сказал Андрей. – Представителем Еврейского агентства.
– Конечно! – усмехнулся Лесилье. – А кем они должны были его считать?
– Значит, у Пьера Матина были документы на имя Жана Вальдмана, – сообразил Андрей.
– Возможно! – кивнул Лесилье. – Но почему вас это удивляет?
– Потому что я не понимаю, откуда у Пьера Матина документы на имя Жана Вальдмана. Да еще такие, которые успешно прошли проверку специалистов гестапо. Ведь вы помните: перед тем как Гитлер поднялся в вагон, документы Вальдмана должны были пройти проверку.
Андрей смотрел на Лесилье горящими глазами.
– Вы, я вижу, совершенно выздоровели, Андрэ, – рассмеялся Лесилье. – Теперь я за вас спокоен. Вы строите столь же прочные логические конструкции, как и до ранения.
– Да. – Андрей рассмеялся. – Вы вернули меня к жизни, мэтр, лучше любого врача.
– Отлично! – Лесилье достал из пакета два персика и маленькую изящную бутылку Louis XIII. – За это стоит выпить. Не возражаете?
– Горячо поддерживаю. – Андрей одним движением свинтил крышку. – Стаканы около кровати. Не сочтите за труд, мэтр.
– Конечно!
Лесилье принес стаканы, и Андрей разлил коньяк.
– Ваше здоровье, Андрэ! – Лесилье поднял стакан. – Чтобы вы как можно скорее вернулись в строй.
– Спасибо, Луи! – Андрей залпом опрокинул стакан. Лесилье маленькими глотками смаковал напиток.
– А теперь, – Лесилье отодвинул пустой стакан и сделал губами движение, будто смаковал послевкусие от коньяка, – скажите мне, Андрэ, где Лиза?
– Лиза? – Вопрос застал Андрея врасплох, и он попытался потянуть время.
– Да, Лиза, – энергично кивнул Лесилье. – Только не говорите, что она в городе. В городе ее нет. И не говорите, что не знаете, где она.
«Неудобно получилось, – подумал Андрей. – Он поделился со мной важной информацией, а я от него скрываю местонахождение Лизы. Нехорошо. Или мы вместе, или не надо было мне вообще с ним беседовать».
– Мэтр, – начал Андрей, – Лиза уехала в…
Дверь палаты шумно распахнулась, и на пороге появилась медсестра.
– Танечка! – приторно-сладко пропел Андрей, успев стянуть со столика бутылочку Louis ХIII и спрятать ее под одеяло. – Ко мне вот мэтр Лесилье пришел. Фрукты принес.
Медсестра подошла ближе и увидела материальное свидетельство нарушения дисциплины – два стакана.
– Фрукты?! – возмущенно воскликнула она. – А стаканы для чего?
Танечка поднесла один из стаканов к носику и понюхала.
– Алкоголь! – вынесла она приговор и повернулась к адвокату: – Как вам не стыдно?!
Лесилье виновато потупился. Андрей замахал рукой.
– Какой алкоголь, Танечка?! Чисто символически. По двадцать граммов. За здоровье.
– Знаю я ваши двадцать граммов! – голосом директора школы проговорила Танечка. – Где бутылка?
– Нет бутылки. – Андрей развел руками, но опытная Танечка запустила руку под одеяло Андрея. На свет появилась бутылка Louis XIII.
– А это что?
– Это? – Андрей демонстративно рассмеялся. – Это сувенир.
– Я забираю ваш сувенир, – улыбнулась строгая медсестра. – Смотри, сколько выпили. Полбутылки. А вы, господин, – она повернулась к Лесилье, – постыдились бы. Спаивать больного. Мы вам так доверяли.
– Ну, знаете, – растерялся адвокат. – У нас в Париже…
– Не знаю, как у вас в Париже, – отмахнулась Танечка. – У нас здесь, слава богу, не Париж. Все! – Она положила бутылочку в карман халата. – Конфисковано!
Танечка достала из кармана какой-то комочек и протянула Андрею.
– Это вам, Андрей.
– Что это?
