Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
кнопку пульта, прибавила громкость телевизора и поправила хвост волос маминым жестом.
— Дяденьки ноги не вытерли, — сказала девочка, повернувшись в сторону гостей на секунду, и тут же забыла об их существовании.
— Что-то хозяин нас не встречает. — Семен пристроил пальто, расчесал и пригладил ладонью волосы. — Где он прячется?
— Пойдемте, провожу.
Вера показала вперед рукой и пошла первой, показывая дорогу. Из комнаты они повернули в коридор, обшитый по стенам струганной доской, прошли мимо распахнутой двери на кухню, винтовой лестницы, ведущей на второй этаж. Изнутри дом оказался просторнее, чем выглядел снаружи.
— Шамиль, к тебе гости, — она постучала костяшками пальцев по фанерованной торцевой двери, в которую упирался коридор, потянула ручку на себя. — Шамиль, к тебе Виктор Степанович.
* * *
Сайкин переступил порог, ему показалось, в комнате никого не было. Письменный стол старинной работы, на резных ножках, с крышкой, зажатый с углов львиными лапами, полки, кожаный диван, миниатюрный телевизор на деревянной тумбе в углу, два больших светлых окна с простыми занавесками. Сайкин посмотрел в другой угол комнаты.
Шамиль стоял на коленях и в ладонь собирал рассыпанные вокруг него конторские скрепки. Он поднялся, взял с книжной полки картонную коробочку и ссыпал в нее горсть скрепок. Поставив коробочку на место, он отряхнул ладони одна о другую и посмотрел сперва на Сайкина, потом на жену.
— Скрепки рассыпал, — сказал он вместо приветствия.
— Вам принести кофе или что-нибудь другое? — спросила Вера, понявшая сейчас, что у мужа, может быть, неприятности.
— Нам надо поговорить, Вера, — сказал Юсупов надорванным голосом, — с господами. Думаю, это ненадолго.
Он сдвинулся с места, продолжая отряхивать чистые ладони, обнял жену за плечи и повернул к двери. Плотно прикрыв за женой дверь, он посмотрел сперва на Сайкина, потом на Семена, успевшего расположиться на кожаном диване. Семен вытянул вперед себя ноги, и Сайкин заметил, что он действительно не вытер их у порога.
— И ты садись, — сказал Сайкин Шамилю, — а то ноги подкосятся.
Сайкин обошел письменный стол и сел в хозяйское кресло.
Шамиль продолжал топтаться у двери, словно не мог решить, садиться ему или лучше будет постоять. После короткого колебания он сел на край стула, поставил локти на колени, ссутулил спину, став похожим на просителя в чиновничьем кабинете. Сайкин посмотрел в окно и зевнул. Под появившимся из облаков солнцем деревья отбрасывали на снег голубые тени. Семен сосредоточенно разглядывал заусенец на указательном пальце.
— Может быть, рюмку коньяку? — спросил Юсупов, когда общее молчание показалось ему нестерпимым.
— Можно, — ответил Сайкин. — Коньяку можно.
Юсупов разогнул спину, поднялся и вытащил с полки, заставленной книгами, бутылку и два деревянных, раскрашенных петухами стаканчика.
— Сейчас Веру позову, закусить…
— Поставь бутылку и сядь, — сказал Сайкин. — Нечего тут разыгрывать пьесу «Гостеприимный хозяин».
Шамиль поставил перед Сайкиным бутылку и стаканчики, снова занял свое место на неудобном жестком стуле с прямой спинкой.
— Ладно, Шамиль, расслабься, — сказал Сайкин. — Ты понял, почему мы приехали?
Юсупов почесал затылок и ничего не ответил.
— Понял, говно собачье? — спросил с дивана Семен, перестав разглядывать заусенец на пальце.
— Не совсем, — Юсупов кашлянул в кулак.
— От тебя воняет, педрила сраный, — сказал Семен. — Не хрена тут дрочить. Говори нормально, а не сопли жуй.
