Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
– Да хранит тебя Господь.
И тут в моей голове промелькнула ужасная мысль – что, если Господь уже давно отвернулся от меня? Быть может, Бог наказывает меня? Но за что? Я слишком мало скорбела по маме? Слишком редко молилась за нее? Или недостаточно заботилась об Эльзбет? Или это кара за то, что я нарушила священные узы брака? Но разве моя любовь к Орландо сама по себе являлась нарушением брачных клятв? При том что мой собственный муж благословил нас? Наша любовь еще даже не началась, а теперь все кончено…
Вскоре после смены стражников в подвал явился судебный пристав, тот самый, который вчера водил меня на допрос. Но, к моему ужасу, он пришел не один: за ним следовал широкоплечий мужчина в красном колпаке и красно-синем одеянии городского палача Селесты! Заплечных дел мастеру помогал юный подмастерье, тащивший за собой спотыкавшуюся на каждом шагу женщину. Выглядела она ужасно: обритая наголо, в деревянных башмаках на босу ногу, щуплое тело едва прикрывала дырявая, заскорузлая от грязи роба из мешковины. Связанные за спиной руки дрожали как осиновый лист.
Не понимая, что происходит, я схватилась за прутья решетки, и на мгновение наши взгляды встретились. Я не могла разобрать, сколько лет этой женщине. Ее покрасневшие глаза потеряли блеск, лоб покрылся грязными струпьями, щеки ввалились. Перед входом в темный коридор они все остановились, похоже, чего-то ожидая. На лестнице вновь зазвучали шаги.
– Что ж, дорогой мой Гремпер, мне тоже не нравится этот подход, уж можете мне поверить.
Я замерла. То был голос брата Генриха!
Они с нотариусом подошли к моей решетке, и я отпрянула.
– Скажи-ка, Сюзанна, – с подчеркнутой доброжелательностью осведомился он, – не узнала ли ты свою подругу по ковену? Да, это Лейтнер, она же была твоей наставницей в ведовских чарах.
– Зачем вы показываете мне эту несчастную женщину? Чтобы меня запугать?
Уголки его рта опустились.
– Поглядим, Сюзанна, поглядим.
Он повернулся к заплечных дел мастеру.
– Пойдемте. Чего вы тут ждете – пока вам коридор осветят?
На надлежащем расстоянии Гремпер и приор последовали за палачом.
– Ну здесь и воняет! – проворчал брат Генрих. – Как от сточной канавы несет.
Со скрипом открылась и закрылась какая-то дверь, голоса теперь звучали приглушенно.
Я обессиленно опустилась на солому, не зная, что творится в этом подвале. Но я подозревала, что вскоре буду выглядеть столь же жалко, как эта Лейтнер. Уже сейчас мое чудесное летнее платье и накидка с капюшоном топорщились от грязи, в давно не чесанных волосах торчала солома, руки и ноги были расцарапаны до крови от укусов клопов.
В следующий миг я вздрогнула – где-то в подвале раздался пронзительный крик. Воцарившаяся потом тишина оказалась недолгой – вопль следовал за воплем, вновь и вновь. Я зажала уши и начала громко молиться:
– Радуйся, Мария, благодати полная! Господь с Тобою… – Крики боли заглушали мои слова. – Благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего Иисус. – Я начала хлопать ладонями по ушам, чтобы не слышать эти вопли. – Святая Мария, Матерь Божия, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей.
И только произнеся «Аминь», я заметила, что крики прекратились. Меня била крупная дрожь. Теперь я знала, куда ведет тот темный коридор – прямиком в камеру пыток!
Вскоре подмастерье палача и судебный пристав пронесли мимо меня Лейтнер. Женщина не шевелилась, ее руки были странно вывернуты, запястья связаны. Робу она обмочила. Закрыв ладонями лицо, я судорожно хватала губами воздух. Неужели несчастная мертва?
Мгновение – и раздался зычный голос:
– Сюзанна Миттнахт, на предварительный осмотр для устрашения!
К камере подошел палач. За ним последовал старый лысый стражник, открывший решетку.
– Вперед! – Заплечных дел мастер схватил меня за руку.
– Что вы задумали? – прошептала я, но ни палач, ни охранник мне не ответили.
Меня провели по темному коридору, в который выходили решетки еще двух камер слева и справа, точно таких же, как и моя. Сейчас они пустовали. Тяжелая дверь в конце коридора была открыта.
Палач втолкнул меня в просторное подвальное помещение со сводчатым потолком, залитое светом двух настенных факелов. В этой комнате, зажимая рты и носы платками, меня ждали Гремпер и брат Генрих. Пол только что вымыли, но в нос мне ударила едкая вонь рвоты, пота и мочи.
Я почувствовала, как у меня переворачивается желудок.
– Оглянись, – сказал приор. – Осмотрись тут хорошенько. Мастер Ганс объяснит тебе предназначение пыточных инструментов, которые используются на допросах с пристрастием.
Я зажмурилась, но потом заставила себя открыть глаза. Прямо рядом с Гремпером высилась прочная деревянная стойка, поперечная перекладина была обмотана веревкой, натянутой на большое маховое колесо. Перед колесом лежали каменные грузы разной величины. Свободный конец веревки тянулся к железному блоку под высоким потолком, а потом спускался к полу.
Палач указал на невысокий столик, заваленный различными странными устройствами, и жестом подозвал меня ближе, но я точно застыла на месте. Холодный пот градом катился по моей спине.
– Вперед! – рявкнул старый охранник, и я шагнула к столу.
– Это тиски для больших пальцев, используются при пытках первой степени, – равнодушно начал рассказывать палач, будто объясняя подмастерью предназначение инструментов в мастерской сапожника. – Во время пытки твои большие пальцы поместят между железными пластинами, а потом медленно закрутят прижимной рычаг. В зависимости от того, как долго ты будешь отказываться говорить, вначале тиски раздавят тебе ногти, потом плоть, а затем и кости. А вот это у нас испанский сапожок. – Он указал на две продолговатые пластины, соединенные винтовым рычагом и покрытые внутри железными шипами. – Принцип работы такой же, как у тисков для пальцев, но это орудие предназначено для голеней. Оно рвет кожу, давит плоть и ломает кости. Первого же нажатия достаточно, чтобы причинить сильную боль.
– Прекратите! Пожалуйста! – взмолилась я.
Но он повел меня к свисавшей с железного блока веревке.
– Встань сюда, – приказал палач. – Руки за спину.
Я вся взмокла от пота.
Он молниеносно связал мне руки, прикрепил к веревке что-то наподобие мясницкого крюка и подцепил им мои путы. Подойдя к маховику, он начал накручивать на стойку веревку, и крюк с тихим поскрипыванием поднялся наверх – а с ним и мои руки. Я едва не упала, но заплечных дел мастер тут же ослабил веревку.
– Как видишь, на дыбе твои руки все больше выворачиваются и поднимаются за спиной, – монотонно вещал палач, развязывая путы. – Как правило, при этом руки выскакивают из плечевых суставов, особенно после подвешивания грузов к ногам. Могут также порваться связки на плечах. Боль от этой пытки невыносима. – Ганс указал на металлические прутья и щипцы, развешанные на стене над жаровней с раскаленными углями. – Для усиления воздействия к подозреваемому могут одновременно применяться раскаленные щипцы. Также пытку можно сопровождать ударами прутьев. – Замолчав, мастер вопросительно посмотрел на брата Генриха.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 99
