И и н у м а. Да, я вспомнил. На последнем собрании кто-то сказал: «Нам нужно на всякий случай иметь при себе запасной кинжал», и все с этим согласились — эти запасные кинжалы предназначались для самоубийства, но мы не успели их купить: нас в тот же день арестовали.
Х о н д а. Получается, что до того дня вы не думали о покупке запасного холодного оружия?
И и н у м а. Да, выходит так.
Х о н д а. Но вы с самого начала твердо решили, что покончите с собой собственным оружием?
И и н у м а. Да.
Х о н д а. В таком случае можно сказать, что кинжал взамен меча вы приобрели как для убийства, так и для самоубийства.
И и н у м а. Да.
Х о н д а. Итак, действие по обмену обычного меча на кинжал, имеющий двойное предназначение, нельзя определять как приобретение орудия убийства?
И и ну м а…Да.
П р о к у р о р. Господин председатель, я протестую: вопрос адвоката следует признать наводящим.
П р е д с е д а т е л ь. С вопросами защиты можно закончить. Выяснение обстоятельств приобретения оружия можно прекратить. Переходим к свидетелям обвинения.
…
Вернувшийся на свое место Хонда был доволен: он смог своими вопросами поставить под сомнение косвенные доказательства того, что приобретение кинжала было подготовкой к убийству. Однако он обратил внимание на то, что председателя суда Хисамацу, по-видимому, не слишком интересовали идеологические проблемы: после первого заседания тот старался не давать Исао ни малейшей возможности высказать свои политические убеждения, хотя мог бы сделать это в силу своей власти.
…У входа в зал раздались нестройное постукивание палки, и глаза публики обратились в ту сторону.
Там появился старик — он был очень высокого роста, но спина сильно согнулась, словно что-то пригибало к земле его взлохмаченную голову — легкое полотняное кимоно провисло под грудью — вверх смотрели только глубоко посаженные глаза. Добравшись до места свидетеля, он остановился, опираясь на палку.
Председатель суда зачитал текст клятвы, свидетель дрожащей рукой подписал ее, поставил свою печать. Ему предложили стул.
Отвечая на вопросы председателя об имени и возрасте, он довольно тихим голосом, неразборчиво произнес:
— Рэйкити Китадзаки, семьдесят восемь лет.
…
П р е д с е д а т е л ь. Свидетель, вы ведь давно держите в этом месте пансион?
К и т а д з а к и. Да. Я открыл пансион для офицеров во время японо-русской войны и держу его до сих пор. Среди тех, кто у меня квартировал, были великие люди, ставшие потом и генералами армии, и просто генералами, говорили, что пожить у меня — это хорошая примета, я уже ни на что не гожусь, но благодаря репутации пользуюсь расположением военных, особенно офицеров Третьего полка. Я одинок, перебиваюсь кое-как сам, не обременяя других.
П р е д с е д а т е л ь. Хочет ли задать вопросы обвинение?
П р о к у р о р. Да… Когда у вас поселился пехотный лейтенант Хори?
К и т а д з а к и. Ну… года три, нет, два… в последнее время у меня что-то с памятью, ах… да, думаю, года два назад.
П р о к у р о р. Хори получил звание лейтенанта три года назад, в 5-м году Сёвы[74]в марте, значит, снимать у вас комнату он стал уже лейтенантом.
К и т а д з а к и. Совершенно точно. У него с самого начала было две звездочки. Потом я не помню, чтобы его повышали в звании.
П р о к у р о р. Значит, где-то в пределах трех лет, во всяком случае больше года.
К и т а д з а к и. Да. Именно так.
П р о к у р о р. К лейтенанту Хори приходили гости?
К и т а д з а к и. Да, бывало часто. Женщины не приходили никогда, а вот молодежь, студенты заходили все время, они приходили послушать рассказы лейтенанта. Он любил таких гостей: заказывал для них еду из ресторанчиков, давал денег на карманные расходы.
П р о к у р о р. Когда это началось?
К и т а д з а к и. Так было всегда, с самого начала.
П р о к у р о р. А вам лейтенант рассказывал что-нибудь о своих гостях?
К и т а д з а к и. Нет, он, в отличие от лейтенанта Миуры, почти со мной не говорил, был довольно холоден, куда уж там отзываться о гостях…
П р о к у р о р. Подождите, кто это лейтенант Миура?
К и т а д з а к и. Он жил в пансионе, на втором этаже, его комната была как раз в противоположном конце. Гуляка, но человек интересный…
П р о к у р о р. Скажите, запомнилось ли вам что-то примечательное, что происходило между лейтенантом Хори и его гостями?
К и т а д з а к и. Ну, да. Как-то вечером я нес ужин лейтенанту Миуре, и когда проходил мимо комнаты лейтенанта Хори, то еще удивился, услышав, как он говорит громким голосом, словно отдает приказ.
П р о к у р о р. А что лейтенант Хори говорил?
К и т а д з а к и. Этого-то я точно не помню. Он вроде сердился: «Договорились? Откажитесь от этого».
П р о к у р о р. А вы не поняли, от чего отказаться?
К и т а д з а к и. Да нет, я слышал только это. Во всяком случае, я тогда старался не уронить столик, ноги у меня ходят плохо, и я думал только, как бы поскорее донести еду до комнаты лейтенанта Миуры. В тот вечер он, видно, был очень голоден, торопил меня: «Эй, дядя, давай еду поскорее», поэтому урони я там столик, на меня рассердился бы Миура. Когда я поставил перед ним еду, он только ухмыльнулся: «Наконец-то», а так ни о ком не говорил. Я думаю, что у военных это хорошая черта — не сплетничать.
П р о к у р о р. А сколько человек в этот вечер было в гостях у лейтенанта Хори?
К и т а д з а к и. Ну, думаю, один. Да, один.
П р о к у р о р. Когда это было, я имею в виду тот вечер, когда лейтенант Хори сказал: «Откажитесь»? Это чрезвычайно важно, поэтому вспомните точно. Год, месяц, число, час. Вы ведете дневник?
К и т а д з а к и. Нет, невероятно.
П р о к у р о р. Вы поняли мой вопрос?
К и т а д з а к и. Что?
П р о к у р о р. Вы ведете дневник?
К и т а д з а к и. А-а, дневник? Нет, не веду.
П р о к у р о р. Итак, тот вечер… когда это было? год, месяц, день, час?
К и т а д з а к и. Скорее всего, в прошлом году. Точно не летом, потому что меня не удивили плотно закрытые перегородки. Наверное, не в начале лета или осени, все-таки было достаточно, но все-таки безумно холодно, думаю, ближе к апрелю или после октября. Был час ужина… День… да нет, точно не помню.
П р о к у р о р. Ближе к апрелю или после октября? Вы не можете решить, в апреле или в ноябре?
К и т а д з а к и. Я как раз пытаюсь вспомнить… Да, то ли октябрь, то ли ноябрь.
