Она казалась такой умиротворенной. Ее иссохшее розовое личико расслабилось. Я коснулась щекой ее губ, все еще растянутых в улыбке, но не ощутила дыхания. Мертва. Твари небес и земли, что же мы наделали?
Чудовищный треск, донесшийся из лавки, заставил принца оторваться от лица целительницы. Он поднял голову и поначалу выглядел озадаченным и смущенным, словно его ударили.
— Мие гиро, бенсе… — Баглос снова потащил его к кухне и входной двери, но Д'Натель заворчал, отшвырнул его к стене и двинулся к двери в лавку. — Не, не, мие гиро!
Мне показалось, что дульсе сейчас выдерет себе всю бороду. Неужели он действительно надеялся, что Д'Натель не полезет в драку? Мы с Баглосом поспешили за ним.
В лавке все было вверх дном. Тенни, прижатый к стене, пытался заставить скалящегося противника отпустить его шею, обрушивая на голову врага банки и бутылки с полок. Келли кружила, держа двоих мужчин на острие меча. Она парировала удары одного противника, а левой рукой хватала все, что только подворачивалось: коробки, подносы, медные весы, и запускала во второго человека, угрожающего ей кинжалом. Дверь лавки болталась на петлях, горящий факел валялся на полу рядом с распростертым незнакомцем с раскроенным черепом.
Не теряя времени, Д'Натель поднял противника Тенни и отшвырнул к дальней стене, где на того обрушился очередной, заставленный товарами шкаф. Тенни рухнул на пол в промежутке между двумя бочками, глядя прямо перед собой, из раны в боку сочилась кровь. Я упала на колени и, стараясь привести его в чувство, зажала рану подолом его рубахи. Тем временем Д'Натель занялся противниками Келли.
— Убирайтесь отсюда, — взвизгнула девушка. — Если вам небезразлична моя бабушка, как вы говорите, уведите ее.
Лежавший у двери сумел подняться на ноги и зашел Келли за спину, остальные двое двинулись на нее с намерением убить. Д'Натель с искаженным от гнева лицом поднял стол и опустил на раненого, вернув его на прежнее место у двери. Пока Келли билась с обладателем меча, принц наступал на человека с кинжалом, отгоняя его от девушки и прижимая к стене. Схватив его за руку, принц, заставив человека нацелить кинжал на себя самого, всадил оружие, точно и безжалостно, прямо в горло врага.
Баглос вскрикнул, указывая на разбитое окно, через которое в лавку лезли еще двое. Я схватила ножку разломанного стола, собираясь защищать Тенни этой деревяшкой, если не найдется ничего более подходящего. Но в следующий миг пламя от упавшего факела охватило бочку, едва не ослепив меня и осыпав нас искрами и золой. Жадные языки лизали корзины, сухие травы, старые доски, из которых была выстроена лавка. Огонь охватил фасадную стену, комната моментально наполнилась едким коричневым дымом. Келли уронила меч, выхватила из стопки в углу холщовый мешок и принялась сбивать пламя. Д'Натель с Баглосом помогали ей. Насколько я могла различить в дыму, оставшиеся в живых нападающие бежали.
Защищая лицо от жара и искр одной рукой, другой я дернула Тенни.
— Давай же, — закричала я. — Нужно вытащить тебя отсюда. — Он лежал, бесчувственный и неподвижный. Я, как смогла, подняла его и взвалила на плечо.
Стеклянные банки лопались от жара, осыпая нас горячими осколками, пламя пожирало их душистое содержимое, становясь то зеленым, то голубым, то оранжевым. Баглос тянул за собой принца, все еще сражающегося с огнем.
— Мой господин, хватит! Спасайтесь сами. Прошу вас!
Келли сбивала пламя с одежды.
— Будьте вы все прокляты! — кричала она. — Прокляты, это вы принесли сюда несчастье. Где моя бабушка?
Кашляя, задыхаясь, не в силах вдохнуть из-за жара и веса Тенни, которого я волокла к задней двери лавки, я лишь покачала головой.
