— С кем ты тут разговариваешь?
Софи резко обернулась. Из тени вышел человек, доставая сигарету. Это был Рафи. У Софи сжалось сердце. Было невыносимо находиться с ним в таком тесном соседстве и не иметь возможности дотронуться до него, рассказать ему, как она себя чувствует. Но при этом мысль о том, что этот поход рано или поздно закончится и она не сможет видеть его каждый день, была еще тяжелее.
— Я поздоровалась с песцом, — улыбнулась Софи.
— Повезло песцу, — проворчал Рафи, выдыхая дым.
Он подошел и поднял брошенную ею чашку.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Софи поморщилась.
— Бывало и лучше. Вчерашний ужин не ужился со мной. Я буду в порядке, когда мы снова двинемся в путь.
Ее раздражал его пристальный взгляд. Ей была невыносима даже мысль о том, что Рафи догадывается о ее положении. Выхватив чашку у него из рук, Софи что-то пробормотала о том, что ей нужно собираться, и поспешила прочь.
В тот день они, оставив пони и палатки в полосе можжевельника и берез и предоставив повару и двум другим слугам готовить ужин, пошли дальше по поросшим травой склонам. Взяв ружья, они стали выслеживать косматых коричневых козлов, которых местные жители называли тарами. Вскоре путешественники уже карабкались по скользким камням, отполированным стихией, а внизу разверзлась бездонная пропасть. Форд опирался на две бамбуковые трости, чтобы было легче идти, а Робертс снял сапоги и пробирался в одних чулках. К удивлению Софи, нанятые нести их сумки горные жители проворно шли босиком за проводником, который по помету выслеживал неуловимого тара.
— Они прячутся в пещерах или за крупными камнями, — сказал запыхавшийся Форд, следуя за проводником.
Вскоре группа увидела следы, оставленные на недавно выпавшем снегу, которые уходили в узкую расщелину, упиравшуюся в каменную стену.
Проводник принялся взбираться с одного большого камня на другой и жестом пригласил остальных следовать за ним. Софи с ужасом посмотрела туда, куда им нужно было попасть. Казалось, человеку не под силу вскарабкаться по практически отвесной скале.
— Если хотите вернуться, я вас отведу, — сказал ей Сесил Робертс.
Он вспотел и был обеспокоен. Сердце Софи тяжело билось. Она глубоко вдохнула и покачала головой.
— Я пойду дальше, спасибо.
При помощи Тэма она быстро поднялась вверх из узкой теснины. Задыхаясь, путешественники вышли на поросшее травой плато, окруженное иззубренными скалами. Здесь безмятежно паслось стадо коричневых коз с козлятами. Резким рывком вскинув ружье, Сесил стрельнул в молодого толстого козлика. Выстрел прозвучал подобно раскату грома. Тары все как один ринулись убегать через плато и вверх по утесу. Казалось, сила земного притяжения была не властна над ними.
— Идиот! — гаркнул Тэм.
— Прошу прощения, — покраснел Сесил.
— Ну, мы хотя бы знаем, куда они убежали, — примирительно сказала Софи, показывая наверх. — Очевидно, там пещера.
Сесил с благодарностью взглянул на нее и сунул бинокль Тэму.
— Софи права. На, посмотри.
— Мы выследим их позже, после того, как поедим, — предложил Форд.
Пока они подкреплялись бутербродами и кипятили воду для чая, Форд опустил в котелок термометр.
— Глядите, вода кипит при температуре сто восемьдесят два градуса[47]вместо обычных двухсот двенадцати. Разница в тридцать градусов. Если принять во внимание то, что каждый из этих тридцати градусов соответствует подъему примерно на пятьсот футов, то это значит, что мы поднялись на пятнадцать тысяч футов над уровнем моря.
— Разумно, — заметила Софи.
— Это избавляет от ношения громоздкого измерительного оборудования, которое в горах может быть причиной травм, — улыбнулся Форд. — Старый трюк бывалых геодезистов.
Солнце постепенно продвигалось по небосклону, и на поляне, заросшей травой, становилось все жарче. Взяв рюкзак и ружье, Рафи ушел за проводником на разведку. Остальным не терпелось выследить диких таров.
— Я останусь здесь, — сказала Софи, обессиленная бессонной ночью и трудным восхождением.
— Хочешь, я побуду с тобой? — спросил Тэм.
Она была благодарна ему за предложение, но понимала, как ему хочется пойти с остальными охотниками.
— Я не пропаду тут со слугами, — уверила она мужа.
Мужчины стали взбираться в том направлении, где должна была находиться пещера таров, и вскоре скрылись из виду. Софи уже задремала, когда вернулся Рафи.
— Проводник напал на след снежного барса! — крикнул он. — Идем, посмотришь!
Улыбаясь во весь рот, как мальчишка, он махнул рукой, приглашая. Софи быстро натянула сапоги и поднялась на ноги. Ее усталость тут же улетучилась. Женщина последовала за Рафи по узкой тропе, выдолбленной в камне тарами за долгие годы, но уже через десять минут, выйдя к краю обрыва, Софи ошеломленно глядела в открывшуюся ее взору пропасть. Пятнадцать тысяч футов над уровнем моря. Река и ее притоки казались отсюда блестящими полосками, будто нарисованными на карте. У Софи закружилась голова. Она сделала усилие, чтобы втянуть в себя воздух, но вдохнуть не получалось. И вдруг она услышала зловещий рокот, разорвавший тишину. Софи уже знала, что этот звук порождают сдвинувшиеся с места подтаявшие снега. Они были на полпути к следующему нависающему скалистому выступу и поросшему травой склону, всего в паре сотен ярдов, но с тем же успехом до них могла быть и сотня миль. Софи знала, что все равно не дойдет туда. Не могла она и вернуться назад.
— Где проводник? — спросила женщина тревожно.
— Он полез наверх рассказать остальным о снежном леопарде.
Рафи оглянулся через плечо и резко остановился, увидев искаженное страхом лицо Софи.
— Это недалеко.
Софи ощутила, как у нее на лбу выступают градины пота. Вцепившись в камень, она зажмурилась. Женщина знала, что если глянет в пропасть, то не сможет удержаться, чтобы не шагнуть в бездну. Она притягивала ее словно магнит.
— Я не могу идти, — прошептала Софи.
Повесив ружье на плечо, Рафи стал пятиться, пока не приблизился к ней. Он протянул Софи руку.
— Давай, хватайся за меня.
Его широкая улыбка вселяла уверенность. Софи крепко вцепилась в его ладонь.
Вместе они медленно шли вдоль обрыва, пока тропа не расширилась до глубокого овражка. Они пересекли поток, который, журча, бил из камня. К ужасу Софи, отпустив ее, Рафи присел на корточки, чтобы утолить жажду.
— Здесь чистая вода, — сказал он и, набрав пригоршню воды, жадно выпил, а затем намочил лицо и волосы. — А вот воду тающего ледника пить опасно — она слишком грязная.
