гоняли меня в прошлый раз. Их даже было всё так же три. Вывод из этого следовал максимально простой — по мою душу явился тот самый Егерь, который обломался в прошлый раз.
— Надо же, реально явился, — на последнем, третьем, этаже правого корпуса показался Калёный, с презрительной мордой уставившийся на меня. — Как был тупым, так и остался. Ну что, сучонок, как умирать будешь, стоя или на коленях? Если хорошо попросишь, я тебя не больно убью. Не чужие люди всё-таки.
— Где мать? — распинаться перед этим уродом мне не хотелось, так что я сразу перешёл к сути.
— Валька-то? — хмыкнул вор, хотя теперь, наверно, именно Егерь, и сплюнул сквозь зубы: — Не ссы, жива она. Пока. У меня с ней будет отдельный разговор. Я ведь её, суку, с прицепом взял, одевал, обувал, а она?! С-сука.
— Ты, гнида, только тащил бабки из неё и метелил, — я скрипнул зубами. — Где она, я спрашиваю?! Если с её головы хоть волос упадёт…
— Ты, фуфел, мне угрожать вздумал?! — искренне удивился, но ничуть не испугался Калёный. — Думаешь, если стал Юниором, то Бога за яйца поймал? Ты, чушок, как был никем, так и остался.
— Это ты сейчас меня убеждаешь или себя? — я презрительно сплюнул, копируя его прошлый жест. — Херли ты тогда к демонам побежал? Очко жать стало? Ты, Калёный, всегда был дерьмом, им до конца жизни и останешься. Дерьмом и крысой. Ты ведь мало того, что у людей крысил, так ещё и на корешей своих барабанил ментам, как дятел заправский. Или скажешь, что я неправ.
— Закрой хайло, фуфлогон!!! — тут же впал в ярость Калёный, практически срываясь на визг. — Тебе, петушара, походу, жить — насрать! Значит, сдохнешь как падаль! Взять его!
Я криво ухмыльнулся, зная, что попал в точку. Там, в прошлой жизни, я много инфы по этому уроду собрал, в том числе от ментов. Стучал якобы авторитетный вор с самого детства исправно, даже не за плюшки, а просто из любви к искусству, так сказать. Помню, как бесился тогда, вспоминая, как эта гнида задвигала мне за блатные понятия, козлов-мусоров и прочий шлак. А по факту оказалось, никакого воровского братства нет. Есть кучка крыс, готовых за копейку удавить даже лучшего друга и трясущихся от ужаса при виде человека в погонах. Тогда у меня и возникло стойкое отвращение к так называемым ворам.
Но сейчас для меня важнее было не уязвить Калёного, а его твари, кинувшиеся ко мне со всех сторон. Бегать по стройке — это особое удовольствие, кто хоть раз пробовал, у того обязательно найдётся история о знакомом, для которого это закончилось плачевно. А уж убегать от громадных псов, с зубами в мой палец, которые норовят вцепиться тебе в глотку, особенно весело. Я без гадалки или оракула мог бы сказать, чем это всё для меня закончится. Я навернусь в какую-нибудь яму или напорюсь на железяку, и меня разорвёт Стая Калёного. Только вот бежать я и не собирался. Энергет я или погулять вышел? Вот и надо пользоваться своими возможностями по максимуму.
У меня уже возникало желание как-то отблагодарить гражданина Смирнова, ныне покойного, от которого мне в наследство досталась техника «Лягушачьего прыга», но потом я вспоминал, сколько этот урод жизней испоганил, и желание пропадало. Однако отказываться от использования столь удобной техники я не собирался, тем более что от этого зависела моя жизнь. Так что, немного подождав, когда собаки уже будут готовы броситься на меня, я вдруг взмыл в воздух, оставляя с носом и мерзких псин, и их хозяина.
Жаль только, что я не мог одним махом его достать, слишком высоко тот расположился. Третий этаж, даже если считать без пола, только с перекрытиями, — это шесть метров как с куста. Разрядник бы уже достал, а я лишь шлёпнулся животом на плиты второго этажа, впрочем, тут же шустро залез совсем. И мгновенно развернулся, ожидая первую жертву. В том, что собаки последуют за мной, я не сомневался. На то они и собаки. И в том, что допрыгнут, тоже. Дури у них хватало, я это уже знал. Так что спокойно ждал, и как только первая взмыла в воздух, заскребла лапами по бетону, бесстрашно шагнул вперёд, не обращая внимания на оскаленную пасть, и толкнул её, как учил Выгорский.
Псину снесло. И не просто отбросило, её отшвырнуло назад, а в полёте она врезалась в двух других, разбросав их по сторонам. Я надеялся, что получится сбить не одну, а хотя бы двух, но на такой эффект не рассчитывал. Однако отказываться от столь щедрого, пусть и неожиданного, подарка было глупо, так что я тут же развернулся и кинулся вверх по лестнице. Простейшая логика говорила, что если где мама и могла быть, то только там, возле Калёного. Вряд ли бы он отпустил её и тем более оставил где-то далеко. Ведь это была его страховка на крайний случай.
К сожалению, у Калёного было не только это. Стоило только мне показаться на лестничном пролёте, как грохнул выстрел, а руку обожгло болью. Словно к ней раскалённый прут приложили. Я тут же рванулся в сторону, даже без техники прыжка преодолевая громадные расстояния, и перекатом ушёл в ближайший дверной проём. Калёный не успел среагировать, и два следующих выстрела ушли в молоко. Зато я сумел рассмотреть и связанную маму в углу, и пистолет в руке урода. Точнее, револьвер. Древний, но надёжный наган, вполне возможно, времён ещё похода Колчака. После него осталось весьма много оружия, и оно то и дело всплывало в криминальных сводках, хоть менты регулярно проводили рейды по изъятию незаконного огнестрела. Свинья грязь найдёт, вот и Калёный нашёл волыну. И что делать дальше, я не представлял.
Ясно было только одно, оставаться здесь мне нельзя. Как только псы поднимутся на этаж — мне хана. Атаковать в лоб Егеря тоже не вариант — пристрелит. Оставалось лишь бежать, я уже слышал цоканье когтей по бетону лестницы. Так что, не раздумывая, разбежался и сиганул в отрытый проём, где по плану должна была встать балконная дверь.
К счастью, я инстинктивно выбрал правильное направление, когда бежал из-под пуль, и сейчас просто перепрыгнул из одного корпуса в другой. Понятно, что для собак это тоже не станет проблемой, но у меня было несколько секунд подготовиться. И я использовал их по
