— Может, чайку??
Маринка нашарила взглядом единственный из сервированных столиков — с чайничком над свечкой и её любимым десертом. С нервным вздохом сцепила руки на груди.
— Дань… Ну зачем это? Мы же оба понимаем, что… Что всё зашло слишком далеко.
Растрёпанная, раскрасневшаяся, зацелованная. Упрямая, но потерянная. Всё та же девчонка с чердака, но какая-то неуловимо другая. Ту надо было спасать, а что делать с этой?
Каяться.
— У меня с той малолеткой ничего не было, Марин. Клянусь. Могу даже видео показать, где она признательные даёт.
— Господи, да причём тут это? — воскликнула она, ткнувшись лицом в ладонь. — Причём тут это…
— А сын… Это случайность. Я виноват, не отрицаю, но я боялся за тебя. За нас. — Вздохнул. Честно сказать, я и сам тот ещё раздолбай с чердака. — Ну и за себя, конечно, тоже. Я просто боялся тебя потерять, Марин. А ребёнок… Ну он уже есть, и он не виноват в том, что родился. Но у них там своя семья, я практически не имею к ней отношения, поэтому…
— Причём здесь это, Дань? — простонала она.
— Тогда что?
— Что? — оторвала ладонь от лица, глядя мне в глаза сквозь пелену слёз. — Ты серьёзно? Да я чуть не убила тебя! И то, что ты сейчас жив — это чудо, которого могло бы и не случиться. — По щеке скользнула первая слеза. — И ты ещё спрашиваешь что?
Я шагнул к ней.
— Это была не ты.
Она сначала рассмеялась, потом вдруг закусила губу, пытаясь унять дрожь в подбородке. Я потянул её на себя, но она не поддалась. Зато слёзы хлынули сплошным потоком.
— И спала с ним тоже не я, да?!
Смело. Прямо-таки по живому, а ведь я готов был замалчивать эту тему до конца жизни, лишь бы не ранить свою девочку. А девочка, похоже, выросла.
— Не ты, — настойчиво преодолев сопротивление, всё-таки притянул её к себе. — Это была НЕ ты. От тебя там не было ничего, кроме тела, но тело — это только тело, Марин. Ты, настоящая ТЫ, на это никогда бы не пошла, я знаю это точно.
Она устало усмехнулась и, снова выбравшись из моих рук, стёрла со щёк слезы.
— Это всё прекрасная лирика, Дань, но… это была я. Я. И это я родила двух детей, и с огромной долей вероятности их отец — не ты.
— Да какая разница? Главное, что ты их родила. Просто вспомни, через что ты прошла ради этого? Столько лет отчаяния — а теперь у тебя их аж двое! Это же просто фантастика! Я очень этому рад. Счастлив! А доктор Данилов передаёт тебе огромный привет. Он тоже очень счастлив, потому что ему удалось хоть разочек полапать твой арбузик. Кстати, кто? Девочка и?..
— Ты не понимаешь, — сокрушённо мотнула она головой. — Ты главного не понимаешь! Если их отцом окажется Густав, то… Я не смогу выбирать, Дань. И даже не буду, если честно. Между тобой и детьми я по умолчанию выберу детей. Я не могу по-другому, прости.
И у неё снова хлынули слёзы. А вот у меня наоборот, прям отлегло. Я даже улыбку едва сдержал.
— Мм, — вскинув бровь, задумчиво потёр подбородок. — То есть, либо я, либо они — по-другому у тебя никак?
— Это не смешно.
— Да нет, конечно. Но я ведь и не смеюсь, я просто думаю, а почему бы тебе не выбрать сразу всех? И детей, и меня?
Она подняла полный слез и недоверия взгляд. Я усмехнулся:
— По-моему, это супер-комбо, м? Только почему-то не слышу восторженных визгов о том, что Магницкий гений!
— Потому что это ты сейчас так говоришь, — всхлипнула Маринка. — Пока надеешься на положительный тест на отцовство.
— Да кто тебе вообще сказал, что будет тест? Нет, серьёзно?! Я не дам тебе свой биоматериал для тестов, поняла? Кста-а-ати… — потянул её на себя, с облегчением замечая в глубине зарёванных глаз улыбку. — Даже если ты захочешь сейчас уйти, у тебя ничего не выйдет.
— Это ещё почему?
— А потому что в тебе сейчас находится мой биоматериал, и я не даю согласие на его вынос из помещения!
Она закатила глаза… и рассмеялась:
— Ты иногда такой клоун, Магницкий!
— А ты, Магницкая, иногда такая паникёрша! И, кстати, ты всё ещё моя жена, а значит, по закону, все твои дети тоже мои! Без всяких там тестов. — Обнял её крепче. — Так кто там у нас?
— Дочки. Дарья и Софья.
— Ну круто! Дашка и Сонька Магницкие! Ох, и наведут они шороху на всю округу!
— Ты всё это сейчас серьёзно, да?
А я вроде и дурачился, но атмосфера повисла такая тонкая и интимная, что и голос невольно опустился до шёпота:
— А ты всё ещё сомневаешься?
— Я просто не понимаю, зачем тебе это.
— Вот дурная, блин, женщина… Да потому что люблю я тебя! Это что, такая прям новость?
Она снова начала всхлипывать, разводя чёрную от туши мокроту? на моей сорочке.
— Дань, я тоже очень, очень тебя люблю! И когда я всё вспомнила — кто ты, кто я, кто мы… Я думала сдохну от ужаса, что натворила. Правда! И если жить дальше без тебя — то лучше было бы и себя не вспоминать…
Зарылся лицом в её волосы, бесконечно балдея от их аромата и тепла. От того, что эта несносная, прекрасная женщина снова рядом, и снова только моя.
— А пароль наш помнишь?
— Как целует хулиган?
— Нет. Другой.
— Пфф… Ответ неверный, Магницкий! Торчишь мне поцелуй взасос!
Чувствуя, как стремительно и сладко тяжелеет в пах?у, заглянул в её хитрющие глаза.
— Однако, Марина Ивановна! Напрашиваетесь на «здесь и сейчас»…
Она улыбнулась и, подставляя мне губы, шепнула правильный ответ:
— Если мы захотим…
— Ну то-то же! Отзыв прежний: «У нас всё получится!» А вот теперь давай целоваться…
Эпилог
Почти три года спустя
— Боже, это какой-то капец… — закрывая лицо ладонями, выдохнула Маринка. — Какая же я была тогда дура! Где ты это взял, вообще?
— Места? надо знать, — усмехнулся Данила. — В облаке своём вчера рылся и наткнулся случайно. А ты смотри, смотри! У меня, между прочим, на этом деле седины? тогда знаешь, как прибавилось!
— Ну прости-и-и…
— Смотри, женщина!
Маринка растопырила пальцы, поглядывая на экран телефона через щёлку. А там — девчонка, совсем ещё юная и до смерти взволнованная, с трудом сдерживая слёзы, рассказывает, как у неё с Данилой ничего не было. Как она просто решила глупо пошутить, как потом стало стыдно, и она пыталась связаться с Маринкой, чтобы во всём признаться, но абонент всё время оказывался выключен…
— А вообще, ты тоже хорош, Магницкий! — посерьёзнев, задумчиво подпёрла Маринка подбородок кулаком. — Не дал бы ей шанса, она бы и не начудила.
