Книга Все приливы судьбы - Аделин Грейс

Вместе с весной в королевство пришли перемены.

Безмятежный ветер развевает мои волосы, когда я стою на балконе, глядя на извилистые ряды радужных эвкалиптов и дальше, на бесконечное море. Водная гладь блестит на солнце, как тысяча великолепных синих кристаллов.

– Это серьезное решение. – Бастиан твердо кладет руку мне на плечо. – Ты должна гордиться собой.

Я накрываю его руку своей ладонью, наслаждаясь теплом, которое разливается по моей коже от его прикосновения. Потому что теперь он не имеет надо мной никакой власти. Наконец-то мы можем быть самими собой.

Сегодня на Бастиане тот же яркий рубиновый сюртук, что и при нашей первой встрече. Это напоминает мне о его истинной сущности: плутоватом пирате, жаждущем приключений. Это напоминает мне о человеке, в которого я влюбилась и с которым, надеюсь, у меня будет еще много приключений. Если мы переживем сегодняшний день.

Хотя вид Бастиана в этом сюртуке наполняет мое сердце теплом, он все равно не может отвлечь меня от необъяснимой печали, поселившейся в моей душе. Печали, которую я никак не могу понять.

Я не могу игнорировать зияющую дыру, которая появилась в моей памяти в тот самый день, когда мои проклятия были уничтожены. Я не могу игнорировать странную спальню, которая находится напротив моей; она уставлена рапирами и травами, а в шкафу полно изумрудно-зеленой одежды, но за целую неделю в нее никто так и не зашел. И я не могу игнорировать то, как мой взгляд каждый раз цепляется за дверь, словно я жду, что она откроется, но не знаю, кого я ожидаю увидеть. Я просто этого не помню.

Никто не помнит.

Что-то случилось в тот день, когда Бларта утащили в море. Должно быть, кто-то использовал змеиную чешую, чтобы разрушить проклятие рода Монтара, но ни один из нас не помнит, кто это сделал и что именно произошло.

Все, что я помню, – это кровь на моих руках, вот только никто из моей команды не был ранен.

– Тебе не кажется, словно мы что-то упускаем? – Я разглаживаю свою одежду, но это не сапфировое платье, а свободные льняные брюки. Сегодня я хочу выглядеть не как королева, а как обычная жительница Визидии. – Это было слишком просто.

Бастиан обхватывает меня своими сильными руками.

– Я бы не назвал этот год «простым». Мы столкнулись с легендарным огненным змеем. С Луской. Мы одолели Кавена. Нас травили и ранили столько раз, что я не могу сосчитать. И все же мы победили. – Его теплые пальцы сжимают мои ладони. – Должно быть, один из нас использовал чешую, чтобы снять проклятие, но самое главное, что мы все еще здесь. Наша команда жива и здорова. Проклятие разрушено, и у нас есть все, чего мы хотели. Этот год, без сомнения, был тяжелым, но сейчас я наслаждаюсь заслуженным отдыхом. – Наклонившись вперед, он нежно целует меня в щеку. – Тебе стоит сделать то же самое.

Он прав, и мне действительно хочется отдохнуть. Может, это я разрушила проклятие? Но в таком случае то, что я потеряла, исчезло без следа, словно его забрали сами боги. И мне никогда его не вернуть, как бы я ни старалась вспомнить. Но моя магия снова со мной, и проклятия рода Монтара больше не существует.

Я получила почти все, чего так сильно хотела, но какова была цена? Моя семья и команда в безопасности. Моя любовь к Визидии осталась неизменной.

Я просто не могла быть той, кто использовал чешую. Так кто это сделал?

– Амора? – с порога доносится мамин голос. – Нам пора. Касем скоро будет здесь.

Освободив меня из объятий, Бастиан в последний раз целует меня в лоб, прежде чем положить руку мне на талию и проводить в комнату.

– Встретимся там, хорошо? Ты со всем справишься.

Я киваю, и мое тело замирает, когда я замечаю, что меня ждут не только мама, но и Ватея.

Я была не единственной, кто навсегда изменился в тот день на пляже. Ее глаза потемнели, слова стали холоднее. Я люблю Ватею и хочу быть для нее хорошей подругой: на этот раз по-настоящему. Но я не могу исправить то, что натворила. Я могу только попытаться двигаться вперед и надеяться, что этого будет достаточно.

Увидев меня, мама хватает меня за руки. Ее собственные руки стали гораздо тоньше, чем были раньше, но с каждым днем она становится все крепче и здоровее.

– Ты в этом уверена? – она говорит так быстро, что я едва могу разобрать слова. – Еще не поздно передумать.

Но я не передумаю. После всего, через что я прошла – после всего, что я видела, – я четко знаю, что мне нужно сделать. Сегодня вечером Визидия наконец-то станет свободной.

– С нами все будет в порядке. – Я сжимаю ее руку, позволяя осознанию того, что отца больше нет рядом, укрепиться в нас обеих. Мысли о нем больше не тянут меня ко дну, как якорь. Теперь они лишь напоминают о том, чем нам пришлось пожертвовать, чтобы даровать Визидии свободу, которую она заслуживает.

Я чувствую, что мама напряжена, но она лишь коротко кивает в ответ и притягивает меня к себе, прижимаясь лбом к моему лбу.

– Ты королева, которую это королевство всегда заслуживало, Амора. – Ее теплые губы прижимаются к моей щеке. – Я очень тобой горжусь.

В этой комнате слишком много эмоций. Слишком много боли. Поцеловав мою руку на прощание, мама уходит. В ее отсутствие Ватея кажется выше. Плечи русалки гордо расправлены, а острый подбородок поднят вверх. Она просто прекрасна в своем блестящем сапфировом платье, но ее взгляд говорит мне, что это, возможно, последний раз, когда я вижу ее в цветах Ариды.

– Ты уходишь, – в моем голосе нет вопросительной интонации, но я все равно чувствую укол в сердце, когда она кивает головой.

– Я уйду сразу после твоей речи. Прощания очень… сопливые. И трудные. Но мне пора тебя покинуть, – каждое ее слово, одно за другим, разрывает мне сердце. Я сжимаю край своей рубашки, просто чтобы за что-то ухватиться.

– Куда ты пойдешь?

Ее темные ресницы блестят от влаги, но она не плачет.

– Я не уверена, – говорит Ватея. – Когда-нибудь я отыщу тебя снова. Но я не смогу быть помощником в твоем приключении. Я буду помнить и ценить время, которое мы провели вместе, но за пределами Ариды лежит целый мир, и я намерена его увидеть.

Я не хочу быть эгоисткой и поэтому стараюсь не заплакать. Ватея заслуживает этого больше всего на свете. Она заслуживает всего мира, и я должна позволить ей уйти.