воздержаться от сильных энергетических преобразований. Да ну их всех к биджу! Понапридумывают всякого. Медицина — это настолько не моё, что всем очевидно. Я разрушительница, а не исцелительница. Этим все сказано. Самообман, да? Причем такой, потужный. Ну и пусть самообман. Все равно не моё!
— Как скажешь, — вздохнул Хатиро. — Рамен будешь?
— Еще спрашиваешь! Я не ела… не знаю сколько, но долго! Готова Каноно-сан сожрать, но жирное вредно для фигуры, — последнее я шепнула парню на ушко, поднявшись с дивана и сделав несколько шагов ему навстречу. Че он сейчас-то краснеет? Шутка ведь ни разу не пошлая. А шепотом я ее сообщила потому, что истеричка внезапно оказалась неплохой теткой и снова с ней в контры переходить мне не с руки.
Позавтракали или пообедали любимой лапшой Минато. Мне че теперь, постоянно про них с Кушиной вспоминать? Любая мелочь напоминает и начинает душу на куски рвать. Ну, фигурально выражаясь. Душа штука несуществующая, пережиток отсталых религиозных заблуждений.
Каноно к нам за завтраком присоединилась. Вот ей как раз на мучное налегать не следует. Ладно, я ей еще устрою курс физической нагрузки для худеющих. Перед Миурой она должна будет при полном параде предстать.
— Слышь, Каноно-сан, я сочувствую, что твои родственники погибли. От души, — сказала я чтобы немного разбить звенящую тишину. — У них вроде как сын остался. Будешь брать на воспитание?
— Он уже почти взрослый. Меньше чем через полгода закончит академию и станет совершеннолетним шиноби. Поговорю с Ирукой-куном, предложу свою помощь, но родственники Акая-сана, моего первого мужа, очень гордые. Не думаю, что мою помощь примут. Можешь называть меня без суффикса, ты так делала в операционной. Я уже привыкла.
— Вот спасибо. Че, друзья?
— Как ты и говорила. Друзья.
Пожали друг другу руки. Ну хоть что-то хорошо закончилось. Она после еды пошла близняшек кормить. Я пошла разминку делать. Без энергетических манипуляций тупо оздоровительная гимнастика.
Через несколько часов к нам заглянул АНБУ в маске совы. Не видела пока его. Новый каге — новые особисты. Интересно, котик, который почти наверняка сын Белого Клыка Хатаке, выжил? Мы с ним как-то краями расходились, так и не перетерли за нашу с ним гениальность. Он вроде как должен был Кушину охранять, то есть в самом эпицентре проблем оказаться. Опять слезы сами наворачиваются. Че я вообще такая эмоциональная стала? Я кучу народу угрохала к своему возрасту. Смерти не должны меня особо волновать.
Сова сообщил, что меня ожидает сам сандайме и проводил в знакомый кабинет, который вроде как не сильно, но заметно изменился. Вместо легкого аромата рамена тут теперь пахнет табаком. Не погаными дешевыми сигаретами, а нормальным таким трубочным табаком. Откуда знаю, что трубочным? Да вон трубка на столе у деда Сарутоби. Явно недавно совсем дымил. Он тут пожар ненароком не устроит? Совсем недалеко от потенциального источника возгорания целая кипа бумаг сложена.
На Хирузене-саме надет белый плащ, такой же, как на Минато в день его гибели. Голову венчает дурацкая ромбовидная шапка. Выглядит хокаге немного посвежевшим, но все еще старше своего не такого и дряхлого возраста. Ничего, отойдет, придет в форму.
— Присаживайся, Оками-сан, — усталый старик кивнул мне на стул, который поставили для посетителей. — Нам есть что обсудить.
— Да, есть. Соболезную вашей утрате. Я про Бивако-сан. Мы с ней не были знакомы, но я любой утрате соболезную, — я села, не вальяжно развалилась, а аккуратно села, сложив руки на груди. — Как погиб Минато? Почему роды Кушины были в городе, когда все знали, что это опасно?
— Минато-сана и Кушину-сан убил Девятихвостый. У тебя немного неправильная картина событий.
— Биджу освободился во время родов, когда печати ослабли и вырвался в город. Нет, не так?
— Моя супруга, Бивако-сан, принимала роды у Кушины-сан. Ее и вторую акушерку убили. Все происходило далеко за пределами Конохи. Убийца извлек Кьюби из тела Кушины-сан и призвал в Коноху. Это был кто-то из клана Учиха, обладающий шаринганом. Кто-то достаточно сильный и быстрый, чтобы сразиться с Минато и не проиграть. Девятихвостый находился под управлением злодея, который манипулировал биджу при помощи гендзюцу. Я смог выбросить биджу из города, затем Минато-сан переместил его туда, где находилась Кушина-сан, которая помогала мужу сдерживать Кьюби во время процесса запечатывания. Я успел увидеть, как все происходило, но не смог пробиться через барьер Кушины-сан. Им обоим пришлось пожертвовать собой, чтобы запечатать Кьюби в новом сосуде. Ты правда хочешь услышать подробнее? Я повидал многое на своем веку. Гибель Хаширамы-самы и Тобирамы-сенсея, например, но даже мне морально больно говорить о произошедшем с Минато-саном.
— А мне слышать больно. Да, вы правы. Спасибо, что рассказали. Но еще один вопрос. Какой больной ублюдок за это в ответе? Как нам его найти и отлюбить так жестко, чтобы ему и после реинкарнации икалось?
— Он был в маске. Но предположительно Учиха Мадара, бывший лидер клана, изгой, который и раньше пытался уничтожить Коноху.
— Ну хоть не Чико. Не хмурьтесь, я пробую шутить, иначе совсем тошно. Стоп-стоп, мне про Мадару на уроках пропаганды втирали. Ему же лет сто сейчас должно быть! Какого биджу Минато одолел столетний дед?
— Не сто, около девяноста. Сильным шиноби отмерен больший срок жизни, чем остальным. Хотя мало кто его проживает. Про себя я уверен, что погибну в сражении задолго до тех лет, что прожил Мадара. Но Минато-сан погиб от руки не человека, а девятихвостого лиса.
— Переходим ко второй части вопроса. Где найти Мадару-куна и как его отлюбить?
— Я не знаю. Никто не знает. Расследование идет. Пытаемся посекундно реконструировать действия каждой из сторон, но информации мало. Тебе я рассказал всё, Оками-сан. Кроме несущественных деталей. И еще одного момента. Относительно моих дальнейших действий. Десять миллионов рье. Такую сумму я собираюсь назначить за твою голову.
— Че? — старый тролль, походу, специально подобрал слова так, чтобы вогнать меня в ступор. Если ему нужна моя голова, так вот она я. Заберет мою башку прямо сейчас. Человеку, который биджу палкой гоняет я противопоставить смогу ровно ничего, абсолютный нуль. Особенно будучи настолько истощенной. А пока я в отключке находилась, мог того же результата вообще без усилий добиться.
— Десять миллионов рье. Столько я
