в голову Олова. — Есть способ его укротить. Ты поможешь мне, Олов?
Он долго не отвечал. Пожалуй, слишком долго для моего простого вопроса. А когда ответил, я даже не сразу поняла, что слышу.
— Да. Чем я могу помочь тебе, Дарья?
* * *
Мне пришлось войти в блестящее и переливающееся всеми огнями фойе. Встретиться взглядами с умолкшими давинцами. Я даже смогла многообещающе улыбнуться и подмигнуть сероглазому крепышу, сидящему рядом с бессознательной официанткой, в чьей шее расцветала кровавая роза.
Я прошла мимо, поднялась по лестнице, точно зная, где найду Яна. Олов остался внизу. Он знает, что делать, и я верю, что он справится. А я открываю дверь в кабинет Яна. И даже сердце моё не вздрогнуло, когда я увидела его.
Ян, положив ноги на кофейный столик, полулёжа сидел на диване. Белая рубашка расстёгнута на груди, рукава закатаны до локтей, виднеется татуировка. Он расслаблен, но это мнимое спокойствие. В тихом океане бушует нешуточное пламя.
Рядом с ним сидит Светлана. Девушка так и льнёт к нему. Она накручивает прядь волос на палец, другой рукой как бы невзначай касаясь то его рубашки, то колена, то плеча, улыбаясь соблазнительно, смеясь его шуткам. С моим появлением Света поджала алые губки, облокачиваясь о спинку дивана, чуть ли не впритык прислоняясь к Яну, будто защищая его от меня. Я только скептически хмыкнула, оставаясь стоять у порога, скрещивая руки на груди.
— Вызывал? — холодно поинтересовалась я.
Ян злой как чёрт, а Светлана даже не видит его ярости, направленной на меня. Чем же я так провинилась, раз он так взбесился?
— О да, дорогая. Нам надо поговорить, — процедил вампир, бесцеремонно сгоняя с места девушку. — Света, оставь нас.
— Но Ян, я же говорила…
— Уйди, — крикнул он, и я вздрогнула, столько агрессии прозвучало в его голосе.
Мы остались одни. Светлана нарочно задела меня плечом перед уходом, что-то пробурчав под нос. Ох, жди беды от влюблённой вампирши. С неё станется ещё раз мне «помочь».
— Сядь.
Когда я не послушалась, он криком повторил приказ и я опустилась в кресло напротив.
— Я разочарован, Дари, — холодно начал Ян, оглядывая меня с ног до головы. — Мне казалось, что мы понимаем друг друга. Казалось, что ты разделяешь мои чувства. Что ты мне верна. В какой момент ты решилась на предательство?
— Дай подумать. Наверное сразу, как заключила с тобой сделку, — сделав вид, что раздумываю, ответила я. — Ян. Посмотри на меня и скажи, что ты видишь во мне такого, раз прицепился как банный лист? Ты же рациональная сволочь, что всех вокруг считает гнилью под ногтями. Ты манипулятор, лжец и прохвост. Ты ни во что не ставишь ни своих вампиров, ни чужих. Во всех видишь предателей. Всех подозреваешь и никого не подпускаешь близко. Так почему со мной это не работает? Что заставило тебя поверить, что я буду тебе верна? Логичнее считать нас врагами после всего, что ты мне сделал. Ты убил мою дубраву. Заставил убить Арду. Ты превратил меня в дампира. Ты манипулировал мной. Принуждал поступать так, как нужно тебе. Ты антипод всего, что мне нравится. Откуда взялась эта сказка про вечную любовь? — я говорила с лёгкой иронией, почти издёвкой и холодной злобой, что давно прорывалась изнутри. Мне не хотелось уязвить его, но задеть — да. Хотелось вытащить эту занозу из-под кожи и расставить всё по местам.
В нём проступили черты монстра. Что-то такое сидело и в нём. Нечто злобное. Мёртвое, как у вампиров из мифов и легенд. Будто отступил налёт человечности. Будто передо мной настоящий оживший мертвец. Он весь такой холёный, приглаженный, элегантный. Дорогие часы на запястье, брюки со стрелками, лакированные туфли. А какой разлёт бровей! Узкие у концов, резкие как лезвия, вырезая из его лица холодную ярость японского клинка. А губы алые — покраснели в приступе бешенства. И глаза — эта зелень способна свести с ума. Она радиоактивна. Она смертельна.
Он застыл, но кажется, что даже земля под нами дрожит, того и гляди, — брызнет лава, сметая взрывом всё на своём пути. Настоящая ледяная буря. И всё это — Ян. Мой Ян, что разбудил во мне ответный ледяной смерч.
— Ты закончила? — обманчиво спокойно спросил он, а я пожала плечами. — Я всего лишь хотел показать тебе, чего ты хочешь, Дари. Под твоей шкуркой бьётся мой огонь. Под твоей фальшивой моралью сидит мой дьявол, желающий утопить мир в крови. Знаешь, почему я вызвал тебя? Я хочу сделать тебе подарок. К твоему дню рождению.
— Я родилась в марте, — проигнорировав остальное, изумлённо ответила я.
— Так тебе сказал Птолемей. Но на самом деле ты родилась в ноябре. Сегодня. Двадцать пять лет назад твоя мать родила тебя на свет. А потом умерла от рук Птолемея, который забрал тебя, назвав своей дочерью. Ты же была оболочкой гнева. Сосудом греха. Как же твоя жизнь похожа на мою, Дари. Как и ты, я рос среди презрения. Меня не любили. Меня презирали, — он хотел добавить что-то ещё, но вампиру хватило гордости остановиться. — Знаешь, когда я думал, что тебе подарить, в первую очередь я хотел дать тебе свободу. А потом узнал, что ты подменила статуэтку и всё это время водила меня за нос. План пришлось изменить. Так что сегодня, Дари, я подарю тебе самое драгоценное, что есть на этом свете. Я подарю тебе — тебя.
Глава 30. Розги из крапивы
Ему пришлось взять меня за шкирку и хорошенько встряхнуть, потому что я сопротивлялась как львица, пойманная в капкан. Я ударила его по лицу, почти укусила в шею, пока он держал меня в воздухе, будто я совсем ничего не вешу. Ян бросил меня на пол, схватил за руку, выворачивая до хруста, продолжая удерживать у своих ног.
— Хватит, Дарья, — сурово заявил он, — ты переходишь границы.
— Я никуда не пойду! — заорала в ответ, а потом взвизгнула от боли.
— Пойдёшь, как миленькая! — прикрикнул Ян в ответ. — Или хочешь, чтобы я тебя как зверя связал и на руках потащил?!
За ту же руку он поднял меня обратно, притянул к себе, обхватывая за талию.
— В тебе совсем нет чувства меры? — прошипел вампир. Черты его лица исказила злоба, будто рябью пройдясь по идеальным скулам и подбородку. Дёрнулся кадык, он встряхнулся, сбрасывая звериный дурман.
— Идём, — спокойно сказал он. В этом спокойствие я разглядела более страшную угрозу, чем в той боли, что он успел причинить.
Через