– Записка. – Танечка вложила комочек в руку Андрея и пошла к двери.
– От кого? – в спину ей спросил Андрей.
– Не знаю. – Девушка дернула плечиком. – Какой-то мальчишка в приемный покой принес. Просил срочно передать. А от кого, не сказал.
Дверь закрылась. «Неужели что-то с Лизой?» – мелькнуло в голове Андрея. Он развернул записку. «Лесилье предатель! Он работает на французскую разведку. Будьте осторожны!» Незнакомый, твердый и ровный, явно мужской почерк.
Андрей прочел записку еще раз. Две строки. Печатные буквы. И никакой подписи.
– Что это? – Лесилье ревниво кивнул на записку.
– Так, ничего, – пробормотал Андрей и заставил себя улыбнуться. – Это личное. У меня с этой девушкой… Она назначает свидание. Понимаете?
– Понимаю! – усмехнулся адвокат. – Девушка замечательная. Устоять сложно. Так где же Лиза, Андрэ? Вы начали говорить.
– Лиза? – Андрей скомкал записку в кулаке. – Она улетела в Москву.
– В Москву? – удивился мэтр. – Зачем? Что-нибудь случилось?
– Да. – Андрей удивился собственной изворотливости. – У нее проблема с визой. В Париже поставили не ту дату. Представляете?! Обнаружили только на границе.
– Что же она сразу эту проблему не решила? – Лесилье смотрел на Андрея холодно и подозрительно.
«Плевать, – подумал Андрей. – Пусть смотрит как хочет. Сначала я сам должен во всем разобраться, а потом я скажу ему правду».
– Сразу не получилось, – вздохнул Андрей. – Какого-то чиновника не было в посольстве. Короче, все как обычно.
– Что ж, – Лесилье одним движением спрыгнул с подоконника, – тогда дождемся Лизу. Может быть, она привезет нам из Москвы что-нибудь интересное. А вы держитесь молодцом, Андрэ! Ешьте фрукты, любите медсестру. Все это способствует выздоровлению.
– Спасибо, мэтр!
Лесилье протянул Андрею руку. Для того чтобы ответить на рукопожатие, Андрею пришлось под пристальным взглядом адвоката переложить злополучную записку из правой руки в левую.
10
Лиза попыталась сосредоточиться, но самолет тряхнуло в очередной раз, и у нее заломило в висках. Нет, такой полет не для ее нервов. Надо было ехать поездом. Ее, кстати, предупреждали. Кассирша в аэропорту Архангельска так и сказала: «Намучаетесь вы с этими самолетами при нынешней погоде». Но при чем тут погода? И в Архангельске, и в Москве стояли дивные, безветренные вечера. Но этот самолетик! По сравнению с ним громада «Боинга» казалась ей верхом надежности. Как она могла бояться летать в этих машинах, поднимающихся на десять тысяч метров и плывущих в воздушном океане тихо и плавно?! Этот самолетик скакал, как сумасшедший кот, нализавшийся валерьянки. Любым порывом ветра его бросало на несколько метров вниз и вверх. Мотор стрекотал, навевая мысли о том, что любое техническое приспособление когда-нибудь выходит из строя. А крылья раскачивались так, словно собирались отвалиться в ближайшие несколько минут. «Господи! – молилась Лиза. – Только не сейчас! Если ты, Всемогущий, хотел меня уничтожить, надо было делать это на пути туда. Тогда я ничего не знала и не понимала. Тогда тайна гибели Франсуа Марена была для меня тайной. Неужели теперь, когда ты раскрыл ее для меня, ты не дашь мне довести дело до конца?!»
Впрочем, говоря самой себе фразу «Довести дело до конца», Лиза не очень представляла, как это сделать. Появившийся в Костроме адвокат Лесилье смешал все карты, лишил ее свободы действий. По телефону Андрэ рассказал ей о записке, полученной им в больнице, и эта информация внесла сумятицу и неразбериху в стройную картину, выстроенную Лизой.
«Лесилье предатель! Он работает на французскую разведку. Будьте осторожны!» – повторила Лиза текст записки, о
