и я тут же дал по газам. Позади слышались недовольные крики и стрельба. В клешне у Святопроста был мешок с наличкой и со стороны, — человеку несведущему, — могло показаться, что мы выхлопали банк, а не сорвали джек-пот казино.
— Да чо они начали-то⁉ — верещал Святопрост.
— А ты, блядь, не догадываешься⁉
— Нельзя занимать аппараты! Они общие!
— Если б я знал, что ты лудоман, — заорал я, — я б тебя с собой не взял!
Пиу, — просвистела пуля где-то чуть левее моей головы.
— Ты наказан, Святопрост! Наказан! Тебе должно быть стыдно!
Пиу, — просвистела ещё одна.
— За нами погоня! — крикнул майор Оров. — Они на тачки сели!
Снова: Пиу, — и тут вдруг:
Вз-з-з-з! — наш машиной промчался сверкающий белый шар. Ни этот шар, ни этот звук я больше никогда и ни с чем не спутаю. По нам ебошит тульский маг. Попадёт — конец машине. А может быть и всем нам.
— Илья Ильич, держи прямо! — закричал Вышегор. — Я сейчас землю подниму, сброшу их!
— Не надо! Не ломай асфальт! Не дома!
Признаюсь, все пережитые драки дались мне нелегко. Все потасовки я вытаскивал кое-как, не без помощи удачи, но вот сейчас… сейчас-то я оказался в своей стихии. Погоня для мезенского мага.
Что может быть проще?
Для начала я накастовал за машиной облако едкого черного дыма. Взглянул в зеркало заднего вида: ага, вот так, вообще нихера не видно. Иллюзия объёмная, но о тратах маны я уже перестал переживать. Звездовидка крепнет не по дням, а по часам; того и гляди перейду на уровень повыше. Скорей бы…
Вз-з-з, — из чёрного облака вылетел ещё один тульский снаряд. Мимо. Совсем мимо, даже не в нашу сторону. Ну хорошо же! Просто замечательно!
Следующий мой шаг был предсказуем, как подорожание цветов седьмого марта. На ближайшем перекрёстке наша машина свернула сразу же всюду. Клоны поехали прямо и направо, а настоящие мы нырнули влево.
Вз-з-з, — преследователи тоже разделились и, как назло, машина с тульским следовала за нами. Впрочем недолго; гонялись-то мы всё-таки по центру города, так что развилок и перекрёстков хватало с лихвой.
Ушли легко.
Я сбросил скорость до предельной допустимой и потихоньку успокоился.
— Ладно, Святопрост, — сказал я. — Ты не наказан.
— Спасибо, Илья Ильич, — виновато ответил клон.
— Деньги передай Вышегору, пускай положит на клановый счёт.
— Но, — у насекомыша от возмущения аж дух перехватило. — Но ведь… А как же… Так я ведь…
Стадия отрицания, ага. Я глянул в зеркало — а вот и гнев.
— А может…
Торг.
— Ай, ладно…
Депрессия.
— Держи, — Святопрост дошёл до стадии принятия и передал мешок с деньгами Вышегору.
— Доберёмся до дома, получишь премию, — пообещал я насекомышу.
* * *
ДВА ДНЯ ТОМУ НАЗАД. ТВЕРЬ. НИИ ХИСИК. ОПЕРАЦИОННАЯ.
— Поздравляю вас, Вячеслав Григорьевич!
— И я вас поздравляю, Дрын-дын-дын Дрын-дын-дынович, — на самом деле второго ведущего сотрудника звали иначе, но поскольку он в этой истории появляется первый и последний раз, сохраним его анонимность.
— Я считаю, что результат отличный! Б о льшая часть работы позади. Завтра по утру проверим, сможет ли наш подопытный подняться в воздух. И если да, — Дрын-дын-дынович мечтательно поглядел на спящего клона. — Ох, Вячеслав Григорьевич, кого-то ждёт путёвка в Ялту!
— И это в худшем случае!
Учёные рассмеялись, по-дружески обнялись и шумно похлопали друг друга по спине.
— Лампосветик, ты тоже держался молодцом, — Дрын-дын-дынов потрепал Несутина-младшего по волосам. — Не сомневаюсь, что когда-нибудь ты станешь достойной заменой своему отцу.
— Спасибо, Дрын-дын-дын Дрын-дын-дынович, я крайне польщён.
— Ну что? По пиву? — предложил Несутин-старший. — Я думаю мы заслужили.
— Конечно, заслужили! Сына с собой возьмёшь? Уже позволяешь юноше выпивать?
— Нет-нет, спасибо, я останусь, — сказал Лампосвет. — Хочу понаблюдать за подопытным, проверить кое-какие показатели.
— Какой молодец! — восхитился Дрын-дын-дынов. — Ну прямо умничка! Ну что ж, пойдёмте, Вячеслав Григорич.
— Пойдёмте.
Как только дверь за ведущими сотрудниками закрылась, доброжелательная улыбка сползла с лица Лампосвета.
— Путёвка в Ялту? — в сердцах он плюнул на пол, подошёл к двери и заперся на всё, что только запиралось. — Ни фантазии, ни амбиций. Какие же вы жалкие.
