Никита затеял расследование, меньше всего я хотела, чтобы он сам пострадал или опустился до уровня этих уродов.
Никита нанимает хорошего адвоката. У отморозка нет доказательств, только его слово и его бесплатный государственный адвокат против слова Никиты и высококвалифицированного адвоката Никиты. В итоге у них не получается ничего предъявить Свиридову.
Судебные тяжбы еще попьют у нас крови. Для меня каждый допрос, каждая очная ставка — это высасывание всех моральных и физических сил. Видя мое состояние, Ник говорит мне брать на работе отпуск прямо сейчас. По плану он у меня во второй половине августа, но я совсем выжата как лимон. Начальник отпускает меня на две недели, и мы с Ником улетаем на острова в Индийском океане.
Здесь прозрачная вода и белый песок, как в рекламе шоколадок «Баунти». А еще нет палящего солнца, на котором сгораешь. Оно тут просто другое! Очень мягкое, ласковое. По острову бегают хамелеоны и ящерицы, вечером к пирсу подплывают скаты и маленькие акулы.
Мы живем в вилле на воде. Долго спим, потом неспешно завтракаем. Я часами загораю на шезлонге, читая книги и листая журналы, а Ник плавает с маской вокруг нашей виллы. Здесь коралловый риф и много красивых разноцветных рыб. Вечером мы смотрим на красивый оранжево-розовый закат, лежа в обнимку на большом гамаке, натянутом над водой. Такой спокойный умиротворенный отдых без толп людей вокруг — именно то, что было нам нужно.
Домой мы возвращаемся счастливые и отдохнувшие. Я в прекрасном настроении, у меня в руках буквально горит все. Через неделю свадьба у Сони и Димы. Мы с Никитой пойдем вместе. Это наш первый выход в свет как пары.
Соболевы делают небольшую камерную свадьбу в яхт-клубе в Подмосковье. Гостей немного, где-то тридцать человек. Соня с Димой такие красивые и счастливые. У меня слезы на глаза наворачиваются. Они столько шли к этому дню, столько трудностей преодолели. Софья в красивом белом платье, которое мы вместе выбирали, Дима в классическом костюме. А кольца на выездной регистрации им вынес их сын Влад.
Ведущий много шутит, гости двигают тосты, но, кажется, Соня с Димой ничего этого не замечают. Они увлечены только друг другом. Это их день. Долгожданный. Выстраданный.
Мы с Ником сидим за столом с нашими школьными друзьями: с Ульяной и ее парнем, с Вовой и его женой, с Серёжей. Он прилетел из Канады, чтобы повидаться с нами. Вспоминаем школьную пору, какие-то наши шутки. Мы были дружной компанией. На всех переменах вместе.
Жизнь разбросала нас. Сергей уехал в Канаду и почти потерял связь со всеми. Никита, живя в Германии, тоже ни с кем из класса не общался. Я на много лет ушла в себя, не желая никого видеть. Вова женился, и ему стало не до друзей. И только Соня с Ульяной сохранили общение. Но как же я рада, что мы смогли собраться! Да еще по такому прекрасному поводу — свадьба Сони.
В середине вечера мне становится немного душно, и я выхожу к озеру. Уже девять, а светло, как будто день. Летом в Москве очень поздно темнеет и рано светает. Почти белые ночи.
— Лиль, — слышится сзади.
Оборачиваюсь. Ко мне идёт Вова. Он снял пиджак, отпустил галстук и закатал рукава рубашки. Но все равно такой серьёзный и деловой. Улыбаюсь. Я рада, что между нами исчезла напряженность. Вова счастлив в браке, у него замечательная жена, они ждут второго ребенка.
— Я вышла немного подышать свежим воздухом. Хорошо в Москве летом. Мне сейчас вспомнилось, как мы отдыхали у тебя на даче.
И как я прятала в шкафу Никиту. Закусываю губу, чтобы не рассмеяться при Вове. Боже мой, это как будто было в прошлой жизни! Сколько нам было лет? Кажется, девятнадцать. На тот момент был год как мы окончили школу.
— Да, было круто, — Вова задумчиво смотрит вдаль. — Лиль, я хочу тебе кое в чем сознаться и извиниться перед тобой, — неожиданно говорит.
Несколько бокалов шампанского мигом улетучиваются, и я трезвею. Вова очень серьёзен.
— Слушаю тебя.
Мне становится страшно. Что он собирается сказать? Надеюсь, не в любви признаваться?
— Я читал статьи и смотрел новостные выпуски про нападение на тебя. Хорошо, что всех наконец-то нашли и накажут.
Съёживаюсь от подувшего ветра. Обхватываю себя за плечи.
— Это только благодаря Никите. Он устроил целое расследование.
— Там везде говорилось, что ты получала анонимные угрозы. Организаторы нападения об этом знали, потому что имели доступ к твоему телефону.
— Да…
— Лиль, мне очень перед тобой стыдно, и, поверь, я ужасно себя чувствую и искренне раскаиваюсь, но я это я писал тебе те анонимные угрозы.
Меня парализует от ужаса. Сердце грохнулось в пятки. Я смотрю на Вову и не могу вымолвить ни звука.
— Я не имею отношения к нападению на тебя! — спешит оправдаться. — Все, что касается нападения, это не я. Я только те смски писал.
Отхожу от Вовы на несколько шагов. Быстро моргаю, нервно заправляю волосы за уши.
— Я думал, что так ты расстанешься с Никитой, и у меня появится шанс…
Замолкает. Смотрит на меня виновато.
— Каким образом? — хрипло вырывается вопрос.
— Я же тогда близко общался с Никитой. Знал про фан-клуб, про больных на голову поклонниц. Хотел напугать тебя под видом, что это они. Думал, так ты расстанешься с Ником. Я не преследовал никакого злого умысла. И тем более не подозревал, что те сообщения будут использованы в таких ужасных целях. Лиль, мне правда очень стыдно, — произносит с чувством. — Прости, пожалуйста, если можешь. Я искренне раскаиваюсь перед тобой и прошу прощения.
Мне плохо. Человек, которого я считала другом, которого уважала…
— Лиль, пожалуйста, прости. Я очень виноват. Я был дебилом. Мне нет оправдания. Но если можешь, прости. Я был в тебя влюблён и не понимал, почему ты выбрала Ника, а не меня. От отчаяния и безысходности творил какую-то лютую дичь. Мне стыдно. Сейчас я счастливо женат и очень рад за вас с Ником. Вы красивая пара. Надеюсь, у вас все получится. Я мог бы промолчать, не признаваться
