– Я думал, я вам нужен. Разве после смерти моего отца я не стал Ожидаемым? Разве я не могу помочь вам исполнить то, что вы задумали?
– Разумеется, можете, но почему вы этого хотите? Когда Финчер вчера ночью произнес свою речь, у меня возникло впечатление, что вы не готовы стать на нашу сторону.
– Я здесь, разве не так? Но я признаю, что прибыл не без задней мысли.
Мартин слегка наклонил набок свою лысую голову и выжидательно посмотрел на Пауля.
– И какой же?
– Комиссар, Клаудия Бианки. Освободите ее! Она ведь ваша пленница?
Адмонитор дал знак Анжело, и человек без лица исчез за большой каменной глыбой. Не прошло и минуты, как он возвратился с Клаудией. Ее одежда была разорвана и испачкана, а руки скованы наручниками. Она выглядела измученной, но, с облегчением понял Пауль, очевидно, не получила никаких травм, достойных упоминания.
– Вы весьма неравнодушны к этой женщине, как я заметил, Пауль, – сказал Мартин. – Как раз поэтому я и не могу исполнить вашу просьбу. Она останется у нас как гарантия того, что вы не пойдете против нас.
Клаудия смотрела на него сначала недоверчиво, затем в ее взгляде появилась радость, но она быстро сменилась опасением и неодобрением.
– Нельзя было тебе приходить сюда!
Пауль беспомощно улыбнулся.
– Похоже, тебе не угодишь.
– Как трогательно, – проворчал Анжело. – Ладно, у нас есть дела поважнее.
– Точно, – согласился Мартин. – Еще несколько минут, и мы окажемся у настоящей могилы Петра! В некоторой степени мы обязаны этим вам, Пауль.
– Почему мне?
Адмонитор указал на людей, занятых установкой зарядов взрывчатки.
– Это нападение – не тот образ действий, который я хотел бы использовать. Сыновья Старика уже так долго действуют втайне, что я предпочел бы более тонкий метод. Во время следующей генеральной конгрегации мы бы выбрали брата Сорелли, вашего отца, генералом ордена. Тем самым Общество Иисуса, хранитель настоящей могилы Петра, стало бы ее разрушителем. Однако недавние события поломали наши планы. После того как Сорелли был убит, мы еще надеялись, что другой человек из наших рядов сможет стать наследником Гавальда. Но затем события понеслись одно за другим, в чем есть и ваша вина. Ваша выходка прошлой ночью и вызванное ею признание Финчера вынудили нас действовать быстро. Более длительное ожидание означало бы, что настоящая могила Петра будет охраняться лучше.
Один из мужчин у большой стены обернулся и подошел к ним.
– Все готово, domitor.
Domitor – так на латыни называли победителей, покорителей. Так, значит, вот какой титул у Мартина в секретной организации, которая называлась «Сыновья Старика».
– Нет причин медлить дольше, – сказал Мартин. – Начинаем!
Мужчина, только что принесший ему сообщение, выкрикнул несколько коротких команд и попросил всех уйти в укрытие.
Пауль сел на корточки, прямо рядом с Анжело, который направил на него дуло пистолета.
– Почему ты так поступаешь? – спросил Пауль. – Ты убил Джакомо Анфузо, не так ли? Человека, который относился к нам всем, как к своим детям.
Анжело указал левой рукой на свое лицо.
– Вот чем я ему обязан!
– Нет, этим ты обязан Сыновьям Старика, которым теперь служишь. Это они устроили пожар в приюте Сан-Ксавье.
Какое-то мгновение Анжело раздраженно смотрел на него.
– Я знаю, что Анфузо, наш отец Джакомо, не заботился обо мне, что он бросил меня наедине с моей болью, страхом и уродством!
Пауль понял, что ожесточение и ненависть так глубоко въелись в Анжело, что изменили его суть и определили его жизнь.
Он отвернулся и посмотрел на Клаудию, сидевшую на земле метрах в десяти от него. Она ободряюще улыбнулась ему, и тут в помещении раздался взрыв.
У Пауля заболели уши, и ему показалось, что у него лопнули барабанные перепонки. Во все стороны полетели осколки скальной породы, а из-за мгновенно распространяющегося облака пыли всем стало трудно дышать.
66
Настоящая могила Петра
Облако пыли еще не осело, но Анжело и его соратники уже вскочили и побежали к дыре примерно два метра в диаметре, которую взрыв проделал в скале. Они торопливо пролезли внутрь.
Два члена братства остались охранять Пауля и Клаудию. Остался и Мартин, сосредоточенно следивший за развитием событий. Они услышали крики, затем выстрелы, и все стихло.
Несколько минут спустя к ним подошел Анжело и сообщил:
– Настоящая могила Петра у нас в руках, domitor. Часть ее хранителей погибла во время взрыва, остальных мы застали врасплох, и их былолегко одолеть. Несколько наших человек сторожат вход, чтобы избавить нас от неприятных неожиданностей.
– Благодарю тебя, Анжело.
Теперь Мартин тоже направился к дыре в скале и дал знак охранникам; те стали подталкивать Пауля и Клаудию в том же направлении.
Пауль и без принуждения полез бы в дыру: слишком велико было его желание увидеть настоящую могилу Петра. Так велико, что он почувствовал разочарование, когда наконец оказался перед ней.
Они находились в подземном помещении, похожем на то, из которого вышли. В центре, на каменном постаменте высотой чуть более полуметра, стоял простой каменный гроб. Впрочем, некоторые украшения на нем все же были, понял Пауль, посмотрев внимательнее: на крышке была выцарапана рыба, символ ранних христиан. Возможно, также и символ рыбака Петра, который, став апостолом, превратился в «ловца человеков».
– Здесь действительно лежит Петр? – спросил Пауль.
– Да, – ответил Мартин. – Но лежать ему осталось недолго.
– Что вы задумали?
Мартин дал знак своим людям, и они начали обматывать постамент, на котором покоился саркофаг, пластиковой взрывчаткой.
Пауль изумленно смотрел на Мартина.
– Вы же это не всерьез!
– Серьезнее не бывает.
Пауль стал лихорадочно думать, сколько времени пройдет, пока сюда прибудут карабинеры. Десять минут? Возможно, и меньше. Они наверняка слышали взрыв и понимают, что промедление подобно смерти. Теперь его задача – выиграть время.
Его взгляд упал на сидящих на земле мужчин – обезоруженных и раненых. Всего хранителей могилы было шестеро.
– Вы ведь доставите этих людей в безопасное место? – спросил он у Мартина.
– Мы все перейдем в другой подвал, когда настоящая могила Петра прекратит свое существование.
Пауль покачал головой.
– Как вы можете планировать подобное? Помочь Злу получить господство над нашим миром! Я не понимаю вас, Мартин!
