге к центральной площади, вылавливая одиноких ратрхов и пытаясь хоть одному проломить череп каменным наконечником булавы. Лучшим итогом было лишь то, что некоторые теряли сознание, а когда я склонялся над уснувшей тварью, чтобы выколоть глаз или засунуть кинжал в ноздрю, тварь просыпалась и нападала снова.
Поэтому я бросал их оглушенными, мчался дальше. Поумерил пыл, очистил рассудок и кинулся в пучину — в лес за Эклером, где мои воины еще держали некоторые стены из сети. Благодаря моему руководству, отступление прошло без потерь. Я приказал выстроить новые сети таким образом, чтобы максимально задержать остальных тварей на пути к городу.
Но они все равно прорывались. Я сам не справлялся, а воины не научены махать чем-то столь тяжелым, как каменная булава. Оромхии в конце концов скрылись в родных скалах восстанавливать силы, драконы обсели крыши моих владений и самых высоких зданий в Эклере.
К утру ратрхи топтали цветы сакундры вокруг всего замка, намереваясь забраться в узкие стрельчатые окна, что уж говорить про дома Эклера... Пришлось отдать приказ воинам проникать в дома людей и помогать обороняться, ибо в некоторых хлипких хижинах трещины на стенах уже широко расползались — ратрхи упорно таранили их мощной грудью.
Грохот отовсюду, сумасшедший рев, пол под ногами дрожал — будто вновь конец света, как десять лет назад. Но тогда я был всего лишь архимагом. Теперь же я диорсотис. Другими словами, полубог. Должен был своими силами справиться с тварями.
Я проиграл. Провалил миссию. Окончательно и бесповоротно. Не перед Высшим демиургом — перед самим собой. Еще вечером жила надежда на то, что моя армия сдержит напор, что ратрхи останутся за чертой города, а не будут ломать мои родные улицы. И помощь Рюи казалась не решающей, а так, дополнительной, лишь ради быстрейшего результата. Еще вчера жила надежда, что я справлюсь сам.
Время назад не отмотать, ошибки не исправить. Я повержен под завалами своих амбиций, но не сломлен. За надеждой я пришел в кабинет артефактора с первыми лучами небесного светила. Сияна и Антанариос замерли у стола, наблюдая за волшебством: Ясон на красных нитях придерживал артефакт в воздухе, а Рюи тихо бормотала себе что-то под нос, плавно взмахивая кистями рук, посыпая предмет мерцающей пудрой, словно россыпью невесомых драгоценных камней. В сверкающем облаке едва проглядывались очертания артефакта. Лиловые глаза искрились эйфорией, лучились безмерной силой. Я затаил дыхание, медленно подступая ближе.
Рюи подула, прогоняя ослепительную пыльцу, отступила и торжествующе улыбнулась. Все зааплодировали, а тытхобэй сорвался с плеча иномирянки и закружил по комнате с довольным воплем. Несносная птица! Я поймал ее воздушным арканом и заткнул, чтобы расслышали мой вопрос.
— Почему артефакта два? — осведомился я и пихнул Торьбьерна Сияне в руки.
Эльфийка кинулась ко мне, но я не сводил взгляда с двух охотничьих рогов, драгоценная пыльца на которых постепенно тускнела. Ясон с предельной осторожностью опустил руки, снял красные нити, укладывая артефакты на мягкую бордовую подушку.
