вами в порядке.
— Ваш отец чипирует всех бывших сотрудников, или через одного? — возмутилась девушка. — И неужели одно только местоположение?
Мигель посмотрел ей прямо в глаза.
— Нет, не всех. Но он знал, что у вас тоже есть счёт к Искателям, и был уверен, что рано или поздно вы попробуете его им предъявить. И когда вы пришли к нему в Стеллавиле с вопросом про Искателей, он понял, что не ошибся, и включил вас в список активного отслеживания.
— Наверное, мне в ответ нужно выдать благодарность, но я не хочу, — сердито ответила девушка.
Мигель мягко улыбнулся.
— Прекрасно вас понимаю. Я всё-таки пойду.
— Ну что, вот все нас и покинули, — преувеличенно бодро сказал Ян. — Но меня слегка утешает тот факт, что я всё-таки ошибся, когда сказал, что рыбалка не задалась.
Естественно, если именно эти кодовые слова Ян установил на свой коммуникатор в качестве команды на запись происходящего вокруг и одновременную передачу её Сержу и Флоранс.
— Как вы себя чувствуете, кстати? — спросила девушка.
— Никак. То есть, наверное, лучше, чем вы.
— Ничего, пройдёт.
— Держитесь только подальше отпрофессора Нилы, — посоветовал Ян.
— Я постараюсь.
— А если не считать этого, какие у вас теперь планы на ближайшее время?
— На ближайшее время? — Лед усмехнулась. — Теперь моя очередь навещать вас в больнице. Но сначала я зайду в магазин за новым коммуникатором.
Эпилог
Выйдя из вестибюля Галактического суда на белокаменную лестницу, спускавшуюся к набережной, Лед с наслаждением подставила лицо закатному солнцу. В главном зале, где проходило заседание, было прохладно, и под конец девушка успела замёрзнуть. А может быть, причина её озноба в скурпулёзно собранной и красочно озвученной обвинителями картине всего, что случилось за два десятилетия при прямом участии и по вине тех, кто сидел за барьером (и кого только после процесса обещали отдать родным, если они того захотят, чтобы похоронить). Лед снова поёжилась, затем тряхнула головой, выбрасывая невесёлые мысли, и медленно начала спускаться. Прошлое — это прошлое, его надо оставить за спиной, а не тащить внутри себя.
Её обогнала толпа бурно обсуждающих закончившийся процесс журналистов, один из них обернулся, встретился с ней взглядом, остановился и даже потянулся за планшетом, но потом махнул рукой и бросился догонять коллег. Видимо его материал был и без того хорош, чтобы дополнять его интервью с ещё одним свидетелем. Лед усмехнулась, опёрлась о каменные перила и прикрыла глаза, наслаждаясь теплом. В конце концов, сегодня всё закончилось, и закончилось не самым плохим образом. Две дюжины «безымянных пастырей» получили серьёзные сроки, Лавари Тима ждёт пожизненная одиночка, конфискованные средства направят на реабилитацию тех Искателей, которых ещё можно реабилитировать. Конечно, части лидеров отдельных ячеек удалось ускользнуть, кого-то, наверное, поймают, кто-то останется безнаказанным, но в целом, как напишут журналисты, «справедливость восторжествовала». А чего ещё желать недополицейскому?
— Чего ещё можно желать, когда история, наконец, закончилась?
Лед повернула голову. Гектор Мозели облокотился на перила рядом с ней и, не отрываясь, смотрел на море.
— Того, чтобы этого никогда не случалось, — глухо ответила она.
— Мы не властны над прошлым. А вот настоящее и будущее хоть немного, но в наших руках.
— Наверное.
— Уж поверь старику. Хотя мне вот ещё придётся себя в эти руки взять. Если два десятка лет идти к одной цели, то, достигнув её, непонятно, что делать дальше. Теперь нет необходимости бороться и превозмогать, а значит, начну рассыпаться, болеть и писать мемуары…
— А вы возьмите пример с капитана Груздя.
— Завести герани и внуков?
— Нет, быть готовым в любой момент вернуться в строй.
Мозели засмеялся и хлопнул девушку по плечу.
— Уговорила. Кстати, о возвращении. Я подумал, что тринадцать — несчастливое число, и пора открывать четырнадцатый филиал. Здесь клиентов у нас много, сотрудники устали летать из соседних офисов, так что через полгода будем справлять новоселье в Эше. И мне нужен директор, — заключил он.
— Вам посоветовать…
— Нет, мне согласиться.
— Но я же штурман!
— Ничего, это не повредит. Хоть не будешь давать подчинённым нереальных задач и сроков. А в остальном справишься. На первых порах прикомандирую Йоши, он поможет.
— Вы бы ещё Лаурсена позвали, — не удержавшись, проворчала Лед.
— Ну уж нет, если он поучаствует в становлении нового офиса, ему придётся переезжать.
— Почему?
— В старой квартире стен для портретов не хватит.
— Так вы знаете?
— Про моё изображение на почётном месте? Знаю, конечно, он мне сам похвастался. Пригласил в гости и устроил экскурсию.
— И вы не были против?
— А зачем? Лучше не любить в открытую, чем строить интриги за спиной.
— Да, наверное…
— Чуть не забыл. Это совсем не моё дело, но Мигель очень просил передать тебе привет.
— Спасибо. Он-то как к этому относится? — она кивнула на здание суда.
— Он старается, чтобы эта страница в его жизни осталась в прошлом. Вот, даже сюда не приехал. Но привет передать просил. Хотя, на мой взгляд, шансов у него немного, — глава корпорации очень хотел казаться легкомысленным, и ему это почти удавалось.
— У него получится, — немного невпопад ответила Лед, но Мозели её понял.
— Получится. Молодые лучше умеют забывать и прощать, чем старики. Но теперь придётся учиться и мне.
— И у вас получится.
— Конечно, — он улыбнулся и подмигнул девушке. — С такими-то учителями. Ну, мне пора. А ты подумай о моём предложении. Я с тобой свяжусь.
И он, не торопясь, стал спускаться. Лед немного проводила его взглядом, потом снова облокотилась о перила. Спешить было совершенно некуда.
— Вы не забыли, что у меня ещё почти неделя отпуска?
— Вы сговорились? — возмутилась девушка.
— В чём и с кем? — удивился Ян.
— Незаметно подкрадываться, — сердито пояснила Лед, проигнорировав вторую половину вопроса.
— Даже не пытался. Но вы так задумались, что к вам можно было не только подкрасться, но и вас украсть.
— Свидетелей крадут до процесса, а не после, — наставительно сказала Лед. — К тому же ключевых, а не рядовых вроде меня. Кстати, я вас не видела, или вас там не было?
— Не было, — ответил Ян. — От
