Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
Лысый, повинуясь его жесту, достал из сумки на поясе небольшую пузатую бутылку из темно-фиолетового стекла. То, как он передал эту бутылку Шреву, не укрылось от Гутера.
Интересно. Очень интересно. Перед кем на цыпочках может быть столь важный человек, как старший среди Ночного Клана в порту? Неужто поговорить приехал сам Золотой? Но ради чего? Сомнительно, что из-за жалкой недоплаты дани на припрятанную бутылку экстракта моллюска. Если бы ради нескольких монет приплывали столь важные люди, то мир бы давно треснул, словно во время Катаклизма.
Тогда кто?
Впрочем, Гутер тут же остановил себя. Какая, к уинам, разница? Плевать, кто перед ним. Лишь бы убрался побыстрее да забыл о существовании «Даров ветров».
– Кто-нибудь! Стаканы нам! – повысив голос, крикнул капитан.
Они молчали, слушая гром и глядя на тучи, что продолжали топтаться на месте, не решаясь пойти на решительный штурм. Один из матросов принес два деревянных стакана. Тот, что с обколотым краем, Гутер оставил себе, произнес без извинений:
– Не люблю стекло и хрусталь. В шторма их жизнь мимолетна.
Шрев понюхал посуду, и его и без того искаженный уголок рта исказился еще сильнее, что означало улыбку:
– Дагеварский кедр. То, как пахнет это дерево, ни с каким другим не спутаешь. Горячий ветер и аромат степных цветов.
– Были в моей стране?
– Был, – признался Шрев. – Жил бы там, если б не Пубир. Озера с фламинго и Виноградные холмы прекрасны.
Он налил Гутеру напиток карамельного цвета.
– Чтобы волна была мягкой, словно перина, а ветер нежным, как кошачий мех, – представитель Ночного Клана прекрасно знал традиции моряков южного герцогства. Это подкупало. Воспитанный человек. Впрочем, капитан не собирался расслабляться, видел, что прячется в глубине уцелевшего глаза собеседника.
Бездна.
Подобные люди хуже эскадры пиратов, если бы такая существовала. И не стоит к ним поворачиваться спиной.
Гутер, осторожно попробовав, вежливо приподнял брови. Чудесный выдержанный ром, скорее всего мутский, на кокосах и сахарном тростнике, а после доходящий в дубовых бочонках из-под старого треттинского вина. Ром дорогой и редкий, судя по богатому сладковатому вкусу и тому, как он холодит нёбо.
– Достойный дар для моря, – оценил капитан, плеснув малую каплю на борт своего корабля. – Всегда бы приходили такие гости.
– Ты уверен, что был бы рад, если бы такие, как мы, приходили к тебе слишком часто?
Они оба усмехнулись собственным, и в то же время совершенно одинаковым, мыслям. Шрев и дальше следовал традициям Дагевара, показывая, что уважает хозяина. Поговорили о погоде, о ценах на портовые стоянки, об опасностях и блокадах морских путей вокруг Пьины.
Гутер не торопил пришедшего. Тот достал из внутреннего кармана куртки соломку, бросил в стакан, потянул напиток, наконец выпил, зажмурился и сказал с неожиданной откровенностью:
– Теперь пью только так, иначе начинает выливаться. Странное ощущение, когда твой рот не всегда твой. Не спросишь, как мое лицо стало таким?
– А у вас часто такое спрашивают?
Шрев откинул голову назад и расхохотался. Легко и искренне. Веселясь по-настоящему.
– Скажу тебе так, капитан. Они боятся. А ты?
– Скорее мне не любопытно, господин Шрев, – спокойно ответил тот, сдержав себя, чтобы не сунуть пятерню в бороду. – Если у каждого встречного я стал бы расспрашивать о его шрамах, то потратил бы на это всю свою жизнь. А жизнь вещь быстрая и ценная, чтобы так ее растрачивать.
Изуродованный человек кивнул, принимая объяснение, и поинтересовался:
– Ты знаешь Нэ?
Очень просто. «Да». «Нет». Легкая проверка. Он знаком с теми, кто сыпался на подобной ерунде, врал непонятно зачем и все дальше и дальше погружался в омут лжи. Которая приводила на кладбище.
– Полагаю, вы не спросили бы, если не знали ответа.
– И все же хочу услышать от тебя, – в глазу Шрева не было ни тени улыбки.
– Она хороший клиент. Щедрый и ее заказы выполнимы. Без рисков и лишнего обременения. Радость для любого капитана.
– Радость… – пробормотал Шрев. – Когда ты выполнял ее последнее поручение?
И вновь Гутер посчитал в голове все варианты и расклады. Понял, что фраза «рассказывать о работе с клиентами – вредить репутации» подойдет здесь, как собачий хвост подходит овце. Подобное блеянье для людей Ночного Клана ничто. Максимум что вызовет, так это смех. Поэтому он собирался рассказать все возможное, дабы не пойти на дно.
– Осенью. В последний приход «Даров ветра» сюда.
– Что она попросила сделать?
– Отвезти пассажира.
– Высокий молодой парень.
– Да. Сероглазый, с чуть серебристыми волосами. Силен как бык, хоть еще и сопляк. И молчаливый. Хороший.
– Хороший? – Шрев почесал остаток левого уха.
– Вел себя достойно. Не был обузой. Я ценю таких пассажиров. Пускай он и странный.
– Хм?
– Да часами сидел там, где сейчас сидит мой помощник, – дагеварец махнул рукой в направлении бушприта. – И звенел в колокольчик. Динь-динь. Динь-динь. Иногда о еде забывал. Звенел да смотрел на море. Все бы странные были столь безобидны.
– Вещей с собой он вез много?
– Сумка.
– Куда ты его доставил?
Гутер ис Тах допил ром, подержал его во рту, прежде чем проглотить. Шрев не торопил, наполнил стакан, прищурившись, понаблюдал за приблизившимися тучами. Нападут? Нет?
– В Вьено. Он сошел в Вьено, как мы и условились с Нэ.
– Он говорил, куда собирается дальше?
Капитан пожал плечами:
– Нет у меня привычки болтать с мальчишками. Говорю же – молчаливый парень. Доплыл, сошел, затерялся в толпе. Человек без проблем. Ни драк, ни пьяных выходок. За борт не падал, палубу не облевал, костер в трюме не разжигал, к товару не лез. Все бы были такими.
– Значит, Вьено… – прищурившись протянул Шрев и отдал Гутеру бутылку рома, в которой было еще достаточно, чтобы надраться в веселой компании. – Благодарю тебя за помощь от всего Пубира. Тебе будут рады в нашей гавани.
Он спустился в ялик, и лысый отправился следом, послушный словно собачка.
Гутер провожал его взглядом, ощущая на нёбе мерзкий вкус прекрасного напитка. Очень хотелось уплыть как можно быстрее из гостеприимного Пубира, но проклятая гроза спутала все его планы.
Берег Костей, восточная граница Пубира, узкий мыс кинжалом, втыкающийся в море, считался местом диким и безлюдным. Кости – белые отполированные ребра неведомых строений, стоявших здесь еще до Катаклизма, теперь лежали вдоль прибрежной полосы в хаотичном беспорядке, и вокруг них бурлила пена вечернего прибоя, окрашивая алебастр алыми каплями закатного света.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
