уж извиняться. Молодость, рассеянность, я все понимаю, — похлопав меня по спине, добродушно произнес он, вместе со мной лавируя между сотрудниками. — Но мы не для этого решили собраться, верно? Я тут пока было время, изучил вопрос и нашел отличное место, где представлено больше всего мебели из наших коллекций.
Двери, ведущие на улицу, открылись, выпуская нас.
— Да? И где же?
— Отель Грацио — отличный вариант. Я уже забронировал нам несколько номеров. Сегодня после работы — сразу туда поедем.
От неожиданности я споткнулась, налетев на резко обернувшуюся женщину, и по-глупому упала на асфальт, больно ударившись коленками.
— Ох, какая неловкость, Анечка! — помогая мне подняться, Филипп, как будто, не замечал, как на нас после его фразы устремились взгляд сотрудников компании, проходивших мимо. — Как ты? Как руки, как коленки? Мне отменить на сегодня отель?
Глупость, конечно, но после последней фразы на нас, кажется, начали бросать взгляды абсолютно все…
Я сглотнула, отряхивая руки и коленки.
Филип, разумеется, не говорило ничего такого, но… Но мои щеки запылали от смущения, неловкости и огромного желания отказаться от этой глупой затеи с фотосессией. Может ну их, эти доказательства Льву Николаевичу? Просто расскажу свою идею Дамиру Сергеевичу, и дело с концом.
И ни в какой отель, забронированный, ехать не надо…
— О каком отеле речь? Я не соглашалась… — тихо произнесла я, глядя, как прохожие поворачивая головы в нашу сторону и вслушиваясь в то, что мы говорим.
— Анечка, какая же ты все-таки рассеянная. Отель Грацио, я же сказал, — добродушно улыбнулся Филипп. — Там и диваны наши есть, и кресла, и кровати. Не нужно будет выбирать что-то одно. Мы опробуем все.
Мне казалось, больше я краснеть уже не могу, но от вновь разлившегося по лицу жара стало плохо.
Я точно, абсолютно точно не хотела ехать с Филиппом ни в какой отель, чтобы он после этого обо мне не подумал. Это было неправильно, не этично и… И несмотря на разницу в возрасте и сохранение субординации между нами, слова мужчины вызывали беспокойство.
Я решительно тряхнула головой.
— Простите, Филипп, это была плохая идея. Боюсь, мне не хватит опыта «опробовать с вами все»… Извините.
Я опустила глаза, собираясь поскорее сбежать. Взять себе обед в столовой и запереться в офисе, ругая себя за собственную глупость.
Но когда мои желания совпадали с желанием окружающих?
— Анечка, что такое? — неподдельно удивился Филипп, ловя мою руку практически в последний момент. — Тебя что-то смутило? Ах, отель… Вот уж не подумал бы, что ты можешь как-то не так понять. И выбирай после этого за фотографа правильные места для съемок…
— Я ничего такого не… — смущенно начала я, глядя на расстроившегося мужчину, но Филипп отмахнулся.
— Анечка, не надо врать. Если не хотела, чтобы я тебе помогал — не надо было соглашаться изначально… А я уж хотел Олечку порадовать своими красивыми фотографиями…
Я неловко переступила с ноги на ногу, вспоминая ухоженную блондинку с корпоратива.
— Простите, просто отель — это слишком…
— Ой, да что ты к отелю привязалась-то? Не хочешь там — не надо. У нас есть пара выставочных комнат, на цокольном этаже. Они-то тебя не сильно испугают?
— Нет, — растерянно отозвалась я.
Зачем тогда было говорить про отель? Филипп разве сам не понимает, насколько это двусмысленно прозвучало?
— Вот и замечательно. Значит, после работы встретимся там, да?
Я неуверенно кивнула и вдруг вспомнила.
— Ой, у меня нет с собой фотоаппарата. Я же не планировала сегодня фотографировать.
Филип добродушно усмехнулся и, положив мою руку на свою, повел меня в сторону пешеходного перехода.
— Даже не бери в голову, Анечка. Я все устрою. Неужели у нас во всей компании корпоративного фотоаппарата не найдется? Не переживай, сделаем все в лучшем виде.
А я вот, несмотря на его уверения, почему-то переживала…
Глава 66
Выставочные комнаты, о которых говорил Филипп, оказались просторным залом с несколькими перегородками, имитирующими разные комнаты.
— Настоящая находка, — озвучила я свои мысли, с интересом оглядывая предоставленное пространство.
Коричневые, черные, бежевые… тканевые, кожаные… Есть где разгуляться.
— Как приятно смотреть, когда глаза симпатичной девушки загораются восторгом, — хмыкнул Филипп, вместе со мной обходя помещение.
Я кинула на него смущенный взгляд, но он этого, кажется, не заметил, доставая из кармана связку с ключами.
— Анечка, убери ключи от выставочного зала к себе в сумку, пожалуйста. А то, боюсь, когда садиться буду, они топорщиться в кармане будут. Весь кадр тебе попортят.
— Да, конечно, — беря ключи, и пока я возилась с сумкой, мужчина уже присмотрел себе кресло по вкусу.
— Вот это мне подходит, — уверенно кивнул Филипп. — Здесь обязательно сфотографируй. У меня в гостиной похожее стоит. Отлично смотрится, и все гости в восторге.
Я глубокомысленно кивнула, глядя на кожаное кресло, возле которого он остановился. Кожа цвета горького шоколада, массивное. В таком легко можно представить главу мафии со стаканом виски в руках и сигарой.
Безусловно, оно выглядело представительно, вот только были у меня опасения, что широкие боковинки и низкая спинка будет подчеркивать далеко не атлетические формы Филиппа.
— Раз у нас такое разнообразие мебели, предлагаю использовать их по максимуму, — улыбнулась я, переводя взгляд на мужчину. — У вас получилось раздобыть фотоаппарат?
— Разумеется, Анечка. Его специально оставили в комоде у дальнего стенда, — кивнул он. — Так, чтобы никто случайно не забрал.
— Отлично! Тогда не будем откладывать фотосессию.
Воодушевленная, я поспешила в конец зала, проходя мимо небольших мебельных островков, как вдруг заметила слева что-то странное.
— Простите, Филипп, а где все? — сбившись с шага, уточнила я и обернулась к сопровождавшему меня мужчине.
— Дома, или на пути домой, Анечка. Где же им еще быть в шесть вечера тридцатого декабря?
— А это тогда здесь зачем?.. — указала я на журнальный столик, который и заставил меня сбиться с шага. — Или это бутафория?
— Почему же бутафория, Анечка? Все настоящее. Я заказал специально нам для перекуса, конечно. Тут и на тебя, и на меня хватит. Как проголодаешься, не стесняйся, бери что нравится.
Я с сомнением посмотрела на несколько тарелок с бутербродами разных видом, нарезанную сырную тарелку и канапе.
— Не думаю, что мы так сильно задержимся, что съедим хотя бы
