недовольства)). А на этом мне нужно пожелать Вам хорошего дня и отправляться по своим делам".
Возможно я ответила холодно и грубо, безразлично проигнорировав его признания, но если я не готова на них отвечать, то не стоит себя заставлять. В моей манере отчитать его за его чувства, а потом рассказать насколько они глупы и опасны, — привычно приняла я очередные признания в любви привычной реакцией. Но такая ли она была и привычная?! Вздохнув от неприятных мыслей, я запечатала письмо и отдала его гонцу. Потом направилась на отложенный ужин.
***
"Звёзды умеют говорить: молчанием, шумом, тихим гулом, своим светом. Безмолвные точки затихают только перед своей смертью. В галактике их слишком много, чтобы заметить их уход, и слишком мало, чтобы человек сказал, что он устал от них. На протяжении всех лет мы смотрим на них, безмолвно говорим с ними, показываем им свои мысли. И каждый наш секрет в одном таком маленьком огоньке. Они хранители наших мыслей и секретов. Те, кто на следующую ночь снова придет чтобы нас выслушать. А теперь представьте, что все эти секреты собрались в одном месте, и потом за несколько секунд сгорят вместе с падающей звездой. Наверное стоит эти секреты говорить, а не таить. Иначе они умрут, так и не открыв Вам, что они могли бы изменить".
***
Ночью мне приснился король Дельмонте, над которым снова кто-то истязался. Проснувшись, я сразу вспомнила про написанное, как оказалось, моей прабабки. Возможно это она предупреждает меня о том, что он в опасности. Походив с этой мыслью два часа, я решила, что лучше перебдеть, чем недобдеть, и написала дополнительное письмо к первому, благо посыльный ещё не отправил его, поэтому я добавила к нему и второе. Надеюсь я всё правильно сделала и не пожалею на счёт своего решения. А решение было спонтанным, пригласить его к себе в гости. Пока не знаю зачем и для чего, но лучше, чтоб он был здесь. Мало ли, может сон это правда, а там уже решу для чего было мое приглашение.
С унылой мыслью я отправилась по делам, ненароком думая о своих странных действиях, как для него, так и для меня. Для него в том, что сначала отвергла, написав ответ на письмо о том, что ещё ничего не решила, и тут же дополнила его вторым письмом с приглашением к себе. А для меня, что поверила какому-то сну. Мне кажется мне нужно отдохнуть. Вне замка и подольше, — со входом подумала я и продолжила свои королевские занятия.
Спустя нескольких дней я лицезрела на своём пороге короля Дельмонте. Сказать, что он был рад нашей встрече я не могла, ведь на его лице притаились непонятные эмоции серьезности и лёгкого напряжения. Не успев понять в каком он находится состоянии, он проговорил:
— Полагаю что-то случилось, раз Вы пригласили меня сюда, — холодным голосом промолвил он, а я начала искать что ему ответить.
— Сейчас нет, но может произойти. Не спрашивайте у меня пока ничего, но я хочу, чтоб Вы некоторое время у меня погостили, если это не составит Вам труда.
— Хорошо, — благоразумно ответил он, не задавая мне никаких встречных вопросов.
Но вот что я заметила явственно в ходе этого короткого диалога, так это какую-то непонятную нервозность и раздражительность. Понять из-за чего она было сложно, не было никакого явного повода, а спрашивать, по крайней мере сейчас, я не хотела, решив, что просто понаблюдаю за ним, чтоб хоть как-то открыть занавесу этого странного для него поведения.
К вечеру я имела уже некие железные аргументы, и состояли они в том, что проявления раздражительности и непонятной нервозности проявлялись в нём только при виде меня, что стало для меня поводом для размышления чем я ему так не угодила. Решив, что дальнейшие наблюдения уже не будут нести смысла, я прямо задала этот вопрос за ужином:
— Не сочтите это за наглость, но я вижу некое раздражение у Вас в моём присутствии. Неужели я вызываю у Вас такие негативные эмоции?
Мужчина внимательно накрыл меня своим взглядом, но вот отвечать не спешил, и только спустя несколько длительных для меня мгновений неопределенности обозначил:
— Это не имеет к Вам никакого отношения. Точнее, имеет, но косвенно. В общем, Вы здесь ни при чём, — многозначительно "открыл" он мне тайну.
— Но а всё же, в чём причина?
— В моих чувствах к Вам, — недовольно, и в то же время с обвинением будто самого себя проговорил он.
Я на несколько секунд замолчала, чтоб понять, что он имел в виду, но он добавил:
— Если честно, я вижу себя в крайне унизительном положении сейчас. Притащиться к той, что отвергла тебя, писать ей как маленький мальчишка о своих чувствах, и абсолютно не иметь возможности что-то сделать с этим. Я не знаю, что со мной, но я не в состоянии обуздать те эмоции, которые у меня возникают к Вам. И это меня крайне волнует и страшит. Вот и всё. Больше я не знаю, что сказать, — ответ был отрывист, раздражительный и в то же время наделён какой-то обречённостью, но я знала, что всему этому причина. Клятва верности, именно она так и тянула его ко мне. Даже против его воли, но говорить об этом было рано. Хотя, на секунду задумалась я, если я ему об этом скажу, он будет лучше понимать своё состояние и не будет винить в этом себя. Поэтому набравшись с духом я рассказала ему все, что было написано в дневнике. По окончанию моего рассказа мужчина задумчиво взирал на меня, ни разу не перебив, а потом отведя взгляд в сторону о чем-то глубоко задумался.
— Тогда что-то не сходится, — спустя некоторое время произнес он. — Там говорится, что обезображенность на лице врождённая, но моя получена по вине отца.
Услышав это и сразу вспомнив его рассказ, я задумалась, а и вправду.
Наши глаза в один момент соединились и меня это почему-то смутило, из-за чего я решила скрыть это ответом:
— А Вы точно помните, что это сделал отец или Вам так сказали?
— Поверьте, такое не забывается, — после его короткого ответа я впала в ступор замешательства.
Решив, что сами мы ответы не найдём, я рассказала про колдунью и предложила поехать и получить ответы от неё.
Мужчина немного подумав, согласился, но попросил прочесть тот отрывок с дневника, на что я дала ему согласие, и после этого мы решили пока не развивать эту тему, пока не
