Вдохновившись этой идеей, она зашагала бодрее, сорвала по дороге полевой цветок, крутила его в перчатке по дороге. Даже перчатки боится снимать при остальных: тонкие и длинные девичьи пальцы выдают ее с головой. Поскорее бы добраться до маркиза Калатрава, убить его – и потом сбежать. Еще немного, и она в чем-нибудь да проколется.
Джованна с надеждой посмотрела вдаль, и ей показалось, что там что-то сверкнуло. Может, действительно отряд приближается? Пусть только станет виден, она помчится к нему навстречу.
С волнением следила Джованна за едва заметным облаком пыли на горизонте. Нет, им еще далеко… Хотя и плескавшиеся в реке не торопились вылезать.
Она улыбнулась, повернулась, чтобы подняться выше, и замерла. Джованна отчетливо увидела отряд из десяти-пятнадцати человек, крадущихся по склону. Тут же присела. Выглянула. Они ее вроде не заметили.
Скатившись кубарем с холма, она подбежала к лучнику.
– Отряд больше десяти, все пешие, готовься!
Тот сразу схватил стрелы и направился бегом к удобной позиции.
– Эй! – Джованна свистеть не умела, поэтому пришлось привлекать внимание голосом. – Вылезайте, тревога!
И бегом бросилась к лучнику, который уже разложил запасы стрел.
– Четырнадцать! – коротко бросил он.
Джованна обмерла. По двое на каждого, им не выстоять, некоторые не успеют даже одеться.
– Целься тщательнее, подпусти поближе, я их отвлеку.
Она бросилась к лошадям, заметив по дороге, как мужчины вылезали на берег.
Лучник начал стрелять: отряд был уже близко.
Джованна освободила лошадь ножом от треноги, поднялась в седло, надела шлем, вытащила меч. Бежать, спасать свою шкуру она не могла. Вдруг четко осознала, что все эти грязные, потные, хамоватые мужчины наверняка приходятся кому-то братьями. И это все равно, как если бы ее братья сейчас пытались быстрее доплыть до берега, чтобы одеться и схватить оружие. Все равно, как если бы Валентин прыгал сейчас на одной ноге, пытаясь другой залезть в штанину, как Андреа.
Она мало соображала о том, что будет одна против отряда, ей нужно было дать остальным время одеться. Но этого времени им не дали.
Она выскочила сбоку, давая отряду возможность заметить себя, отвлечь их от лучника, к которому они подбирались, прикрываясь щитами.
Двенадцать. По-прежнему много. Их семеро. Пятеро не одеты. Это все равно, что идти на смерть.
– Живее! – рявкнула она на одевающихся в суматохе мужчин.
Андреа надел уже жилет, перчатки, он успеет раньше остальных.
Вскрик боли отвлек ее: один из пехотинцев упал – одиннадцать.
Лучник весь взмок, каждая стрела была на вес золота. Он понимал, что между врагом и товарищами есть только он и Князь.
И Князь не мог в одиночку броситься на целый отряд. И поэтому оставалось лишь стрелять, каждый раз молясь, чтобы стрела достигла цели.
Но они уже были слишком близко. Лучник отбросил лук, схватил меч и вместе с Князем побежал в атаку. Он держался позади Князя, чтобы тот на лошади первым врезался в отряд.
Драться с коня Джованна умела плохо. Ее скорость и ловкость сильно проигрывали в связке с животным. Но так она могла успеть поранить или затоптать кого-то из противников. Они среагировали быстрее. Лошадь пала, напоровшись на пику. Джованна спрыгнула наземь и бросилась в атаку. Ее догнал лучник, за ним Андреа, их быстро оттеснили к остальным, те были еще совсем не экипированы. Рядом упал, заливаясь кровью, Якоб, пытаясь ладонью зажать фонтанирующую короткими, пульсирующими брызгами артерию. Джованна переступила через него, быстрым выпадом протыкая противника, и снова ретировалась, держа меч впереди себя, у бедра. Внутри все тряслось и дрожало, а руки и ноги машинально исполняли танец. Уклониться от попытки противника взять под контроль твое лезвие. Обмануть, скользнуть клинком по его клинку. Понять, что он обманывает, отступить, ударить сверху. Оглушить. Прикончить тут же, скользнув клинком под шлем. Снова приготовиться. Андреа! Она позабыла о защите, поймала в воздухе направленный на непокрытую голову пехотинца меч, отбила резким ударом в сторону клинок противника и тут же всадила в него свой. Кровь повсюду, горячая, дымящаяся.
– Какого черта без шлема?! – все-таки рыкнула она. Но не слышала, что ответил Андреа. Запах крови пьянил, в глазах было красно, пот щипал глаза, стекая по лбу и щекам.
Выжить! Выжить! Выжить!
Удар – но доспех ее защитил, пал лучник, согнувшись от боли. Андреа что-то кричал, но в ушах стучало от возбуждения. Она видела противников и в каждом из них убивала того, кто причинил ей боль. Пьеро Медичи. Делла Мирандола. Принц Альфонс. Герцогиня де Адерно. Маркиз Калатрава. Убить их. Убить их всех за то, что ей было больно, страшно и одиноко.
Она кричала, издавая странный воинственный вопль, и старалась изо всех сил остаться в живых.
Осталось четверо против семерых нападающих. Их оттеснили к реке.
Один из них, Николо, был ранен легко, но в лицо, кровь то и дело заливала ему правый глаз.
– Прям хоть опять купайся, – вдруг услышала она голос Андреа.
Почему-то его шутка, такая неуместная в этот момент, но от этого безумно смешная, заставила расхохотаться.
Они действительно были все в грязи и в крови, потные и уставшие.
От хохота Князя, мальчишеского и задорного, неприятель растерялся. Это был миг, мгновение, но Андреа воспользовался им и атаковал ближайшего из них. Князь бросился следом.
В этот момент заиграл рожок приближающегося отряда Бартоломео Коллеони. Противник бросился бежать.
– Взять их живыми! – рявкнул Князь и кинулся вместе с Николо догонять пехотинцев. Он сбил одного с ног, прыгнув сверху, с помощью Николо кое-как обездвижил и связал. Андреа удалось убить второго и повязать третьего. Четвертый из их отряда воин пал с перерезанным горлом, пытаясь взять в плен еще одного противника. Остальные сбежали.
Когда отряд Коллеони прибыл на стоянку, пленники сидели, привязанные друг к другу, Князь перевязывал Николо, а Андреа охранял.
Коллеони подсчитал потери с той и другой стороны, велел похоронить погибших, а сам приблизился к оставшимся в живых разведчикам.
Князь поднялся, доложил обстановку, немного срываясь от волнения, охрипшим голосом.
– Сейчас придет врач, может, что-то хотите? – вдруг спросил Коллеони.
– Пожрать бы, – мечтательно ответил Андреа.
– И поспать, – мрачно заключил Князь.
– И то, и другое успеется. Князь, первое боевое крещение считай пройденным. Ты сделал все, что мог.
Коллеони повернулся, чтобы идти.
– Недостаточно, – ответил Князь.
Андреа и Николо переглянулись. Коллеони повернулся к Князю.