Девушка с ужасом посмотрела на меня, выронила мешки и рванулась мимо меня в комнату Селины. Наверное, все в Юриване слышали ее крик:
— Убийцы!
Длинное безжизненное тело Тенни выскользнуло из моих рук. Пламя лизало его башмаки, мне пришлось затаптывать связку горящих лопухов, рухнувших из-под потолка и едва не опаливших нам волосы и одежду. «Давай же, давай, — умоляла я про себя. — Я не оставлю тебя». Мокрые от пота руки скользили по обнаженным плечам Тенни, я, спотыкаясь, тащилась вперед, уже не зная, туда ли я иду. Его тело снова выскользнуло у меня из рук. Я развернулась, вглядываясь в завесу дыма, и пришла в ужас, когда не смогла нащупать его. Но Д'Натель уже вытаскивал моего старого друга через дверь. Я ощутила руку, влекущую меня вперед. Это был Баглос.
В коридоре было не намного прохладнее. Я слегка отдышалась и утерла слезящиеся глаза. В двери комнаты я увидела Келли, она сидела у ног прабабушки, положив голову ей на колени, ни одна слезинка не катилась по застывшему горестному лицу. Дым вырывался через дверь и окно.
— Келли, идем. Крыша занялась. — Мне пришлось орать, чтобы перекрыть рев огня.
Девушка не замечала меня.
— Послушай. Ты права, в ее смерти повинны мы, хотя мы этого и не желали. Но я хочу, чтобы ты знала: она смеялась перед смертью. Она была полна радости из-за того, что мы принесли ей. Не омрачай ее светлую кончину, отказываясь от собственной жизни.
— Уходи. Ты говорила о выборе. Дай мне возможность сделать свой. — Ее слова были тверды, словно гранит.
Я пошла к друзьям, ожидающим меня во дворе, залитом светом пожара. Зола опускалась на нас хлопьями дьявольского снега.
— Где девушка? — спросил Баглос.
— Она придет, — ответила я. — Она слишком боится смерти в огне, чтобы остаться, но слишком разгневана, чтобы идти с нами.
Мы быстро прошли по переулку и остановились у выхода на улицу. Пожар привлек народ. Лысый гигант пытался организовать живую цепочку для передачи ведер с водой и землей, одеял — всего, что не позволит огню перекинуться на соседние дома.
— Туда нельзя, — кричал он кому-то в толпе. Перед горящим домом стоял человек, он пытался вырваться из хватки двоих зевак.
— Пустите меня, черт вас побери! Там внутри женщина! — Этот голос заставил меня замедлить шаг. Грэми Роуэн.
— И даже не одна, если Келли и ее бабушке не удалось выбраться, — ревел лысый. — Еще миг — и точно никто не выживет. От тебя ничего не останется, если ты сунешься туда.
Я искала в толпе жрецов. Зидов нигде не было видно, но я узнала другое лицо, лицо, которое я никак не ожидала увидеть и которое запомнила навек. В горле застрял комок. Мацерон, шериф с рыбьими глазами, стоял, прислонясь к забору. Он смотрел на взбудораженную толпу так, словно пожар был представлением менестрелей, устроенным специально для него. Я, отвернувшись, отскочила назад и натолкнулась на Д'Нателя.
— Уходим. Быстро.
— Погоди. Мне придется нести его, — ответил Д'Натель хриплым шепотом. Он взвалил Тенни на плечи, и мы двинулись вперед.
Жители близлежащих домов вытаскивали на улицу сундуки, постели, детей. Телега, нагруженная бочонками с водой, прогрохотала по узкому переулку. Охвативший меня страх заставлял оглядываться каждые несколько шагов, но никто не обратил на нас внимания, пока мы двигались по запруженным народом улицам к городским воротам. Когда мы оказались за воротами и свернули в ряды грязных, дурно пахнущих конюшен и загонов, толпа рассосалась. Баглос расплатился с конюхом, принц передал мне поводья лошади Тенни, которого он посадил на собственного коня.
