Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
И объяснялось это прежде всего его готовностью услужить. А кроме того, к нему частично вернулась былая доброжелательность и веселость, несмотря на все опасности и проблемы, связанные с его пребыванием в клубе. И наконец, Джул Ларокка, который, казалось, ко всему имел какое-то отношение, стал покровителем Майлза, хотя временами и вызывал у Майлза ощущение, что играет в водевиле.
То, что Майлз Истин так хорошо разбирался в деньгах и их истории, казалось, бесконечно поражало Ларокку и его корешей. Больше всего они любили слушать рассказ о поддельных деньгах, которые печатали правительства, – эту сагу Майлз впервые поведал в тюрьме. В первые недели своей работы в клубе он повторял её, подначиваемый Лароккой, по меньшей мере десяток раз. Это всегда вызывало кивки, а также замечания насчет «вонючих лицемеров» и «чертовых правительственных бандюг».
Желая пополнить свой запас рассказов, Майлз отправился однажды в тот дом, где он жил до заключения, и забрал свои книги. Большая часть его немногочисленного имущества была давно продана в уплату за аренду, но швейцар сохранил книги и разрешил Майлзу их взять. Когда-то у Майлза была коллекция монет и бумажных денег, которую он продал из-за долгов. Он надеялся, что когда-нибудь снова сможет стать коллекционером, хотя это и казалось отдаленной перспективой.
Имея теперь возможность порыться в книгах, которые он хранил в своей комнатушке на четвертом этаже, Майлз рассказывал Ларокке и остальным о том, какие необычные бывают деньги. Самыми тяжелыми деньгами на свете, рассказывал он им, были аргонитовые каменные диски, которыми пользовались на острове Яп в Тихом океане вплоть до начала второй мировой войны. Диски по большей части были толщиною в фут, но была там и монета шириною в двенадцать футов, и для расчетов такие монеты несли на шесте.
– А как насчет сдачи? – спросил кто-то под всеобщий хохот, и Майлз заверил их, что сдачу давали каменными дисками меньшего размера.
– А вот самыми легкими деньгами, – сообщил он, – были редкие виды перьев на островах Новые Гебриды. На протяжении веков использовалась вместо денег и соль, в особенности в Эфиопии, а римляне платили солью рабочим, отсюда слово «жалованье», произошедшее от «пожаловать солью». А на Борнео ещё в девятнадцатом веке, – рассказывал Майлз, – официально расплачивались скальпами.
Но в конце подобных бесед разговор неизбежно вновь переходил на изготовление поддельных денег.
Однажды после такой беседы огромный детина, водитель-телохранитель, слонявшийся по клубу, пока его босс играл в карты наверху, отвел Майлза в сторону.
– Эй, парень, ты много говоришь про подделки. Взгляни-ка на это. – И он достал чистую, хрустящую двадцатидолларовую купюру.
Майлз взял банкноту и стал её изучать. Это было для него не впервой. Когда он работал в «Ферст меркантайл Америкен», ему обычно приносили подозрительные банкноты, поскольку он понимал в этом деле.
Здоровяк усмехнулся:
– Неплохо, а?
– Если это подделка, – сказал Майлз, – такой удачной я ещё не видел.
– Хочешь купить несколько штук? – Телохранитель достал из внутреннего кармана ещё девять двадцатидолларовых бумажек. – Дай мне сорок долларов настоящими, парень, и две сотни твои.
По такому курсу, Майлз знал, шли первоклассные подделки. Он заметил, что другие банкноты были такого же хорошего качества, как и первые.
Он уже готов был отказаться, но замялся. Сам он не собирался пользоваться фальшивыми деньгами, однако их ведь можно переслать Уэйнрайту.
– Подожди-ка! – сказал он громиле и поднялся к себе в комнату, где у него было припрятано немногим больше сорока долларов. Что-то осталось от пятидесяти долларов, которые ему дал Уэйнрайт; остальное он получил в виде чаевых в комнатах для игры. Он взял деньги, в основном купюрами мелкого достоинства, и обменял их внизу на поддельные двести. А вечером спрятал фальшивые деньги у себя в комнате.
На другой день Джул Ларокка с ухмылкой сказал ему:
– Я слышал, ты удачное дельце провернул.
Майлз сидел за своим бухгалтерским столом в кабинете на третьем этаже.
– Небольшое, – признался он.
Ларокка ближе придвинулся к нему своим толстым животом и понизил голос:
– Хочешь ещё кое во что включиться?
Майлз с опаской произнес:
– Смотря во что.
– Скажем, махнуть в Луисвилл. Перевезти немного того, что ты вчера приобрел.
У Майлза заныло под ложечкой: он знал, что, если согласится и его поймают, он не только окажется снова в тюрьме, но сядет на гораздо более долгий срок. И вместе с тем если он не будет рисковать, то как он сможет что-то узнать и добиться доверия остальных, кто здесь орудует?
– Надо всего лишь проехать на машине отсюда – туда. Тебе заплатят две «кати».
– А что, если меня остановят? Я же на поруках, и у меня нет водительского удостоверения.
– Удостоверение не проблема, если у тебя есть фотография в фас – голова и плечи.
– Нет, но я могу сняться.
– И сделай это побыстрее.
Во время обеденного перерыва Майлз отправился на автобусную станцию и сфотографировался в автомате. Фотографию он отдал Ларокке в тот же день.
Через два дня – опять-таки когда Майлз работал, – на бухгалтерскую книгу перед ним чья-то рука тихо положила полоску бумаги. Майлз с удивлением увидел, что это водительское удостоверение штата с его фотографией.
Он обернулся – за его спиной стоял Ларокка и ухмылялся.
– Сварганено лучше, чем в бюро по выдаче удостоверений, а?
– Ты хочешь сказать, что это подделка? – недоверчиво спросил Майлз.
– А ты видишь разницу?
– Нет, не вижу. – Он вгляделся в удостоверение: оно выглядело вполне настоящим. – Как ты его раздобыл?
– Не важно.
– Нет, – сказал Майлз, – мне правда интересно. Ты же знаешь, как меня такие вещи интересуют.
Ларокка помрачнел; в его глазах впервые отразилось подозрение.
– А зачем тебе это знать?
– Просто из интереса. Как я тебе и сказал. – Майлз надеялся, что овладевшая им нервозность незаметна.
– Некоторые вопросы задавать не стоит. Парень начинает чересчур расспрашивать, люди задумываются. Ему может достаться. Сильно достаться.
Майлз молчал; Ларокка наблюдал за ним. Затем, похоже, подозрение рассосалось.
– Завтра вечером, – сообщил Джул Ларокка, – тебе скажут, что делать и когда.
На следующий день поступили инструкции – и опять их передал постоянный связной, Ларокка, вручивший Майлзу ключи от машины, квитанцию с городской автостоянки и авиабилет в один конец. Майлз должен был взять машину – темно-бордовый «шевроле-импала», выехать со стоянки и за ночь доехать до Луисвилла. По прибытии отправиться в луисвиллский аэропорт и запарковать там машину, оставив квитанцию о парковке и ключи под передним сиденьем. Перед тем как выйти из машины, он должен тщательно её протереть, чтобы не осталось отпечатков его пальцев. Затем ранним утренним рейсом он вернется назад.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
