— Как я вижу, вы очень щедры к друзьям, и им можно только позавидовать, — произнесла она с пренебрежением. — Впрочем, довольно шуток, теперь я хочу видеть своего мужа.
Лоренца нащупала в складках платья кинжал и стала осторожно вытаскивать его из ножен. Де Сарранс продолжал улыбаться. Он сделал шаг по направлению к Лоренце, которая в этот миг крепко сжала кинжал. Но Антуан знал себя: если бы он подошел к ней ближе, он бы не совладал с собой и уступил искушению, а он задумал совсем другое. Поэтому Антуан остановился, направился к двери и вышел из комнаты...
Приближался самый тяжкий миг, и Лоренца вручила свою душу Господу.
Внезапно она услышала гневный голос Тома:
— Вы что, с ума сошли? Как вы можете называть себя моим другом и так со мной поступать?
При других обстоятельствах Лоренца запела бы от радости, услышав любимый голос, такой сильный и громкий! Но она услышала в ответ и другой голос, в котором звучала такая ненависть, что она невольно вздрогнула.
— Главное, что ты поверил, будто я твой друг, жалкий идиот! Но ты должен быть мне благодарен! Ты сейчас увидишь свою жену!
— Жену? У меня нет жены... Или вы нашли какую-то оборванку, чтобы она сыграла эту роль?
— Успокойся, дурачок, ты останешься доволен! Я бы даже сказал, что я тебя балую...
Голоса приближались. Сердце в груди Лоренцы бухало, словно колокол. Она не сводила глаз с двери и, увидев вошедших, не могла удержаться от вскрика:
— Боже мой! Тома! Что с вами сделало это чудовище?
Двое здоровенных слуг внесли в комнату железный стул с высокой спинкой, к которому был прикручен Тома. Он сидел босой, с обнаженной грудью, голову его обхватывал железный обруч, закрепленный на спинке стула.
Слезы хлынули из глаз Лоренцы при виде любимого. Но и сквозь слезы она смотрела на него и не могла отвести глаз. Долгие страдания обострили черты его лица, он исхудал, но ярко-синие глаза светились тем же ослепительным светом. Память, может, и оставила его, но ум остался прежним. В этом Лоренца могла поклясться.
Она бросилась к Тома, но де Сарранс сразу же крепко схватил ее, и она не успела выхватить кинжал.
Между тем Тома вежливо улыбнулся:
— Так, значит, вы моя супруга, сударыня? Должен сказать, что мне очень повезло, потому что вы необыкновенно красивы.
Де Сарранс злобно скривился:
— Да, она очень красива! Но ты-то тут при чем? Она тебе не достанется!
— Почему?
— Ты еще спрашиваешь?! Потому что она должна была стать моей! Но она меня ослушалась и, похоже, забыла об этом, потому что было это давно или память у нее короткая. Но я ей напомню, что ее предназначали именно мне! А ты будешь моим свидетелем!
— И что это значит?
— Это значит, что сейчас, на твоих глазах, я возьму эту женщину. Вот здесь, на этой постели. А ты будешь наблюдать, не отводя взгляда, за моими подвигами. А вы пошли вон! — злобно крикнул он слугам и резко махнул рукой.
Слуги поспешно вышли. Голос Тома оставался спокойным и мирным, когда он заговорил:
— Почему вы хотите причинить боль этой женщине, хотя говорите, что любите ее? Если мы с ней женаты, то вы заставите страдать только ее... потому что я... я ее не знаю...
— Неужели ты ее не помнишь?
— Нет. Простите меня, мадам! Я уверен, что, если бы мне дали время, я полюбил вас так, как вы того заслуживаете, потому что никогда в жизни не видел подобной красавицы. А вы... вы любили меня?
— О господи! Да! Любила и люблю по-прежнему!
— Так скажите, де Витри — ведь вас так, кажется, зовут? — де Витри, представившийся моим другом, скажите, почему вы хотите так обидеть и унизить эту женщину?
