— Эта тварь, между прочим, была моей женой. Вовремя от нее избавился. А она быстро нашла замену — растрясла богатого папика. Давай угадаю, ты у нее на очереди...
Он не договорил. Марк молнией взметнулся со стула и вцепился в лацканы пиджака своего «отчима»:
— Ты, мразь, — тихо, с явным акцентом, но по-русски проревел он. — Еще одно слово — и ты уже никогда не сможешь говорить. Я тебе вырву твой поганый язык.
Швырнул его так, что Олег ударился головой о стену.
Сиреной верещала Ирина, но Марк не слышал. Уши словно заложило, перед глазами расплывался белый туман. Впервые в жизни он испытывал такую ярость и желание убивать. С трудом заставил свои пальцы разжаться — еще немного, и он бы задушил сукиного сына.
— Всё, с меня довольно... — словно боясь не сдержаться, открыл дверь и выскочил из своего кабинета.
* * *
Всю ночь провела без сна. Думала. О Марке, о нас. Он так и не позвонил, не приехал, не сделал попытки увидеться со мной, выслушать. Тот, который всего несколько дней назад говорил, что между нами не будет недомолвок и сомнений. Значит, я ошибалась в нем, ошибалась в себе, думая, что готова к чувствам. Расслабилась, дура, позволила снять с сердца защитную броню, и вот теперь расплачиваюсь.
К утру поняла, что делать — уеду обратно, домой, в родную Москву, где у меня есть мои девчонки, где не будет горьких напоминаний о несбывшихся мечтах, о счастье, которого так и не познала, и о человеке, отцом которого является мой муж. И да, не стану держать Кевина. Этот мужчина заслужил право любить и быть любимым.
Когда я спустилась к завтраку, он уже сидел за столом и как ни в чем не бывало пролистывал свежий номер «Calgary Sun». Услышав мои шаги, снял очки и, отложив на край стола, обернулся. Только сейчас я заметила, какой у него уставший взгляд.
Пожелав ему доброго утра, я села напротив.
— А где Рэйн?
Муж через силу улыбнулся, пододвинул ко мне кукурузные хлопья и молочник.
— Уехала еще вчера. Сама понимаешь, лишние разговоры ни к чему.
— Кев, нам надо серьезно поговорить, — начала я.
— Да, наверное, — он вздохнул. — Я знаю, это моя вина. Прости.
— Да за что?
— Я привез тебя сюда в надежде дать тебе лучшую жизнью, устроить твою судьбу. Признаться, исподволь всегда надеялся, что это будет мой сын. Ошибся...
— Не вини себя. Я сама виновата.
— Мила...
— Кевин, ты можешь выполнить мою просьбу?
— Разумеется, дорогая, — он взял мою руку. — Проси, что хочешь.
— Обратно в Москву.
— Нет, только не это, — его брови сомкнулись на переносице.
— Я не смогу быть с тобой. Не смогу видеться с твоим сыном и...
— Я уже сказал Марку, что видеть его не хочу, так что можешь не переживать — он тебя беспокоить не будет.
— Нет, Кевин. Я поняла, что не могу быть больше твоей женой.
— Это почему же? — муж криво усмехнулся. — Потому что слишком стар для тебя?
— Ну конечно нет. С ума сошел? Просто хочу, чтобы ты и Рэйн были счастливы. Вместе.
— Мила! — он поднялся из-за стола — видимо, я его здорово рассердила. Но мне все равно — своего добьюсь во что бы то ни стало.
— Прекрати, Кевин. Я уже решила. Всю ночь размышляла. Если ты не думаешь о своем счастье, то подумай о женщине, которая тебя любит со школьных лет.
— Ты все сказала? — он стукнул кулаком по столу.
— Да! — я тоже поднялась и топнула ногой. — И это больше обсуждению не подлежит!
Глава 67Кевин еще пару дней спорил со мной, но потом внезапно сдался. Согласился дать мне развод, но только при условии, что я не буду отказываться от денег, которые он собирался мне выплачивать. Кроме того, муж сказал, что не отпустит на родину, пока не приобретет для меня квартиру в Москве. Спорить не стала — бесполезно, да и не очень-то хотелось возвращаться в комнату коммунальной квартиры.
Кевин попросил меня пожить до отъезда на ранчо Рэйн. Я согласилась. Представляла, как буду помогать ей с лошадьми, а вечерами вместе будем выпекать плюшки — она же обещала. К тому же мне нужно было отвлечься от невеселых мыслей.
Уже вечером следующего дня собрала кое-какие вещи, и Дэниел отвез меня на ранчо.
Женщина встретила с радостью, сразу загрузила заботами, и я позволила себе на время окунуться в настоящую ковбойскую жизнь Дикого Запада.
* * *
Марк как ненормальный мотался по городу в безуспешной попытке избавиться от ярости и боли, которую испытывал. Не физической — да он бы с радостью променял душевную боль на нее!
Он идиот — отец прав. Почему он позволил себе слушать Олега, вместо того чтобы услышать Милу?! Как он мог так себя повести — как последний мудак? Он потерял ее. Потерял! Навсегда. И всё из-за дурацкой ревности, которая охватила его сердце огненным обручем.
Дорога расплывалась перед глазами. Марк остановил машину на обочине. Да он, черт побери, плачет! Уронил голову на руль. Он не посмеет подойти к Миле, не сможет даже встретиться с ней взглядом. Эта девушка не для него.
Отец был прав: его сын — лузер.
…Шёл уже первый час ночи, когда Марк подъехал к дому. Окна были темны, будто он пуст. Мужчина поднял голову, вглядываясь в чернеющее окно спальни Милы. Спит она или нет? Представил, как девушка, подложив ладони под щеку, сладко спит, чуть приоткрыты ее губы...
А может, не спит, переживает, как и он. Хотя о чём он? Мила такая уравновешенная, немного холодная, наверняка уже успела выбросить его и из головы и из сердца. И правильно сделала. Козёл, самый настоящий козёл, портящий всем жизнь.
Нажал педаль газа и развернул автомобиль к шоссе.
* * *
Кевин откинулся на спинку кресла, потер переносицу двумя пальцами. Как же он устал за эти две недели!
Держать оборону становилось все сложнее — Марк появлялся перед входными воротами каждое утро, выжидая, когда его впустят. Хорошо все-таки, что Кевин вовремя отправил Милу на ранчо Рэйн. Осталось немного, и его жена улетит к себе на родину, и уже не будет необходимости скрывать ее от его слишком настырного сына. Кевин больше не позволит дать Милу в обиду, никому не разрешит растерзать чувства этой чудесной девушки. Даже собственному сыну. Ему — тем более.
