и не отстраняется. — Переохладишься ещё.
Кивнула согласно. Я же ему сейчас как ненужный балласт. Хожу медленно, только время забираю. Наверняка, это его ещё сильнее огорчает. Он провел меня домой, но едва мы вошли во двор, я успела заметить свет в наших окнах и обратила на это внимание Найка. Он летел домой быстрее самолета, я едва поднялась на второй этаж, он уже открывал дверь в квартиру. Поднявшись на нужный этаж, отдышавшись, как следует, я перешагнула порог квартиры и услышала отборную ругань. С облегчением выдохнула. Не ошиблась, эта выдра дома. Я-то, пока поднималась, опасалась, что мы попросту забыли выключить свет в одной из комнат.
— Ты только о себе думаешь? Я едва не свихнулся.
Найк громко кричал, в то время, как я неспешно разулась и прошла в комнату. На диване, где ещё пару часов назад пыталась отдохнуть я, развалился Дэн и что-то в ответ глухо бормотал.
— Но у тебя же теперь есть подушка для утешения, — я едва разобрала его брошенную фразу.
Миленько, на меня намекает.
— Не стыдно тебе? — не удержалась, вставила свои «пять копеек». — Найк, в самом деле, очень сильно переживал. Не жалко родного брата?
— А ему… Жалко? Он же чёртов эгоист, который всё и за всех решает.
— Что ты несешь? — фыркнул Найк.
— А что? Не правда? Да если бы не ты, я бы окончил Гнесинку и сейчас бы жил в Сан-Хосе, а не в этом гадюшнике.
— Замолчи!
Я ошарашено смотрела на Даню — пьяного фантазёра и на его братца, который уселся на пол, обхватил руками голову. И что у нас здесь за трагедия? Подумаешь, один забыл про экзамен, второй напился до потери реальности. Живы и здоровы, что им ещё надо? За то, что на меня наезжал, Даня завтра ответит. Наверняка и глаз с утра поднять не сможет, стыдно будет.
— Ложитесь спать, оба, — скомандовала. — Завтра посадишь его на электрический стул, идет?
Найк сидел неподвижной статуей и сверлил убийственным взглядом фигуру брата. Подошла к развалившемуся телу, потрясла этого горе-фантазера за плечо.
— Экзамен сдал?
— Сдал, — буркнул.
— Ну, вот, — развела руками. — Значит, всё хорошо. А ты пойди и выпей успокоительное, мамаша.
Втихаря пробралась на кухню и закурила. Бросишь тут с ними. Хорошо, хоть согрелась. Пальцы ног ещё неприятно покалывает, поэтому морщусь от неприятного ощущения и растираю их ладонями.
Глава 20
Найк сонно потягивается. Трет спину. Да, у меня тоже мышцы болят после долгой ночи на односпальной кровати. Мы с парнем ютились на ней, так как растолкать и переложить Дэна оказалось непосильной задачей. А раскладушку ещё вчера соседка забрала, к ней племянник неожиданно нагрянул. Вначале я даже была довольна таким раскладом и тихо млела от приятной близости мужского тела. Но потом, когда навалилась усталость, я жаждала раскинуться звездой на тесной кровати. А ещё Найку снились кошмары и он то дергался, то метался по кровати. В общем, месил меня нещадно всю ночь. Чувствую себя теперь соответствующе.
— Твой кофе, — ставлю на стол подобие кофейного напитка, сама выпью кофе в ресторане, а дома у нас помои редкие.
Парень нечесаный и заспанный. Смешной такой. Проглатываю глупую улыбку, когда Найк вопросительно смотрит на меня. Явно кто-то с утра уже не в духе.
— Когда этот проснётся, ты напомни ему про прослушивание. И пусть не мстит мне, а идёт на репетицию. Парни его будут ждать после обеда. Представляешь, он вчера набрался в компании моих же ребят из группы⁈ Раскололся вчера, мелкий засранец. Всем уши поотрываю. За то, что напились перед прослушиванием, и за то, что напоили брата, а мне никто не додумался позвонить.
— Не гневайся, мамуля, — толкнула парня в бок. — Дай ребёнку глотнуть свежего воздуха.
— Офигительный воздух. И мы, кстати, ним сегодня дышали всю ночь.
Прав. Я пару раз вставала ночью, чтоб открыть окошко и проветрить помещение. Найк бросил тоскливый взгляд на чашку, принюхался к аромату, которого не было и почесал лохматую шевелюру.
— Пожалуй, кофе выпью на работе, — проскользнул мимо, но в дверях задержался. — Не хочешь с нами сегодня пойти на прослушивание?
Радостно закивала. Хочу, но как?
— У меня сегодня смена в ресторане, — развела руками.
— Не страшно, отпрошу тебя на пару часиков. Только, если ты хочешь.
Я бы с удовольствием кинулась ему на шею, да вид у него больно стремный. И зубы он ещё не чистил. Нет, мне такая романтика не нужна. Потянулась к его чашке. На автомате, скорее.
— Буду крайне признательна, если ты разнообразишь мою скучную жизнь.
Отпила из чашки, скривилась. Что за кислятина? Пожалуй, тоже воздержусь до ресторана. Вылила это пойло в раковину, сделала себе бутерброд с сыром. Вполне съедобно. Кажется, я начинаю привыкать к этой странной пище. Эх, мне так не хватает Сониных кулинарных шедевров. А ездить домой за едой мне лень. Да и на родителей нарваться не хочется. В последний мой визит всё именно так и произошло. Мама была дома и она лично вышла и встретила меня, когда я пришла к Соне. По взгляду, который наша повариха старательно прятала, я поняла, что она меня сдала родителям. Но я не обижалась на неё. Знаю, подруга Марина уже давно посвящает предков в мои дела. И они знают ровно столько, сколько должны. Что живу на съемной квартире, что работаю официанткой в ресторане. Этого достаточно.
Родители уверены, что это молодость, блажь и глупость. Что я хлебну свободной жизни и приползу назад. Иногда мне этого очень хочется, но есть одна вещь, которая меня всегда останавливает. Я не хочу быть вещью, куклой, игрушкой. Хочу сама решать, что мне делать с моей жизнью. А рядом с родителями у меня не было возможности выбора.
Я вздрогнула всем телом, когда услышала, как захлопнулась входная дверь. Так крепко задумалась, как не заметила, что Найк ушёл. А через минуту на кухню явился брат номер два, шлепая по полу босыми ногами.
— А тише нельзя? — Дэн подошел к бутылке с водой, откупорил её и осушил добрую половину. — Вы ужасно шумные соседи.
— Великодушно просим прощения, ваше Высочество. Но мы, «подушки для утешения», манерам не обучены.
Бутылка застыла в воздухе. Дэн о чём-то думал минуты две, после осушил оставшееся содержимое залпом. И как только не лопнет, мелкий алкоголик. У него в животе теперь целый аквариум.
— Найк просил тебе передать, что у вас сегодня прослушивание в какой-то студии. Сказал, ты знаешь.
— Ты у него теперь вместо личного секретаря?
Ясно. Опущенных