— Она это заслужила! Я сказал, что она меня ослушалась и теперь заплатит за ослушание. А ты будь спокоен, от тебя я избавлюсь очень скоро!
— А что будет с ней? Ее вы тоже убьете?
— Нет. Не сразу. Она будет жить здесь, а я буду навещать ее, когда мне заблагорассудится. Думаю, что довольно часто. Но раз ты ее не помнишь, мы вместе увидим, какова она! Раздевайтесь! — приказал де Сарранс, повернувшись к Лоренце.
— Чтобы я?..
— Немедленно!
— А если я откажусь?
— Никогда не поверю, что вы на это способны! Видите железный обруч на голове у вашего супруга? Внутри его шипы, а сзади винт, который позволяет его сжимать. Я сожму его. Конечно, когда потечет кровь, Тома будет видеть не так отчетливо. Или вы этого и хотите? Ну как, попробуем? Винт повернуть недолго!
— Очень жаль, но я не умею раздеваться сама. Мне всегда помогают горничные.
— Господи! Как же вы меня бесите! Ну, хорошо! Я вам помогу!
Антуан подошел к молодой женщине, собираясь расстегнуть на ней платье. Лоренца уклонилась, выхватила кинжал и ударила, но ударила почти вслепую, наугад. У нее были слишком натянуты нервы. Кинжал соскользнул и только ранил обидчика. Де Сарранс взревел и сбил ее кулаком с ног. Падая, Лоренца ударилась головой о край кровати и потеряла сознание.
— Лори! — заорал Тома в ярости. — Не смей ее трогать! Не смей!
Крик остановил Антуана, который готов был наброситься с кулаками на лежащую на полу молодую женщину. Он с недоумением уставился на пленника:
— Ты назвал ее Лори? Неужели к тебе вернулась память?
— По крайней мере, я помню достаточно, чтобы понять, чего ты стоишь!
— Это в корне меняет дело! Мое наслаждение возрастет во сто крат, раз ты сможешь оценить нашу ночь любви. И не сомневайся, я полон сил!
— У тебя течет кровь.
— Пустяки! Царапина! — И, обратившись к прибежавшему на шум слуге, Антуан приказал: — Принеси кусок полотна побольше, а потом немедленно убирайся! Краса благородной дамы не для лакейских глаз!
Слуга принес полотно, Антуан расстегнул камзол, взглянул на рану на плече, приложил к ней кусок ткани и снова застегнулся. Потом встал на колени возле Лоренцы и стал снимать с нее драгоценное ожерелье. Посмотрел на него, восхищенно присвистнул и сунул себе в карман.
— Еще и вор вдобавок, — брезгливо скривился Тома. — Боже мой! Сколько у тебя достоинств! Ну, так давай! Убей меня поскорее, и покончим с этой историей.
— Убить? Ты что, белены объелся? Может быть, и убью, но только после чудесного спектакля, который очень тебя порадует. Кстати! Этот кинжал навел меня на очень оригинальную мысль, — добавил он и поднял кинжал с пола. — Я предоставлю возможность убить тебя твоей жене. Она будет рада помочь тебе, наслушавшись твоих воплей под пыткой железным венцом. А когда я натешусь красоткой сполна, ее как убийцу снова отправят на Гревскую площадь. Но пока мы займемся тем, что разбудим спящую красавицу.
Он снова наклонился над Лоренцой и отвесил ей две звонких пощечины. Лоренца открыла глаза. Трудно передать, каким взглядом смотрел на свою жену Тома! Де Сарранс поднял Лоренцу с пола, швырнул в кресло и заставил выпить стакан водки. Напиток обжег бедняжку огнем, но она окончательно пришла в себя. В тот же миг ее взгляд обратился к Тома. Кто знает, может, ей только привиделся тот его взгляд, каким он посмотрел на нее, когда она занесла кинжал? Но боль во взгляде Тома подтвердила ей: она не ошиблась. Он узнал ее! Он ее вспомнил!
