две энергии тесно связаны друг с другом, вот и посмотрим так ли это на самые дела.
Мир вокруг меня замедлился, слова, что произносили одарённые стали ещё более неразборчивые, тогда я вновь погрузился в магическую медитацию и в нити направил уже физическую силу. Результат был, но очень плачевным, сила стала вытягиваться медленнее, но вот физическая энергия тратилась в очень большом количестве. Но я не опускал руки, а вновь и вновь разрушал тёмные нити, пока не услышал на задворках сознания голос Эсана.
— Иван, быстро набрасывай на себя броню!
Я не стал раздумывать, для чего это нужно, а выполнил так как он сказал, вот только сразу её сотворить у меня не получилось, пришлось по кускам, начиная с рук одевать её. Я всё ещё был в ускоренном состоянии, поэтому это дело заняло не более нескольких секунд, как только броня была сформирована, я перестал чувствовать боль.
— Что-то нам мешает! — выпав из медитации физической энергии я услышал голос одного из одарённого.
— Он покрылся бронёй!
— Это невозможно!
— Не время спорить, нам нельзя отменять заклинание, иначе откатом заденет всех, быстро помогайте.
Что происходит вокруг я не видел, пот заливал глаза, но той передышке, что мне дала броня, мне хватило, чтобы сесть на полу.
— Быстро, по двое на лучи! Эта жертва должна быть принесена! — кричали одарённые. И я увидел, как к пять людям присоединилось ещё пять. И они все вместе начали напевать странные мотивы. А вместе с усилением лучей вернулась и боль.
«Что происходит?» — мысленно простонал я, падая обратно на пол, а моё тело начало крутить от боли.
— Думаю, ты и сам понял, они пытаются выкачать из тебя энергию твоего источника, и это очень плохо, — обеспокоенно сказал Эсан. — Нужно постараться прекратить это.
От боли приступа боли моё тело выгнулось дугой, а голова повернулась на бок и моему взгляду предстала малоприятная картина. В клетке из Эфириума лежало вповалку десять тел и выглядели они очень плохо, худые, грязные, казалось, что их тут держат в таком положении уже много дней, хотя может так оно и было. И среди этих тел я увидел Троекурову Марию, дочь мужчины, что сейчас стоял напротив меня и пел, стараясь вытянуть энергию и жизнь. Злость на человека, который ради эфемерной силы готов принести в жертву свою дочь, стала разгораться в моём сердце, да пусть я и сам не особо хороший человек, но таких мразей я терпеть не могу.
Погрузившись в медитацию физической силы, я замедлил время, и сразу начал создавать пять игл молнии, направил на Троекурова и рядом стоящего мужчину. Иглы полетели как надо, вот только они не достигли цели. Мужчина, что привёз меня и всё это время стоял в стороне, наблюдал и улыбался, каким-то невероятным образом умудрился оказаться на пути моего заклинания и просто отбил его.
— Хорошая попытка, юноша, но боюсь тебе это не поможет, — рассмеялся он. Вот только я уже создавал новые заклинания, вот только отправил не в Троекурова, как до этого, а в противоположную сторону. Улыбка мужчины пропала, а на её место пришло раздражение, он переместился вслед за моим заклинанием дабы отбить, но не зря я был в ускорении, так как уже отправил вслед прошлой пятёрке ещё две иглы, а оставшиеся три в Троекурова.
— Хех, странный ты, но ничего, так даже лучше, — сказал улыбчивый мужчина, но его улыбка опять померкла и появилась ярость. — Ах ты падла!
— Ага, ага, — тяжело сказал я, так как боль стала отступать, ведь глава рода Троекуровых сейчас закатывая глаза оседал на пол.
— Если ли бы ты не нужен был живим, я бы тебя уже прирезал как собаку.
— Ага, ага, всё это лишь слова, а сам ты ничего сделать не можешь, вот только лаешь сейчас только ты, — рассмеялся я и отправил ещё пять игл молнии в разные стороны, особо не стараясь в кого-либо попасть. Крик боли был моей наградой, одна из игл пробила плечо одного из одарённого. Он стоял тяжело, но всё ещё старался читать свой речитатив.
Встав на ноги, я побрёл прочь из центра звезды, каждый шаг давался тяжело, мне казалось, что я не лежал всё это время, а бегал, при чём на приделе своих сил. Но выйти мне не дали.
— А ну лежать, мразь, — яростно сказал мне мой бывший сопровождающий и ударом ноги отправил обратно в центр. От его пинка моя броня слетела с меня, и я вновь погрузился в море боли.
— Отлично, нужно было сразу это сделать, — один из одарённых, что стоял парой отошёл, позволяя его коллеге завершить ритуал. — Эх, жаль конечно Лёху, но что делать.
«Эсан, кажется конец», — мысленно простонал я.
— Нет, есть ещё один способ, но он может быть опасным.
«Давай!» — прокричал я.
— Войди в обе медитации и когда будешь в магической постарайся материализовать мой нож, для этого тебе нужно его представить в мельчайших подробностях, не упуская ни одной детали, а потом при помощи его руби нити.
Я не стал ничего говорить, представить нож, что может быть проще, по крайней мере для меня. Сделав как сказал Эсан, я вошёл в обе медитации, физическая замедлила время для меня, а магическая смогла переместить к ядру. Как только я оказался возле него, представил нож в мельчайших деталях, благо после покупки я его рассмотрел со всех сторон.
Когда нож воплотился в моём сознании, а по-другому это состояние я назвать не мог, то он немного изменился, а нём стали видны странные руны, которых до этого не было. Может мне бы и стоило задаться вопросом, зачем они, но боль говорила об обратном, и я с остервенелостью начал рубить тёмные нити, что так и покрывали моё ядро.
Нож проходил через нити как через масло, да ещё и поглощал часть тёмной энергии, из которых были сотканы. Но всё же их было очень много, и с каждым разом рубить их становилось всё труднее и труднее. Вот только их количество, в сухом остатке, все же уменьшалось, поэтому я окрылённый ближайшей свободой начал рубить их ещё усерднее. Сколько продолжалось моё небольшое сражение я не знаю, но в определённый момент из ножа выплеснулась вся энергия тьмы, что он до этого впитал и обволокло моё ядро. А когда вновь сотканные нити приближались к тёмной защите, то просто уходили в стороны, огибая и не найдя источник возвращались.
Выпав из медитации, я застал нарастающую панику среди одарённых, тех, кто не
