о факте жизни головы отдельно от туловища, кроме головы профессора Доуэля, мне не известно, но сейчас я не то что не владел своим телом, я его даже не ощущал.
— А я тебя предупреждала. Но ты же у нас упёртый до безобразия.
— Что ты со мной сотворила? — еле выдавил я, превозмогая безумную боль. Оказывается, язык мне продолжал подчиняться.
— Всего лишь залезла в тебя поглубже, — спокойно ответила ведьма.
В ответ я выплюнул на Болотную такое ругательство, от которого сам краснел в прежней жизни. Но сейчас оно было как никогда к месту.
— Лучше бы сразу убила, — зло добавил я.
— Ты действительно этого хочешь? — лукаво осведомилась ведьма.
— Да пошла ты!
— Ладно, не напрягайся, у меня в самом деле не было выхода. Я же должна понимать, зачем ты здесь. А голова сейчас пройдёт. Надо только немножечко потерпеть.
— Тебя бы заставить так терпеть, — огрызнулся я в ответ.
Последние мои слова остались без ответа. Зато руки ведьмы запорхали над моей головой плавными движениями, окутывая воспалённый мозг мягкими волнами тепла. И с каждой секундой становилось легче. Причём становилось настолько легче, что я уже практически простил ведьму за нереальную боль, которую испытывал совсем недавно.
— Всё, — глубоко выдохнула ведьма, и поток спасительного тепла прекратился.
— Спасибо.
— Да ладно, сама поломала — сама починила. Не обижайся.
— Хорошо, — покладисто согласился я. — Может, теперь расскажешь, зачем была нужна эта экзекуция?
— Ответы искала, — нехотя ответила она.
— И нашла?
— Нет, — честно призналась Болотная.
— То есть я тут чуть коньки не отбросил в адских мучениях ради твоих непонятных хотелок?! Да ещё и безрезультатных.
— А что ты хотел?! — взвилась ведьма. — Припёрлись на мою землю. Всё взбаламутили. И непонятно зачем.
— А просто спросить гордость не позволяет?
— И вот ты мне так просто ответишь?
— Теперь не отвечу, нечего было…
— Ну чего затих-то? Вот то-то. И не ответишь ты мне, потому что ответить нечего, а не потому, что вселенская обида на меня у тебя взыграла.
— Да пошла ты, — огрызнулся я.
— Что-то слишком часто ты меня сегодня посылаешь, тебе не кажется?
— Значит, заслуживаешь. В конце концов, не я тебе мозг разрывал на части.
— Слушай, может, хватит? Ведёшь себя как изнеженная барышня, аж смотреть противно.
— Так не смотри! — огрызнулся я. — Не очень-то и хотелось. Я с тобой в смотрелки играть не нанимался. Вали на все четыре стороны, а меня оставь в покое.
— Валить я буду только в твоём обществе. И это не обсуждается.
— А вот и не будешь. У нас разные дороги в этом мире. Хотя, если захочешь заскочить в гости, заскакивай. Посидим, винца хряпнем, поболтаем. С развлечениями у вас тут как-то не очень. Почему бы не провести время в компании красивой девушки.
— Если ты думал, что от твоих дешёвых комплиментов я растаю и оставлю тебя у гургутов, то ты глубоко ошибался. Не то сейчас время, чтобы попивать винцо с их вождём.
— Про не то время, про грозящую мне опасность и про всякую другую лабудень я уже слышал. Повторяю: опасность мне грозила пока что только в присутствии вашей распрекрасной троицы. Ни больше и ни меньше. Весь остальной окружающий мир относился ко мне если не с симпатией, то по крайней мере без враждебного настроя к моей персоне.
— Ты просил меня на частоту? — после недолгого молчания продолжила ведьма. — Хорошо, давай на частоту. Готов услышать?
— Весь во внимании.
— Я не знаю как, но с недавних пор весь магический фон этого мира находится в приличном раздрае. Его просто начинает рвать на части, примерно как при урагане. Пока этот магический смерч, назовём его так, находится где-то в верхних слоях магии, и виден только избранным, но скоро он будет опускаться всё ниже и ниже, и тогда уже не поздоровится всем.
— Так, стоп, — перебил я ведьму. — Маги, смерчи, ураганы, вселенские катаклизмы, и прочая лабудень. Слова вроде понятные, но все вместе, смысловой нагрузки они несут ноль целых хрен десятых.
— Попыталась же просто объяснить, — укорила меня Болотная. — Что не понятно-то?
— Всё непонятно. А больше всего непонятно то, каким местом меня это касается и с какого перепугу я должен болтаться по этой планете, пусть даже и в обществе приятных дам? Приятных, заметь, местами и временами, — спешно исправился я.
— А с такого перепугу! — сверкнула глазами ведьма. — С такого, что до тебя у нас всё было спокойно.
— Так, вот не надо на меня вешать всех собак! Я тут вам не вселенское зло и не всемирный тиран-диктатор с неуёмной жаждой власти. Я в ваш мир не стремился. Баламутить ваше болото не собирался. Да и вообще…
— Что «вообще»?
— Посмотри на меня, —
