по краям сочится кровь. Я буду последним, кого он увидит перед смертью. Я. Поднося свой нож ниже нижней части его уха, я медленно провожу лезвием вниз по его плоти и наблюдаю, как она раскалывается, кровь вытекает из раны. Продолжая невозмутимо спускаться, я вынимаю сигарету изо рта одной рукой, одновременно проводя кончиком лезвия по всей половине его тела. По середине ладони, под мышками, по рёбрам, вниз по ногам и продолжаю весь путь вниз вокруг верхней части ступней и вверх по внутренней поверхности бедра. Как только я достигаю того места, где Лайон отрезал его член, я опускаю лезвие над его сырой раной на другое бедро, вниз и повторяю тот же рисунок, что и с другой стороны, пока не оказываюсь рядом с его ухом. Кровь и жидкость вытекают из него, но его глаза все ещё смотрят на меня, его рот открыт, и из него капает кровь. Он едва жив, и, возможно, при любых других обстоятельствах он был бы мёртв. Обстоятельства, которые не предполагали бы, что Нечестивец использует какую-то акупунктуру, чтобы сохранить ему жизнь как можно дольше.
Я не останавливаюсь, наконец-то проводя лезвием по тонкой коже его головы, на другую сторону, к моей отправной точке. Как только порез соединяется, я роняю нож, засовываю сигарету в рот и провожу пальцами под кожей его головы. Вещество просачивается между моими пальцами, когда я медленно снимаю плоть с его тела. Труднее всего приходится лицу, отделяющему такую тонкую кожу от мышц и жировой ткани. Грубо срывая, я отрываю плоть от его тела ровно за пять минут, моя сигарета падает на окровавленную землю, где его кожа теперь лежит вместе с остальными органами и жидкостью в луже у его ног.
Нечестивец наконец выключает музыку, и именно тогда я слышу глубокие вдохи, которые я вдыхаю и выдыхаю.
— Господи, — бормочет Лайон. — Видеть, как ты это делаешь, — это то, к чему я никогда не привыкну.
Я поворачиваюсь лицом к ним двоим, мои губы скривлены, а мозг в бешенстве. Адреналин, который пульсирует во мне после разрыва, вызывает привыкание. Хотел бы я сказать, что стараюсь не ходить туда, когда убиваю, но дай мне шанс, и я им воспользуюсь.
— Мы пошлём команду по очистке, — говорит Лайон, протягивая руку и прижимая палец к пылающей красной мышце на бедре Кайла. Он морщит лицо. — Ты больной ублюдок. Ты ведь знаешь это, верно?
Я ухмыляюсь, проводя языком по губам и глотая упавшую на них кровь.
— Можно было бы сказать, что он Псих.
Мой телефон вибрирует в кармане джинсов, и я выуживаю его.
— Привет, детка.
— Рой, — выдыхает она в трубку. — У меня схватки.
Год спустя
Солнце садится вдалеке, ныряя за одну из многих гор, которые находятся на краю океана в том месте, где сейчас находится наша хижина. Наши семьи и близкие друзья собрались на ужин. Мясо жарится на гриле на барбекю вдалеке, в то время как люди разбросаны по всему помещению, пьют и болтают. Ройс держит нашу принцессу на коленях у костра, его глаза смотрят на меня, когда она счастливо цепляется за его указательный палец. Моё сердце наполняется теплом, когда я вижу их вместе. Я никогда к этому не привыкну. В ту ночь, когда у меня начались схватки, я была в клубе, помогая маме и Каре готовить еду для пира, который происходил. Ещё одна глава была в городе, так что, естественно, они ночевали в клубе. Мои воды отошли прямо там, на кухне. Мой врач сказал, что у меня будет достаточно времени, чтобы добраться до больницы, так что мне не нужно беспокоиться.
Она ошибалась.
Я родила Вулф Джейд Кейн ровно через десять минут после того, как у меня отошли воды. У нас не было времени выйти из дома до того, как я родила ее на земле Волчьей Стаи. Ее папа гордился ею, а дедушка-ещё больше.
Ройс целует макушку ее светлых волос, ее зелёные глаза смотрят на меня с другого конца стола.
— Знаешь, у вас обоих с ней так много проблем, — говорит Слоун, сидя на одном из стульев рядом со мной, пока Орсон и Шторм готовят лодку, надевая вейкборды и спасательные жилеты.
— О, я знаю, — говорю я, улыбаясь. — Но посмотри, как сильно она обвела своего папочку вокруг пальца.
— Ммммм, — шутит Слоун. — Не только твой папочка. Теперь ты должна поделиться им.
Я закатываю глаза в ответ на ее неубедительную шутку, как раз когда Ройс подходит, передавая Вулф Слоун.
— Ты хочешь выйти на доску?
Я качаю головой.
— Я в порядке. — Я не выходила на воду с тех пор, как родила Вулф. Я ни за что не выйду сегодня вечером, после нескольких кружек пива.
— Ты уверена? — Он наклоняется, его руки выпирают, когда он сжимает бок моего стула. — Ты всегда мечтала прокатиться на моей доске.
Я пихаю его.
— Иди поиграй. Я останусь здесь.
— Хорошо, детка. — Он целует меня в голову, а потом дарит ещё один поцелуй Вулф и исчезает в доках.
— Вы двое такие милые, что это тревожит, но, как ни странно, приносит удовлетворение, — говорит Слоун, поднимая ноги, чтобы отдохнуть на бревне, как раз в тот момент, когда Кара, Карли, Сильвер, Поппи и мои мама и папа подходят.
— Я думаю, что это должно было случиться. — Индия толкает меня в плечо, игривый тон в ее голосе очевиден, когда она садится рядом со мной.
Я хихикаю, откинув голову назад, наблюдая, как все братья разбегаются повсюду, выпивая и поедая еду, которую мы готовили весь день. Это моя семья и то, как она ощущается.
— О чем ты думаешь, малышка? — спрашивает папа, забирая свою гордость и радость у Слоун.
Я вздыхаю.
— Просто жизнь не могла бы стать намного лучше, чем сейчас.
Поппи опускается на стул напротив меня, а Нечестивец парит недалеко позади неё. Этот человек совсем как Ройс, когда дело касается Поппи. Я усмехаюсь про себя, думая о том, как явно влюблён в неё Джипси. В его снах. Когда Нечестивец подходит к ней ближе, Билли следует за ним.
Мы с Поппи много разговаривали с тех пор, как все произошло. Она заполнила мои пустые места и предложила мне должность в Anonymous. Мальчики не знают, что она в Anonymous. Я думаю, они что-то подозревают, но не могут этого доказать. Мама ведёт эту группу женщин, как свирепая королева. Теперь они также тесно сотрудничают с Айзеком, используя Шторма и Слима, когда им нужно что-то отслеживать, кодировать или стирать.
— Ну, теперь это твоя жизнь, принцесса. Возьми это, — объявляет папа с ухмылкой на губах. Я улыбаюсь ему и всем, кто здесь находится.
Он прав.
Я