— Семен, мы же в приличном доме. — Сайкин покачал головой. — Мы же интеллигентные люди, в конце концов.
Сайкин вытащил из кармана пачку сигарет и закурил.
— Мы долго работали вместе. Хорошо друг друга знаем, коллеги, так сказать. Вот даже под елкой на Новый год фотографировались. Потом ты всем своим родственникам фотографии показывал. Вот, мол, какие мы друзья. Так что у нас с тобой полное доверие. Полное, Шамиль?
— Полное, — выдавил из себя Юсупов.
— Полное, — передразнил с дивана Семен. — Что с этим пидрилой разговаривать, заколотить его в доме и сжечь.
Сайкин стряхнул пепел на желтый шерстяной ковер.
— Вот что, Шамиль, приехали мы, чтобы тебя огорчить. Ты уж сам, видно, догадался, что у тебя не все ладно. Все ваши дела кончились. Вот, собственно, и все, что я хотел тебе сказать. Здорово вы все придумали. Простота — признак совершенства. Сперва доводите меня до банкротства. Сжимаете мои яйца в своих руках потихоньку, без лишней спешки. Ты информировал Лазарева, Аронова и иже с ними буквально обо всем: о моих инвесторах, о финансовом положении. Но почему ты им главного не сказал? Почему ты не объяснил им, что нельзя вырвать из моего горла мой кусок? Как сказано на твоей калитке, это опасно для жизни.
Сайкин внимательно смотрел на Юсупова, сгорбившегося на стуле.
— Я согласен на все, на любые условия, — Юсупов провел ладонью по влажному лбу. — Они заставили меня.
— Не лги, — протестуя, Сайкин выставил вперед пятерню. — Лазарев твой друг, однокашник. В этом деле он был генератором идей, он готов был финансировать предприятие в дальнейшем. Обо всем вы договорились полюбовно, по-дружески. Никто тебя не заставлял, не принуждал. Ничего такого не было. Лазарев нашел компаньонов. Того же Грищенко, известного спекулянта металлами. В его деле обозначился некоторый застой, Грищенко думал, куда бы перекинуть часть свободных денег. Ваше предложение, в общем-то, довольно солидное, его устраивало. Правильно?
— Да, — кивнул Юсупов.
— А Якова Григорьевича Аронова, владельца станции техобслуживания, вы использовали для грязной работы. Через него нанимали людей особого рода, тех, что за копейку мать родную удавят. Если на следующей неделе я отказался бы заключить с вами сделку через то подставное лицо, того придурка с дефектами речи, которого вы прислали ко мне в последний раз, что бы со мной случилось? Меня бы зарезали в подворотне? Или расстреляли из автомата?
— До этого бы не дошло, клянусь.
— Врешь, опять врешь, — Сайкин покачал головой. — Расстраиваешь ты меня.
— Я этого не знаю, честное слово.
Юсупов испытывают странное ощущение, будто от внутреннего напряжения у него занемел кончик языка. Чтобы проверить язык на чувствительность, он провел им по пересохшему нёбу. Потом сильно сжал кончик языка зубами и не почувствовал боли. Юсупов молчал, ему показалось, что в голове в области виска лопнул кровеносный сосуд.
— Я правду говорю насчет вас, Виктор Степанович, это… Решение еще не принималось.
— Решение не принималось. — Семен заскрипел зубами.
— Не нервничай, Шамиль, все уже в прошлом, — сказал Сайкин. — Не нужно так бурно переживать. Вижу, до тебя никак не дойдет, что все кончено. Во всяком случае, кончено для твоих компаньонов. Ты, наверное, хочешь спросить, что случилось с твоими друзьями? Ведь хочешь?
— Не надо, я уже все понял.
Юсупов сцепил кисти рук так, что пальцы побелели.
— Ладно, обойдусь без наводящих вопросов, — Сайкин пригладил
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
