Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
— Фарш купила? — решив перевести разговор в другую плоскость, спросил я у Евгении.
— Купила, — раздраженно ответила та. — Хотя мог бы и сам расстараться, подобные продукты покупать — это не мое. Сначала в «Мясной лавке» меня какая-то старушенция «хозяюшкой» назвала, а потом три собаки за мной как на привязи до остановки шли.
— Это твой входной билет в мой богатый внутренний мир, — пожал плечами я. — Одно дело тебя на псевдосвидании кормить, и совсем другое провести за кулисы кладбищенской жизни. За все надо платить, душа моя. Натурой с тебя не возьмешь, так хоть фаршем мзду отдашь.
— Слушай, Смолин, ты давай, не перегибай палку, — даже побледнела от злости Женька. — Натурой ему, а?
— Я имел в виду котлеты, и не более того. Но ты ни разу не хозяюшка, потому — фарш.
— Дурак, — буркнула девушка. — Ну, куда идем?
— Ужинать, — повертел головой я, рассматривая близлежащие вывески. — У нас времени вагон. Раньше одиннадцати на погосте делать нечего, поверь мне. Оно, конечно, неплохо бы еще засветло найти сухое дерево, но потом там придется часа два ошиваться, а по нынешним погодам это не есть «гуд». Продрогнем. Так что пошли, перекусим. Я угощаю.
— Естественно, ты, — и не подумала возражать Мезенцева. — Я в последний раз за себя сама платила в те времена… Да не помню даже когда. В далеком беззаботном детстве.
В результате мы добрались до кладбища только в районе тех самых одиннадцати часов. Уже стемнело, небо было темно-звездным, чуть ли не впервые за последнее время. Ушли тучи из Москвы, в нее вот-вот должно было вернуться последнее тепло. Правда, синоптики сообщали, что это не последний аккорд уходящего лета, а первые признаки наступающей осени, но мне хотелось верить в лучшее. Как, впрочем, и всем остальным горожанам.
Кладбище, конечно, было что надо. Вот все говорят, что, мол, на том свете все равны, и с собой туда ничего не заберешь. Насчет последнего пункта ничего не скажу, а по первому возражений полно.
Здесь дорожки, между прочим, были пошире, чем на родном мне погосте. И выложены были не дешевой плиткой, а дорогой брусчаткой, вот так. А еще здесь фонари имелись не только на главной аллее, но даже и на некоторых боковых, в основном на тех, где возвышались ростовые монументы красного и черного гранита, те, с которых на нас смотрели плечистые парни в расстегнутых пиджаках и с добрыми открытыми лицами. Похоже, что именно это кладбище было трендовым в 90-х, а потому наиболее реальных пацанов, полегших в междоусобных войнах за ларьки и рынки, прикапывали в основном тут.
Нет, на нашем погосте тоже имелись стелы, на которых красовались надписи «Серега, ты ушел красиво» и «Колян, мы за тебя отомстили», но их было не то чтобы много. А тут — прямо ярмарка тщеславия. Одного даже в бронзе изваяли, в полный, почти двухметровый рост, с «трубкой» старого образца в одной руке и сигаретой в другой. Очень впечатляет, серьезно.
Впрочем, тут и без «братвы» интересных захоронений хватало. Имелся здесь и генералитет, и актеры и «селебрити» разные. Кладбище именитое, престижное — чего удивляться? А в старой его части, так вообще, наверное, можно разных статских советников найти и даже министров времен какого-нибудь Столыпина, а то и Плеве.
Ох, что-то мне стремно опять становится. Если тут обитатели такие, то какой же у них повелитель? Лютый небось.
— Молодой человек, — зашуршали кусты слева. — Помогите мне, а? Или вы, девушка!
— За «молодого» — спасибо, — сухо произнес я, останавливая Женьку, которая было дернулась к кустам. — А вот насчет человека — это вы промахнулись. Ведьмак я. Ну что, помощь еще нужна?
Ответа не последовало, да и шорох мигом стих.
— Тебя что, не учили, что здесь, в доме мертвых, никогда никому помогать нельзя? — строго спросил я у девушки. — И имя свое незнакомым людям называть тоже запрещено.
— Ну что-то такое Вика говорила, — смутилась вдруг девушка. — Но я не очень слушала…
— Очень зря, — без тени шутки произнес я. — Помнишь, что Маринка позавчера ночью отколола на том кладбище? Хочешь так же? Только из нее чужая душа вышла сразу после того, как поручение своего повелителя выполнила, а тебя неизвестно когда отпустят. И в каком после этого состоянии тело останется, тоже фиг знает. Мозги включай, мы не в аквапарке. Это — кладбище. Причем чужое кладбище, где я никого не знаю.
— Именно так дело и обстоит, все сказано предельно верно, — подтвердил мои слова чей-то голос, раздавшийся с боковой аллеи, на которую фонарей не хватило. — Приятно встретить в наших краях образованного человека. Ах, извините — ведьмака. И сразу возникает вопрос — что именно его сюда привело?
— Дела, — с готовностью ответил я. — Дела, как это ни печально. Нет, по такому достойному погосту и просто погулять в радость, очень уж тут славно, покойно, красиво. Но не в этот раз. А, если не секрет, с кем мы имеем дело? Не покажетесь?
— Почему нет? — ответил мне нежданный собеседник, и секундой позже мы увидели стройного молодого человека в длинном зеленом сюртуке, вроде тех, что носили чиновники при царе. Разумеется, он был призраком, но ничего другого я и не ожидал. — Позвольте отрекомендоваться — Самсон Орепьев-третий, чиновник канцелярии при московском губернаторе. Увы, давно покойный.
— Ну мы все не вечны, — посочувствовал ему я. — Досточтимый Самсон, можно ли будет вас попросить проводить нас к Хозяину этого кладбища? У меня дело именно к нему. Только прежде я хотел бы сделать подношение, как того и требуют правила и покон.
— Покон надо чтить, — склонил голову призрак. — Следуйте за мной, я провожу вас к сухому дереву. Ну а после, если на то будет воля повелителя, сопровожу вас к нему. Ну или убью, тут уж как он пожелает.
Женька дернулась, курточка, что была на ней надета, распахнулась, и я увидел, как в свете фонарей тускло мигнула серебряная нашлепка на рукояти ножа, такого же, какой был у Нифонтова. Он был нацеплен на широкий пояс, продетый в петли джинсов. Странно, раньше я подобного оружия у нее не видел, только пистолет. Может, ради похода в незнакомое место прихватила с собой? Я-то тоже свой взял, от греха.
Наивная, как не знаю кто. Ясно ведь, что нас просто пугают. Им без подобного никак.
Но сказать следует другое. Однако это политика. Мир Ночи, мир Дня — переговоры везде едины. Говори что должно, не выдавай свои истинные мысли, и даже на мирный вопрос «сколько времени?» отвечай фразой: «прежде чем я сообщу вам данную информацию, мне надо посоветоваться со своим юристом».
— Это его земля, его владения и его воля. Мы это знаем, и заранее благодарны вашему повелителю за любое его решение.
Орепьев-третий на это ничего не сказал, но это и неважно. Главное, что синеватые отблески, окружающие его фигуру, не сменились на багровые. Значит, все идет так, как надо.
Если совсем честно — я меньше всего волновался за то, как мы отсюда уйдем. Мертвые страшны только тогда, когда ты их боишься. Если страха нет, то ничего с тобой не случится. А вот за результат крайне переживал, причем сразу за все слагаемые. Примет ли нас Костяной царь, здесь ли дух мамаши Ряжской? Слишком много петелек у этого плетения.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
