Потом трупов не стало. Место битвы осталось за спиной. Зато со всех сторон, снизу и сверху их окружала теперь чернота деревьев. Ни пятнышка снега не белело на черной, словно обугленной земле, которая лишь в некоторых местах была покрыта темно-серым мхом. Деревья стояли голые, унылые и какие-то зловещие. От них шла недобрая сила, которую сразу же все ощутили. Деревья, словно были недовольны, что в их владения вошли незваные гости, да еще и окропили все вокруг кровью. Дневной свет почти не проникал сквозь запутавшиеся между собой кроны. А толстые корявые ветки деревьев больше напоминали щупальца неведомых животных или тянущиеся змеями лапы, готовые в любой момент схватить и разорвать на части любого, кто проникнет сюда. Но самое тяжелое – это был воздух. Словно и не в лесу. Он был спертым, тяжелым и холодным. С привкусом гари и еще чего-то миндально-горького и зловонного. Любые, даже самые смелые сердца наполнились бы страхом, окажись они здесь.
Но эльфы не боялись Черного леса. В конце концов, они были почти его хозяевами, а много, очень много лет назад и его полноправными владыками. Тогда и названия такого не было – Черный лес. Был Великий Зеленый лес. Но это было давно. Слишком давно, чтобы вспоминать об этом. А вот царство Трандуила и сейчас находилось на севере Черного леса, и его воины часто приходили и сюда на юг. Но даже Трандуил вынужден был признать, что сейчас здесь слишком многое изменилось.
– Словно Некромант снова вернулся сюда, – поделился он своей тревогой с Гэндальфом и Торонгилом. – Так же здесь было, когда он находился в своем замке.
Все промолчали на это. Никто не хотел говорить о том, о чем думали все. Поэтому просто продолжили путь. Опять, как и прежде, копьеносцы и лучники Трандуила ушли далеко вперед и скрылись за деревьями. Они обеспечивали безопасность пути, находили, расчищали и готовили наилучшую дорогу для остальных. Основной отряд, окружая его со всех сторон, сопровождали лучники Золотого леса, а эльфы Элронда шли позади и составляли таким образом арьергард процессии.
Где-то в полдень идти стало легче, потому что отряд вышел к остаткам древней дороги, которую эльфы Зеленолесья создали еще в Предначальную эпоху. И хотя она была почти вся разбитая и заросшая мхом и прочим сором, ни одно дерево так и не смогло прорасти на ней. Все они очень близко, почти вплотную, подошли к ней с обеих сторон, низко свесили над ней ветви и сплели их, образовав некое подобие арочного прохода. По этому живому коридору отряд и двинулся дальше. И хотя он отклонился несколько к северу, тем не менее, это был наилучший способ добраться до Дул Гулдура. И когда почти полвека назад, эльфы и маги штурмовали крепость Некроманта, они также использовали эту дорогу, чтобы подобраться к Врагу.
День закончился без происшествий, и когда уже поздней ночью, вновь остановились на ночлег и зажгли костры, Гэндальф сказал хоббиту, что треть пути пройдена.
Бильбо сделал вид, что очень рад. На самом же деле ему было далеко до радости. Так как даже эльфы шли по лесу с достаточно низкой скоростью, то хоббит покинул носилки Галадриэль, которые ему изрядно надоели, а еще больше ему было просто неловко в них ехать, когда все вокруг идут пешком, и продолжил путь, как и все остальные. И как только он отдалился от владычицы эльфов, на него сразу же навалилось тяжелое предчувствие того, что он совершил ошибку.
Ему очень не понравился Черный лес. Намного больше, чем тогда, когда он оказался в нем в первый раз. В тот раз лес был ужасен, зловещ и полон разных тайн и опасностей. Но он был живой. Живой! Жизнь в нем кипела. А раз кто-то живет в таком месте, то оно уже не кажется таким ужасным. Этот же лес был мертв. Абсолютно мертв. Никакого движения, никаких звуков, и ничего, чтобы указало на признаки жизни. Смерть царила вокруг. Бильбо так и показалось, что он оказался в царстве смерти.