Теперь Лампосвет остался один на один с первым в мире крылатым клоном. Тот плавал в рассоле из физраствора и мутагена, присоединённый к капсуле не одним десятком трубок жизнеобеспечения.
Клона делали по старым чертежам и рецептам, — если это, конечно, можно так назвать, — но с незначительной модификацией. Однако никто из старших не заметил, как в самый последний момент незначительная модификация стала значительной.
Лампосвет подшаманил эксперимент под себя. Именно так, как и хотел.
Помимо генов, которые отвечали за появление у клона прозрачных стрекозкиных крылышек, он добавил в коктейль так вожделенные им гены пчелы. Да притом не куда-нибудь, а прямо в мозг; так, чтобы они отвечали за поведение.
— Итак, приступим, — сказал Лампосвет и тыкнул нужную кнопку.
Капсула загудела. Уровень рассола начал убывать; жидкость сливалась в специальный резервуар для отходов. Трубки жизнеобеспечения начали отрываться от клона под тяжестью его веса. В конце концов крышка с шипением отворилась и клон распахнул глаза.
— Я родился! — сказал клон и прямо так, сидя на дне капсулы, начал с удивлением рассматривать собственные руки.
— Угу, — Лампосвет подошёл к нему, посветил фонариком в глаза, проверил что-то во рту, ударил молоточком по коленке.
— Ты мой папа? — спросил клон.
Обычно, — по регламенту производства клонов, — во избежание таких вот неловких ситуаций, в этот момент новорожденным уже включали обучающий фильм. Вот только Лампосвету сейчас было не до регламента.
— Заткнись, — рявкнул он.
От обиды у клона задрожали губёшки; маленький чуть не заплакал.
Тогда Лампосвет вытащил из кармана белого медицинского халата небольшой флакончик с феромонами пчелиной матки и дважды пшикнул себе на шею.
— Встань, — скомандовал он.
Взгляд клона остекленел, лицо перестало выражать какие-либо эмоции, и он незамедлительно повиновался.
— Выйди из капсулы, — Лампосвет не без удовольствия проверял, как работает его творение. — Ляг на пол. Отжимайся. Перестань. Встань.
— Отлично, — улыбнулся молодой учёный. — А теперь полезай обратно в камеру и до тех пока я не вернусь, делай вид что спишь.
Спишем всё на неполадки оборудования, — думал Лампосвет. — Мутагеновый раствор слился раньше времени. Велика ли беда? — с этими мыслями он погасил свет и вышел из операционной. Наверное, ещё не поздно нагнать отца и Дрын-дын-дыновича. Так и быть, можно чуть посидеть со стариками, выпить парочку пива и заодно обеспечить себе алиби.
Операционная опустела.
Гудело оборудование.
Тикали часы.
За окном зажглись фонари, и полоска оранжевого света упала внутрь.
На дне капсулы лежал первый в мире крылатый клон.
Внезапно, тело клона начало подрагивать. Затем всё сильнее и сильнее, до судороги, а там и вовсе до припадка, похожего на эпилептический. Послушный клон по-прежнему старался делать вид, что спит, но в какой-то момент у него просто перестало это получаться.
— Ы-ы-ы-ы, — сквозь боль простонал он. — Ы-ы-ы-ы.
Начались изменения:
Из-под хитинового шлема попёр наружу чёрно-жёлтый мех. Обычные человеческие глаза потемнели, преобразовались в фасеточные и выросли до размера столовской тарелки. Зубы выпали и вместо них на нижней челюсти выросли жвала. Из центра лба рванули наружу чувствительные пчелиные усики.
— Ы-ы-ы, — стоны умолкли.
Клон встал, огляделся, пощупал усиками воздух. Хозяин куда-то ушёл и его запах уже успел развеяться. Однако как социальному насекомому, клону сейчас очень важно было найти своих.
Он выглянул в окно и прислушался к шумам ночного города.
— Да ты же ссыкло, — кажется, голос доносился из соседнего двора.
— Ничего я не ссыкло!
— Ещё какое ссыкло. Думаешь я забыл, как ты визжал, когда нам в окно залетел тот жирный мотылёк?
Вот они, — понял клон. — Свои.
Он забрался на подоконник и прыгнул. Крылья слушались кое-как. Даром что огромные, они всё-таки не могли удерживать его в воздухе, — в отличии от успеха сына, эксперимент Несутина-старшего провалился.
По рваной траектории, клон пролетел над прилегающим к НИИ участком, ударился ногой об ограду и рухнул в кусты.
Кажется, сильно приложился головой.
Пошатываясь, клон вылез из кустов и отправился на голоса.
— Глянь-ка! — услышал он. — Кто-то нормально так отдохнул с понедельника на вторник…
* * *
…среду мы встретили в баре на окраине города.
Нервнишки нам, конечно, потрепали изрядно, но это ведь не повод сворачивать веселье, верно? А тем более нам есть что отмечать. Мысленно я уже прикинул как потратить выигрыш Святопроста.
Зима близко.
Нам срочно нужны теплицы. Причём не абы какие, а способные выдержать тверские морозы. Какие-нибудь крытые
