что-то предпринять, как-то перехватить инициативу. Встав на четвереньки, реамант вскинул руку и в воздухе над ладонью повис куб реаманта. На сменяющих друг друга секциях золотистым светом замерцали символы. Костер выкинул в небо сноп искр, а затем огонь как будто стал жидким — его пламя растеклось по земле оранжевой лужицей, поджигая ноги стоящих рядом мародеров.
Тощий завизжал и, отскочив в строну, плюхнулся на зад и стал остервенело сдирать с себя прогоревшие насквозь сапоги. Сквозь дыры в подошвах были видны жуткие ожоги, из трещин обугленной корки кожи сочилась густая сукровица, и бандит кричал от боли, срывая остатки обуви вместе с болячками. Некоторое время он не будет представлять угрозы.
Однако на здоровяка подгоревшие стопы подействовали иначе. Выпучив глаза, он выхватил огромный топор и со звериным ревом бросился на Аменира, не обращая внимания на болезненные ожоги. К этому моменту побледневший юный реамант уже стоял на ногах, но его парализовали ужасные вопли тощего мародера. Мысли путались, он не желал ни убивать кого-либо, ни калечить. Хотелось убежать, но это означало бы разочаровать мастера Этикоэла. Да и вряд ли удалось бы скрыться от опытных головорезов, особенно в лесу, который, кажется, ненавидел таких городских жителей, как Аменир.
Разъяренная рожа огромного бандита немного привела его в себя. Кар сосредоточился на светящихся символах куба реамантии, парящего над дрожащей рукой. Снова сдвинулись секции, повинуясь безмолвному приказу хозяина алхимического инструмента, и очередная золотистая вспышка осветила лицо молодого реаманта.
Тяжело охнув, здоровяк рухнул на землю. Вес металлических нашивок и топора возрос стократно, поэтому огромный мародер барахтался в своей куртке и громко ругался, будучи не в силах подняться на ноги. Аменир мог бы достать свой перочинный нож и добить его, но, практически не раздумывая, он отмел этот вариант.
— Мужики! — верещал примороженный тип в речке. — Мужики, что там творится? Я ничего не вижу, мужики!
— Вылезай оттуда! — крикнул в ответ тощий, который наконец избавился от сапог. — И ты, Кабан, поднимайся. Умудрился же споткнуться на ровном месте! Сейчас мы эту тварь покромсаем…
Такая перспектива Аменира не устраивала. Мысли сумасшедшим хороводом завертелись в голове, у него начал назревать кое-какой план действий. Надо просто как-то задержать последнего двигающегося бандита и договориться с Этикоэлом, чтобы сдать мародеров властям. Тогда не нужно будет никого убивать, хотя это немного не то, чего добивался наставник.
Очередные перемещения секций на кубе, и трава под ногами тощего головореза вдруг стала невероятно твердой. Со следующим шагом десяток травинок-игл вонзился ему в обезображенную огнем ногу, и едва поутихшая боль вспыхнула с новой силой. Бандит с душераздирающим воплем упал на землю, но трава впивалась ему в спину, бедра и ягодицы, пронзала насквозь ладони, когда он пытался опереться на руки. Аменир побледнел еще сильнее и находился на грани обморока, когда смотрел за бьющимся в агонии человеком, одежда которого в считанные секунды превратилась в пропитанные кровью лохмотья. Он вертелся на земле, не в силах подняться, и с каждым движением стальная трава пронзала его тело и разрывала плоть. Выйдя из оцепенения, Кар все же вернул растительности ее обычное состояние, но тощий мародер уже был похож на окровавленный шмат мяса, в котором жизнь держалась только чудом.
— Я… — просипел Аменир, подавляя рвотный рефлекс. — Я не хотел…
Внезапно земля ушла из-под его ног, он упал, а над ним нависла громоздкая туша того, кого назвали Кабаном. Здоровенный мародер спасся из ловушки реаманта, выбравшись из своей куртки с металлическими нашивками. Оружие он поднять так и не смог, поэтому принялся душить парня голыми руками. Аменир почувствовал, как росло давление в голове, а воздух не поступал в легкие. В глазах начало темнеть, и когда смерть уже была готова обнять его, хватка бандита внезапно ослабла. Но теперь все тело Кара укрыло какое-то мягкое покрывало.
Жадно глотая воздух, юный реамант приподнялся и осмотрелся прояснившимся взором. И тут, вскрикнув, он поспешно пополз по земле назад, выбираясь из под жуткого одеяла. Мягким покрывалом оказалось не что иное, как тело душащего его мародера. В полностью лишенном костей мешке кожи, мелко подрагивая, пробегали бугры мышц, кое-где были видны пульсирующие внутренности. Болтающиеся на нервах глазные яблоки лежали немного в стороне от сморщенного месива, которое некогда было лицом. Из отверстий амебы вытекала кровь, и медленно выдавливались кишки. За всем этим увлеченно наблюдал Этикоэл, над ладонью которого висел алхимический куб, источающий мягкое золотистое сияние.
— Всего-то убрал кости из человека, и получилось такое убожество, — задумчиво произнес учитель.
Стоя на четвереньках, Аменир судорожно извергал из желудка желчь. "Хорошо, что я не успел поесть с утра", — закралась в его голову неуместная мысль.
— Он… Оно живое?.. — указывая на гротескную кучу шевелящейся массы, спросил он, когда немного пришел в себя.
— Ненадолго, — отмахнулся старик.
Этикоэл прошел прямо по бывшему Кабану, чем вызвал новый приступ рвоты у своего ученика, и приблизился к окровавленному тощему мародеру.
— И зачем так извращаться надо было? — вздохнул Тон. — Фантазии тебе, конечно, не занимать, но ты человека изувечил, а он еще живет и страдает каждую секунду своего существования. Какой же ты жестокий…
— Я не хотел…
— Да уж понятно. Тут надо быть либо кровожадным маньяком, чтобы специально так изуродовать несчастного, либо недоумком наподобие тебя, чтобы случайно такое сотворить. Добей его уже.
Аменир на подкашивающихся ногах подошел к окровавленному телу тощего мародера. Тот сумел приоткрыть глаза, и из его рта вырвался слабый невнятный хрип. Но слов и не требовалось, его взгляд умолял о последней милости: "Покончи с моими страданиями". Юный реамант смотрел на него и дрожащей рукой достал перочинный нож. Изящное лезвие выскользнуло из потной ладони, и Аменир резко отвернулся, спрятав лицо в ладонях.
— Я не могу, мастер.
Тяжело вздохнув, Этикоэл наступил на горло тощего бандита, который вскоре задохнулся.
— Ладно, если вздумал сопли разводить, то мы пойдем на крайние меры, — проворчал наставник, направляясь к реке.
— Эй, мужики! — головорез, стоящий в реке с примороженными ногами, услышал приближающиеся шаги. — Мужики, что там происходит? Мужики?
— Твои подельники мертвы, — объявил Тон, приглаживая встопорщенную бороденку. — Но у тебя, отброс, есть шанс выбраться живым из этой передряги.
— Ты кто? Что ты сделал с мужиками?
— Заткнись и слушай, объясняю один раз и повторять не буду, — грозно произнес Этикоэл, возвращая воду в жидкое состояние. — Убьешь вон того парня и можешь идти. Будешь жить долго и счастливо, еще и деньжат подкину. Обещаю.
— Ну, нормально, — согласился бандит, с удовольствием разминая высвобожденные ноги. — Деньги, жизнь — нормально же. Что я, не мужик, что