Мир теней был вокруг него. Как тогда на Зачарованном острове во владениях мертвой королевы Берутиэль.
Иной раз от подобных ощущений хоббит крепко зажмуривал глаза, чтобы отогнать их, но когда открывал их, вдруг на какое-то время видел себя в полном одиночестве. Эльфы, Гэндальф, Торонгил куда-то исчезали, а вокруг был сплошной мрак, из которого к Бильбо тянулись черные тени, подбирались к нему вплотную, норовя достать до его сердца. Бильбо вскрикивал, и мрак отступал, и он снова видел себя среди друзей и среди эльфов. Так было несколько раз, и Бильбо дважды ловил на себе тревожные взгляды Гэндальфа и Торонгила. И у него было желание рассказать им обо всем что с ним происходит, но почему-то он не делал этого. Наверно потому, что черные тени, которые привиделись ему, были похожи на них. Да, они были похожи на Гэндальфа и Торонгила, на Элронда и Трандуила, на Селеборна и Леголаса и даже на Галадриэль. И их руки тянулись к его карману, в котором была Прелесть, а губы протяжно и жалобно шептали:
– Отдай! Отдай! Это не твое!
А может, это ему только показалось. Во всяком случае, сомнения терзали душу Бильбо, и он не знал, что делать. И мучимый этими сомнениями, он становился все угрюмее и злее. Так прошел день, за ним тягостная и беспокойная ночь. Утром Бильбо встал вконец измученный дурными снами и тяжелыми мыслями. Весь следующий день он был мрачен, словно туча. Но к Галадриэль он все-таки не вернулся. И к вечеру ноги едва держали его.
Глава десятая БЕГСТВО
Наступила вторая ночь. Эльфы разожгли по всему лагерю костры, и вокруг стало очень светло. Куда светлее, чем было днем. Сила эльфийского огня разогнала зловещий мрак Черного леса. Лица эльфов, до этого мрачные и угрюмые, насколько это возможно для эльфов, теперь прояснились и повеселели. Было видно, что им хочется достать инструменты и устроить ночной концерт, как они это всегда делают. Но Гэндальф строго настрого запретил шуметь, сказав, что у деревьев есть уши. Петь тоже было нельзя, и эльфы тихо переговаривались между собой звенящими и переливчатыми голосами. Тут даже Гэндальф не мог запретить им разговаривать. Да и был ли в этом смысл? Он сам вступил в беседу с Трандуилом, который стал ему объяснять дальнейший путь, запланированный назавтра. Элронд и Селеборн также были с ними. Беседа уже подходила к концу, когда подошел Торонгил.
– Хоббит пропал, – мрачным голосом сообщил он. – Его нигде нет.
Даже если бы грянул гром, и разразилась гроза, или запылал Черный лес, или еще одна стая варгов напала на лагерь, удивление было бы меньшим. Гэндальф стоял с открытым ртом, потому что сообщение настигло его на полуслове. От этого он вдруг стал очень сильно походить на самого обыкновенного старика, которого годы и болезни сломили и физически и нравственно. Но это продолжалось недолго. Всего лишь несколько мгновений. Очень быстро маг взял себя в руки и стал прежним Гэндальфом, решительным и властвующим.
– Как пропал? – воскликнул он и махнул вокруг себя посохом, от которого посыпались голубые искры, что показывало, что владелец посоха крайне возбужден. – Куда пропал? Как такое возможно? Он же был среди нас. Я только что видел, как он вертелся среди эльфов и угощался у одного из костров. Ты ничего не путаешь, Эстель?
– Хотелось бы мне, чтобы я ошибся, – с неподдельной тревогой в голосе ответил Торонгил. – Но боюсь, что случилась беда. Да, он был среди нас, и я глаз с него не спускал все это время. Старался быть рядом. В последнее время он меня тревожит и беспокоит. Уж больно наш Бильбо стал грустным и печальным, а порой, мне кажется, что он чем-то очень сердит.
