Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
Эми закричала, вторая ладошка нырнула в карман. Станин толкнул её головой в стену. От удара пистолет вывалился и откатился в сторону. Из-под волос девушки потекла кровь, глаза закатились, дыхание стало судорожно — отрывистым. Эми осела на землю.
Илья ухватил танцора за воротник, приподнимая и готовясь в очередной раз съездить по лицу. Влад заорал, дёрнулся в сторону, вложив в рывок всю силу молодого тренированного тела. Раздался треск рвущейся ткани. Парень скинул с себя Лисивина, вскочил и вместо того, чтобы кинуться на помощь к девушке, развернулся и побежал по дороге.
Столичный специалист тяжело поднялся следом. Дмитрий хотел броситься следом, но Илья остановил его, ухватив за рукав. В его кулаке была зажата часть оторвавшегося воротника и часть серебряной цепочкой с желтовато-белым девонитом, камнем "настоящих мужчин". Причина спокойствия Лисивина была в грязно-серой тряпочке, привязанной к цепочке рядом с кад-артом. Танцор усовершенствовал хранитель разума по максимуму, добавив к кристаллу часть чужого захоронения.
— Он ведь ещё не знает? — спросил тяжело дышавший Илья.
— Я даже Лене не говорил.
До "Тенвера" Варанов всё же добежал, когда над Суровищами раздался его отчаянный, полный животного ужаса крик.
— Сергий, — удовлетворённо сказал Лисивин, — давно не виделись, старый друг.
Эми вдруг захохотала.
— Молодцы! — хрипло сказала она, отсмеявшись, — нашли убийцу. Только жертву не спасли.
— Лена! — Дмитрий побледнел, шагнул к сидящей на земле женщине и тут же почувствовал терпкий запах горелой древесины.
— Дом, — бросился к двери Илья.
Станин успел первым — он распахнул дверь. Сгустившийся за порогом дым тут же вырвался наружу. Лисивин прижал рукав к лицу.
— Не видать ничего, — буркнул он, замирая на пороге.
— Вызывай наших, — крикнул Демон, делая шаг вперёд.
— Уверен, что она там?
— Нет.
— Тогда почему идёшь?
— Потому что так надо, — ответил Станин, и клубящаяся серость сомкнулась за его спиной.
На этот раз в руке Дмитрия не было фонарика. Короткий коридор он преодолел почти на ощупь. На кухне одна из стен уже занялась огнём. На полу кто-то сложил несколько сломанных досок, отодранных от стен обоев, и чиркнул спичкой. Пламя освещало кухню, разгоняя дым по углам. Лены здесь не было.
Станин успел пройти метра полтора дальше по коридору, когда треснувшая под ногами доска заставила его отпрянуть к стене и глубоко вдохнуть плотный горелый воздух. Мужчина закашлялся. Осторожничать не имело смысла, он всё равно не видел, куда ставит ноги.
С улицы донёсся шум заведённого автомобиля, издалека, словно из другой галактики. Даже если он ошибся и Лисивин сбежал, прихватив с собой "очень" благодарную Эми, псионник ничего не мог с этим поделать. Лишь удивиться. Совсем чуть-чуть.
В доме было ещё две комнаты, большая и маленькая, одна выходила из другой — такую планировку называли "трамвайчиком". Меньшую он осмотрел быстро, зато в большой пришлось задержаться, она примыкала в кухне и уже успела наполниться дымом до потолка. Он шёл по спирали, вытянув вперёд руки, словно заблудившийся слепец. Туда — сюда, несколько минут от стены к стене, прежде чем псионник сообразил, что уже не помнит, сколько кругов сделал.
— Лена! — закричал он и закашлялся.
Внутрь лёгких будто попало что-то подвижное и шершавое. И теперь это что-то шевелилось, скреблось, не желая выходить наружу.
— Лена! — второй раз с губ слетел едва слышный сип.
Что, если он ошибся? Что, если они задумали для неё не смерть от огня?
Дом заскрипел рассохшимися досками, совсем как в тот раз, когда он достал дипломат из подвала. Подвал!
Выход из комнаты Дмитрий нашёл с третьей попытки, дым стал похож на плотную взвесь, сухую, колючую и застревающую в горле и под веками. Глаза горели, в них изредка плясали цветные сполохи. Он почти добежал до кухни, когда ещё одна половица с треском сломалась, а потом соседняя. Пол пришёл в движение, выгибаясь сухим и таким податливым огню деревом. Станин не остановился, просто не мог, он прыгнул изо всех сил. Демон влетел в комнату с серыми, словно приросшими к стёклам занавесками, и приземлился в двух метрах от крышки люка.
Казалось всё пришло в движение: стены, пол, потолок. Со звоном вылетели стекла. В лицо дохнуло жаром, добравшись до потолка, пламя торжествующе взревело. На ногах Станин не устоял, не смог: сразу три половицы, расколовшись, ушли вниз. Доски, подточенные временем и насекомыми, не выдержали ни его веса, ни приземления. Пол частично обрушился в подвал. И псионник вместе с ним.
Демону повезло: он свалился вниз, вспарывая бок и верхнюю часть бедра об иззубренные сломы толстых балок. Но ни одна из них не проткнула его насквозь. И ни одна из них не задела Лену, всё такую же неподвижную и всё такую же красивую в царящем вокруг безумии.
Станин провёл рукой по боку и зашипел от боли — ладонь стала влажной. Времени почти не осталось, долго он с такой кровопотерей на ногах не удержится, уляжется рядом. От боли Дмитрий отмахнулся, потом будет время и поскрипеть зубами, и поорать, главное, чтобы оно было, это "потом". Он неловко сполз с кучи досок, приподнял девушку за руки и закинул на плечо, как совсем недавно Варанов. Сейчас не до сантиментов, перенести её через порог, как полагается, он ещё успеет. Мужчину тут же повело в сторону. Нет, она была не тяжёлой, тяжёлой была рана в боку, от крови уже намокли джинсы.
Качнувшись, он задел плечом что-то твёрдое, железное. Лестница. Демон ухватился за перекладину, поставил ногу и стал подниматься. В первый момент чуть не опрокинулся назад, с трудом восстанавливая равновесие. Рука, нога, переставить, подтянуться. Голова упёрлась в люк. Он навалился на лестницу всем весом и, подняв руки, оттолкнул преграду. Впереди были только жар и дым.
В голове шумело: то ли кровь, то ли разгулявшееся пламя. Доска, в которую упиралась лестница, пока стояла, как и часть пола перед окном, на который, пошатываясь, выбрался псионник. А вот выхода больше не существовало. На месте дверного проёма лежала груда обломков, из которых торчали куски обоев, провода, часть косяка и дверная ручка. Пламя жадно принялось пожирать новую добычу.
Очередной приступ кашля скрутил его у окна. Долгий, жестокий, надрывный. Станин упал на колени, девушка съехала с плеча и, упав на бок, стукнулась головой об пол. Его стало рвать, руки скользили в собственной крови. Он думал, это не прекратится. Он так и будет стоять здесь в горящем доме, пока не выблюет собственные внутренности. И зарычал от бессилия. И от этого усилия спазмы непостижимым образом улеглись. Горло и желудок дёргало болью, в голове поселились звон и лёгкость, готовая перерасти в сонливость. Но он смог встать. Смог подцепить пальцами валяющуюся рядом крышку люка, пошатываясь, поднять и швырнуть в широкое окно террасы. Тонкие рейки сломались, оставшиеся стекла вылетели наружу.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
