— Ваше предложение принято, но с небольшой поправкой. Будет просто премия Митчелла. В знак признания заслуг всей семьи. Мой знакомый уверяет, что это максимум возможного, и я склонен ему верить.
Нокс кивнул. Откровенно говоря, его удивило уже то, что Юсуф Аббас пошел даже на такую уступку. Косвенным образом это подтверждало тот факт, что никаких законов Ричард Митчелл не нарушал, и, следовательно, виновным в продаже папирусов мог быть только Юсуф. Должно быть, нынешнего секретаря совета припекло по-настоящему и ему требовалось срочно предпринять что-то для изменения ситуации. Отказ Нокса играть на стороне Аббаса мог дорого обойтись последнему, но в данном случае Нокс рисковал не только собственной шкурой.
— Хорошо, — сказал он, — только вам нужно заручиться еще и согласием девушки.
— Оно у меня есть. — Умар похлопал себя по карману. — Похоже, ей хочется оставаться в тюрьме не больше, чем вам.
— Я могу с ней повидаться?
— Пока еще нет. Вот оформим ваше заявление и созовем пресс-конференцию. Вы, француженка и Юсуф расскажете миру, как вместе боролись против Драгумиса и как вместе с Хасаном пресекли попытку вывезти из страны ее национальное достояние. А уж потом делайте что хотите.
— Делайте что хотите? После того как скомпрометируем себя в глазах всего мира?
Умар лишь улыбнулся.
И вот они все здесь. Юсуф Аббас завершил пресс-конференцию, поблагодарил журналистов, напомнил, что, если у кого-то остались вопросы, связываться нужно не с Ноксом или Боннар, а непосредственно с ним лично. После этого он положил ладони на стол, напрягся, оттолкнулся, поднялся со стула и растянул рот в улыбке, приглашая собравшихся почтить его старания аплодисментами, а когда их не последовало, подозвал Нокса и Гейл и обнял обоих за плечи как лучших друзей — для групповой фотографии. Заскрипели стулья, свет стал меркнуть, репортеры потянулись к выходу, на ходу звоня друзьям и в офисы. Внимание мира передвинулось на что-то еще, и Нокс ощутил вдруг какую-то странную пустоту. Он никогда не искал известности, не лез на первые места, но, впервые попав под объективы телекамер, как будто вдохнул пьянящий воздух славы.
Юсуф с отеческой улыбкой проводил их до задней двери, расспрашивая о дальнейших планах, но едва они оказались в коридоре, как он отступил от Нокса и Гейл и вытер платком руки, словно подозревал обоих в переносе опасной инфекции.
— Даже не думайте давать интервью без моего разрешения, — предупредил генеральный секретарь Совета по древностям.
— Мы уже обещали.
Юсуф с мрачным видом кивнул, как будто хорошо знал, чего стоит слово таких людей, потом отвернулся и двинулся прочь.
Нокс передернул плечами и посмотрел на Гейл:
— Давай уйдем отсюда, а? Я уже вызвал такси.
— Так чего мы ждем?
Они зашагали к выходу по длинному лабиринту коридоров.
— В голове не укладывается, что Юсуфу все сошло с рук, — пробормотал Нокс.
— А что еще нам оставалось? Улик против него у нас нет, а у него против нас есть. И не мы виноваты в том, что Египет назначил этого человека генеральным секретарем Совета по древностям.
— Твой отец никогда бы не пошел на такую сделку.
— Откуда ты знаешь? Пошел же он на сделку с Драгумисами. — Гейл улыбнулась и взяла его за руку. — Так или иначе, все позади. Пожалуйста, давай поговорим о чем-нибудь еще.
— Например?
— Например, о том, что ты собираешься делать дальше.
Нокс вздохнул, вспомнив о Рике.
— Сейчас — на похороны.
— Господи, конечно. — Она покачала головой. — А потом?
— Не знаю. Еще не думал. — Нокс пожал плечами, хотя это было неправдой. О том, чтобы снова заняться раскопками, он думал с той самой минуты, как Умар сделал свое предложение. — А ты?
— Первым же рейсом возвращаюсь в Париж.
— Вот как? — Он даже остановился. — Серьезно?
— Хочу уйти из Сорбонны, а о таких вещах, как мне кажется, не принято сообщать по телефону. Они всегда относились ко мне доброжелательно.
Нокс с трудом спрятал улыбку.
— А потом?
— Планирую вернуться. Найти работу на каких-нибудь раскопках. Набраться опыта. Войти в курс дела. Слышала, вроде бы Огюстену постоянно требуются новые работники. Может быть…
— Огюстену! — возмущенно воскликнул Нокс. — Этому старому козлу! Ты, наверное, шутишь!
— Мне казалось, он твой друг.
— Он и есть мой друг. Именно поэтому я и не хочу, чтобы ты работала у него.
— В любом случае мне нужна работа. У тебя есть предложение лучше?
Они вышли через заднюю дверь и спустились по ступенькам к уже стоящему у тротуара такси. Нокс открыл заднюю дверцу, пропустил Гейл, сел рядом с ней, сказал водителю адрес и опустил стекло, вдыхая запахи Египта — запахи растений и трав, отработанного топлива и пота. Это был настоящий Египет, далекий от политики, амбиций, коррупции, обмана. Египет, манивший скрытой истиной тысячелетий.
Он повернулся к Гейл:
— Скоро все это кончится, и мне самому понадобится напарник.
— Правда?
— Да. Кто-то, готовый работать за гроши, из любви к этому делу. Кто-то, кто мог бы делать то, что не умею делать я. В идеале — специалист по древним языкам. Желательно умеющий обращаться с фотоаппаратом. В общем-то, знаешь ли, я бы взял двоих по цене одного. Больших денег у меня нет.
Гейл рассмеялась, а в глазах у нее запрыгали искорки.
— А можно спросить, что вы двое собираетесь искать?
Нокс усмехнулся:
— Хочешь знать, что мы вдвоем собираемся искать?
— Да, — не раздумывая ответила она. — Именно это я и имела в виду.
