– И ты бросил бедного Физерса умирать? – спросила Кэролайн.
– Я не думал, что он болен! Его перенесли в западное крыло дома. Он еще…
– Он еще жив, – прошептала Кэролайн, – и это чудо. Но ему осталось недолго. Зачем ты пошел на такой обман? Ты когда-то любил меня, Джордж. Я знаю, что любил.
Джордж тяжело опустился на стул и провел обеими руками по растрепанным волосам. Она никогда не видела его в таком беспорядке.
– Дэвин прав, – глухо заметил Джордж. – Я специально гнал от тебя поклонников. Прости меня, Кэро. Я делал это для Пруденс и девочек. Я не знал, как еще спасти их будущее.
Его длинные ноги внезапно показались ей неуклюжими, и Кэролайн вспомнила, каким неловким он был в детстве. Несмотря на свою красоту, Джордж никогда не имел понятия о чувствах. Пока жизнь шла без особых потрясений, он всегда производил на людей благоприятное впечатление. Это стоило ему непомерных затрат, больших, чем он мог позволить себе, исходя из доходов. Он жил выше своих возможностей, стараясь ублажить вдову полковника Халлауэлла, и, стремясь к этому, отбрасывал любые сожаления о предательстве собственной сестры.
– Как ты мог, Джордж? Разве ты не знал, как мне было больно, когда ты выпроваживал моих женихов?
– Я не думал о тебе, Кэро, – усмехнулся он, поглядывая на нее со смесью сожаления и злости. – Ты сама начала это. Ты первая придумала легенду о привидении, когда к тебе сватался сын графа. Мальчишка вернулся в Лондон, напуганный до смерти, и поползли слухи… Несколько лет спустя, помня о странном завещании отца, я увидел возможность воспрепятствовать тебе унаследовать Фаллингейт. Я просто воспользовался тем, что ты сама придумала.
– Ах, Джордж, – с горечью вздохнула Кэролайн.
Он поглубже уселся в кресле, на его красивом лице появилось виноватое выражение.
– Но почему я видела призрак? – спросила его Кэролайн. – Ты ведь не собирался пугать меня, Джордж?
Он нахмурился:
– Конечно, нет. Однажды, узнав о появлении здесь Дэвина, я решил напугать его, но он и бровью не повел.
– Потому что он никак не ждал увидеть привидение, – пояснил Теодор.
– Я думал, если я напугаю тебя, Кэрол, ты расскажешь Дэвину и он поверит. Не говоря о том факте, что я был зол на тебя. Я хотел отомстить моей маленькой Мышке.
– Никогда больше не смей называть меня так! – холодно произнесла она.
– Прекрасно, – воскликнул он и встал. – А ты не проси меня остаться. Я не позволю тебе жалеть меня или смеяться надо мной. И что бы вы там ни говорили, Дэвин, в моих глазах вы по-прежнему конокрад!
– Мистер Уэйнрайт! – сказала Пруденс, поднимаясь следом за мужем. – Он граф. Вы не можете говорить с ним в таком тоне.
– Помолчи, Пруденс, и лучше поторопись. Мы уезжаем. – Джордж повернулся и вышел из комнаты.
Поджав губы, униженная и подавленная, Пруденс Уэйнрайт поспешила за мужем. Пожалуй, Кэролайн впервые видела ее такой растерянной. Проводив их до двери, она наблюдала, как они шли под дождем к карете, а потом вернулась к своим друзьям, совершенно не в состоянии говорить.
Лукас между тем продолжил:
– Я только что объяснил мою связь со Смайли Фиггенботтемом. Это именно он украл лошадь графини. Мы приехали, задумав ограбить Джермейн-Хаус и Фаллингейт. Я собирался выйти из дела, когда вернусь в Лондон. А Смайли, который жил, как лорд, в Ноултон-Парке, тоже не представлял собой опасности. Шайка не пойдет на такое без Смайли. Сказать по правде, Кэро, вожаком шайки был я. Ты должна знать это.
– Мы знаем, – просто сказала Кэролайн.
– Ты не сердишься, что я планировал тебя ограбить?
– Грабят грабители.
– Значит, ты простила меня?
– Нечего прощать, мой дорогой, – обнимая его, сказал Теодор. – Мы знали, кто вы, когда вытащили вас из тюрьмы.
– Нет, тогда еще нет, – поправила Аманда с радостной улыбкой. – Но теперь знаем.
И словно в подтверждение ее слов вошел Генри с серебряным подносом, на котором лежал конверт.
– Мистер Дэвин, – сказал он, – лакей леди Джермейн только что доставил это письмо.
– Спасибо, Генри. – Кэролайн открыла конверт, быстро пробежала листок глазами, и ее лицо просияло от радости. – Это от твоей бабушки. Она пишет, что даже старая женщина может совершать ошибки. Она изменила свое решение и выражает желание признать тебя своим наследником, если ты соблаговолишь посетить ее завтра.
Прижимая письмо к груди, она бросилась в его объятия.
– О, мой лорд, я так счастлива за тебя.
– Моя леди, – прошептал он, – ничего бы не произошло, если бы не твоя любовь!
Теодор и Аманда подошли поздравить их, и доктор попросил Генри принести шампанское.
– Мы хотим поделиться с вами хорошей новостью, – сказала Аманда, – мы собираемся пожениться.
– Неужели? – воскликнула Кэролайн, обнимая подругу и плача от радости. – Никак не ожидала такого потрясающего известия! Я счастлива за вас!
– Ну уж не больше, чем я, дорогая, уверяю вас, – рассмеялся Теодор, целуя Аманду в щеку.
Лукас пожал руку доктора и поцеловал миссис Пламшоу.
– Даже не знаю, что сказать. Не могу поверить во все эти чудесные свершения. О… – Он вдруг осекся. – Еще один, последний вопрос, касающийся Джорджа. – Лукас сунул руку в карман. – По всему видно, он основательно продумал интригу. В его конторе я нашел квитанцию о покупке дневника лорда Гамильтона. По-видимому, он купил его и положил на чердаке, надеясь, что когда ты обнаружишь его там, твои мысли приобретут определенное направление. Так оно и случилось. Ты поверила, что он лежит там со времен постройки Фаллингейта.
Теодор взял квитанцию и принялся с изумлением ее изучать.
– У этого парня гораздо более развитое воображение, чем я мог предположить. Он, должно быть, рассчитал, что Кэрол не сможет отказаться от дневника, если ее жизнь будет зависеть от этого. А учитывая ее романтические взгляды, он, без сомнения, надеялся, что она сама вообразит привидение. И не ошибся.
– Да, – сказала Кэролайн, с удивлением покачивая головой. – Удивительно, я попалась на его уловку! Я искренне поверила, что призрак действительно обитает в Фаллингейте.
– Вы чересчур сентиментальны, Кэро, – улыбаясь, заметила Аманда.
– Я люблю ее такой, какая она есть, – возразил Лукас.
Кэролайн тяжело вздохнула:
– Мне казалось, будто я лично знаю Баррета и Рейчел. Мне немножко грустно, что это все лишь плод моего воображения. Я верила, что именно они соединили меня с Лукасом.
– Что? – возмутился Теодор, вынимая изо рта сигару. – Ну уж нет, это я свел вас. Отдайте должное тому, кто это заслужил. Вот так, моя девочка!
