Кассандра подняла голову и посмотрела на мужа. Глаза его были широко раскрыты и все еще красны от слез. Взгляд Найджела стал таким беззащитным, что она испугалась: не лишила ли его защитной оболочки, ничего не дав взамен? Но нет, у нее есть что предложить ему. Кассандра улыбнулась мужу.
– Любимый!.. – прошептала она. Найджел взглянул на нее. Руки его чуть дрожали, когда он провел ладонями по щекам жены и снял с нее чепчик.
– Любимая, – шепнул он, притянув к себе ее лицо. – Любимая!..
Их близость никогда еще не была такой томительно-сладкой. И чувственной. Оба они были одеты, кроме той области, где слились в единое целое. Он двигался в ней размеренно, неторопливо. Они смотрели друг другу в глаза, превращая единение тел в единение душ. Кассандра мечтательно улыбалась ему. Найджел не улыбался, но из его глаз постепенно исчезал страх, и они наполнялись любовью, которую дарила ему жена, – любовью, спокойствием и миром, ожидавшими его здесь, в Кедлстоне.
Когда он достиг своей высшей точки, у них обоих вырвался стон. Кассандру не охватила дрожь сладострастия – то, что сейчас произошло между ними, не имело ничего общего с плотской любовью, поскольку было любовью супружеской. Она прильнула к нему, когда Найджел лег с ней рядом.
Солнце согревало их своими лучами.
– Любимый, – в который раз повторила Кассандра и, усмехнувшись, добавила:
– Мой лорд Уортинг. Он нежно поцеловал ее.
– Оставим это, – сказал Найджел. – Уничтожим письмо и пошлем новые указания Крофту.
– Нет, ни за что! – твердо возразила она.
– Насколько я понял, миледи, вы никогда не будете покорной супругой?
– Никогда. Я ведь все-таки графиня Уортинг.
– И хозяйка Кедлстона, – подхватил Найджел со смехом.
– Все уладится, когда родится наш ребенок. Для него – или для нее – уже не будет важно, что кому принадлежит.
– Да это и сейчас не важно. Все мое принадлежит тебе.
– А мое – тебе, – улыбнулась она. – А что ты собираешься делать с Данбер-Эбби? Найджел поморщился:
– Придется сражаться с собственным братцем. Если я проиграл тебе, то хоть в этой борьбе одержу победу. Он теперь перевернет небо и землю, чтобы вернуть мне мое законное наследство.
– У него ничего не выйдет, – уверенно заявила Кассандра. – Я готова сражаться на твоей стороне.
– Бедняга Брюс, мне искренне жаль его! У брата нет ни одного шанса победить меня. Она рассмеялась.
– Ах, как я рад снова услышать твой смех! – промолвил Найджел, чуть прищурив глаза, хотя теперь уже не пытался скрывать их истинное выражение за шторками век. – Когда я впервые увидел тебя, мне показалось, что ты похожа на солнечный лучик. Как я мечтал, чтобы твое тепло согрело и меня! А потом я испугался, что убил в тебе этот внутренний свет.
Ласково погладив его по щеке, Кассандра покачала головой:
– Ты мой свет, мое солнце.
Он улыбнулся без прежней насмешки – тепло, доверчиво и радостно:
– Я люблю тебя…
– Я знаю. – Она поцеловала его. – Знаю.
Но на мгновение свет показался ей слишком ярким. Кассандра уткнулась лицом в камзол мужа и вдохнула его запах. Еще немного, и они потеряли бы все на свете.
Оба они пожертвовали самым дорогим, ожидая потерять это.
А вместо этого вернули то, что отдали. И все остальное тоже вернули – друг друга и весь мир. Все, что приносит счастье в жизни.
Весь свет, какой только существует.
– Я люблю тебя!.. – снова шепнул Найджел, прижимаясь щекой к голове жены.
