провести тщательную подготовку стрельбы с них; издать четкие и точные инструкции для войск, назначенных для обороны позиций или для контратак.
Проведя эти мероприятия, командование должно было, когда придет время, действовать энергично, с полной инициативой, руководя сражением на местности.
Наконец, союзные резервы должны были быть расчленены и организованы так, чтобы их можно было легко перебрасывать туда, где их присутствие окажется необходимым; при этом французские резервы должны были действовать в интересах британской армии, если бы последняя была сильно атакована, а английские резервы точно так же – в интересах французских армий, если бы противник сосредоточил свои массы в направлении на Париж.
* * *
Одновременно с приведением союзных армий в полную боевую готовность, имея в виду, в частности, дальнюю оборону Парижа, организовали на всякий случай и ближнюю (непосредственную) оборону столицы. Эта задача была специально возложена на ген. Гийома, вызванного с Ближнего Востока.
15 июня на совещании, созванном в Ставке главнокомандующего союзными армиями в Бонбоне под председательством Клемансо[65], были определены и разграничены права и обязанности всех заинтересованных в этом вопросе военных властей.
Прежде всего было установлено как принцип, что оборона Парижа обеспечивается армиями, которым поставлена задача ген. Фошем. Не щадя последних сил, они должны отстаивать каждый фут территории и столицу; затем было решено, что если наступающий на Париж противник дойдет примерно до линии Mo, Крей, долина р. Терэн (Thérain), военный губернатор Парижа, командующий парижскими армиями, подчиненный французскому главнокомандующему, примет командование над армиями, обороняющими долины Уазы и Марны, а также район между этими долинами.
Он должен был подготовить непосредственную оборону столицы на всем протяжении укрепленного района от Лез’Андели до Ножан-сюр-Сен путем организации оборонительных линий, разработки планов обороны, подготовки боевых действий и перебросок войск.
Кроме того, чтобы облегчить выполнение этой задачи, было решено, что Париж будет включен во фронтовую полосу и что ген. Гийома установит и будет поддерживать связь с французским главным командованием, чтобы постоянно быть в курсе положения французской армии.
3. Подготовка союзников к контрнаступлению
Всеми этими мерами, распространявшимися как на фронтовую, так и на тыловую полосу, союзники рассчитывали ответить на новые наступления противника и подготовиться к большому оборонительному сражению.
Но принимая со своей стороны все меры к тому, чтобы это сражение окончилось неудачей для противника, я не терял из виду наступательной задачи, которую союзные армии должны были подготовить теперь же и выполнить, как только это окажется возможным, так как только наступление позволяло им победоносно закончить войну.
Мы видели, что с этой целью были первоначально выбраны два района; необходимые подготовительные работы производились в них заинтересованными армиями – английской в районе р. Лис, французской – между Уазой и Соммой.
Глубокое продвижение, которое только что привело немцев от Эны до Марны у Шато-Тьери, открывало перед союзниками новые перспективы и новые возможности.
Действительно, негрудно было заметить, что в глубоком, но сравнительно узком «мешке», в котором противник оказался на этом направлении, он располагал для удобного снабжения войск железнодорожными линиями, которые все проходили через Суассон.
В тот день, когда этот жизненно важный узел сообщений окажется под огнем нашей артиллерии, «всякое германское наступление, предпринятое на Шато-Тьери, будет обескровлено».
При существующем начертании нашего фронта обстреливать Суассон можно было только из дальнобойных орудий. Хотя они и стесняли работу снабжения противника, они не могли полностью прекратить ее. Полного запрещения ее можно было ожидать только от подвижной тяжелой и легкой полевой артиллерии, единственно способной обеспечить и надолго сохранить этот результат. Поэтому надо было придвинуть эту артиллерию на дистанцию действительного огня на запрещение.
Таким образом, я пришел к мысли предписать 14 июня ген. Петэну «организовать наступательную операцию, которая имела бы целью захват плато, командующих над Суассоном с запада, чтобы окончательно лишить противника возможности использовать этот пункт, имеющий для него важное значение».
Согласно отданной раньше директиве от 7 июня, 5‑я армия подготовила наступление против восточного фланга «мешка» у Шато-Тьери, но германское наступление на Компьен ослабило значение этого наступления. Так как противник был задержан на Масе, оно больше не представляло непосредственного интереса, поэтому его можно было ограничить по масштабу или отложить. Вот почему я, снова уточняя свою мысль, просил Петэна перенести все свое внимание на подготовку наступления 10‑й армии, возложив на нее задачу обратного захвата плато Домье до оврага Мисси-о-Буа. Это наступление должно было быть проведено как можно скорее, пока противник не успеет как следует укрепиться.
Петэн немедленно отдал необходимые распоряжения и указал 10‑й армии в качестве ближайшего для достижения рубежа «линию, проходящую через Пернан, Мисси-о-Буа, Лонпон».
Несколько дней спустя, 20 июня, командующий этой армией ген. Манжен представил оперативный план, который в целом и был одобрен французским главнокомандующим.
* * *
Таким образом, к концу июня союзные армии подготовляли наступление в трех весьма различных районах: на р. Лис, на Сомме и на Марне. В последнем районе, мы, как сказано, и намеревались нанести свой первый удар, как только это окажется возможным. Но это нисколько не мешало предусматривать и подготовлять более общий переход в наступление, которое, когда пробил бы его час, не должно было явиться неожиданным для командования и для войск.
Выбор времени и формы нашего наступления требовал известной тонкости расчета. Не следовало упускать из виду, что с 21 марта союзные армии подвергались чрезвычайно мощным внезапным ударам противника, которые на первых порах увенчались бесспорным успехом и были задержаны только ценой очень серьезных жертв. Союзники понесли очень большие потери и находились под сильным впечатлением военной мощи противника.
Чтобы побороть такие настроения, наши первые активные действия должны были быть отмечены успехом, а если бы их развитие и было задержано, они во всяком случае не должны были поставить нас в опасное положение.
С этой точки зрения намеченное наступление на фронт от Суассона до Шато-Тьери все время было бы прикрыто с левого фланга р. Эной; следовательно, если бы оно было задержано во время его проведения, оно не привело бы к образованию «мешка» с уязвимыми флангами.
Наконец, хотя мы собирались вести наступление на первых порах только на одном участке, наши последовательные операции должны были быть организованы так, чтобы каждая без промедления использовала моральное превосходство, приобретенное предыдущей, и расстройство, внесенное в мероприятия противника. Направление каждой из операций в отдельности должно было быть выбрано так, чтобы в конце концов дать общую равнодействующую, которая значительно повысила бы эффект всех наших операций.
Во всяком случае после трех лет позиционной войны надо было подумать о том, чтобы воскресить в наших армиях понимание силы, заключающейся в движении, применении этого движения, необходимости физической выносливости, и объявить об этом таким языком, который мог бы быть понят как армиями, сражавшимися с самого
