Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
спокойствие победили доблесть. Он подал сигнал рукой, и вниз сбросили веревочную лестницу. Я велел лодочнику ждать и начал подниматься по ней. Добравшись до верха, я приказал себе не обращать внимания на лица, смотревшие на меня враждебно.
– Где она?
Капитан изучил документ, который я ему предъявил, потом кивнул одному из матросов:
– Проводи нас вниз.
Люк на палубе напоминал тот, который я видел на борту «Темного ангела». Мы спустились по лестнице, и матрос остановился, чтобы зажечь фонарь. Трюм был забит ящиками, между ними был длинный проход. Вспомнив лекцию Манди на складе, я предположил, что в этих ящиках везут оружие, бусины и спиртное.
– Когда мы дойдем до Тилбери, я отправлю сообщение Напье Смиту, – сообщил мне капитан. – Заверяю вас, уже к вечеру он будет знать о случившемся.
– Просто отведите меня к ней.
Мы приближались к концу трюма. Матрос повернулся, чтобы осветить проем между стопками ящиков. Там лежала Синнэмон, обнаженная, прикованная, как животное. Она закрыла лицо руками, и я увидел синяки на запястьях, груди и бедрах.
Я опустился на колени на деревянный пол рядом с ней.
– Это я, капитан Коршэм. Ты скоро будешь свободной. Я отвезу тебя в Лондон.
Мне пришлось это повторить два раза, прежде чем она начала меня понимать. Она протянула руку и коснулась моего лица, глядя на меня, как на призрака.
Капитан приказал снять с нее цепи, а я прикрыл ее своим мундиром. Я поднял ее на руки и вынес из этого места. Она не произнесла ни слова, даже когда мы оказались в безопасности в лодке. Она только держалась за меня, как за обломки в шторм после кораблекрушения.
Глава пятидесятая
Мы перебрались на другой берег Темзы на пароме из Вулвича после того, как я купил Синнэмон платье и шаль. Даже когда она была уже одета, мы – армейский офицер и красивая мулатка вдвоем на одной лошади – привлекали к себе внимание, пока ехали по Рэтклиффскому тракту. По этой причине я старался избегать городов, выбирая объездные дороги. К Лондону мы подъехали с севера и в конце концов оказались на Нью-роад, которая соединяла деревни в пригороде – Айлингтон, Сомерстаун и Тоттенхэм-корт. Зефир устал после скачки галопом, а теперь еще был вынужден везти сразу двоих. Я пустил его шагом, и мы достигли Марилебона только к десяти часам утра.
Мы въехали во двор таверны «Йоркширское пиво», и я снял Синнэмон с коня. Чернокожий мальчик пинал капусту, как мяч. Я заплатил ему один пенс, чтобы он присмотрел за Зефиром. В пивной все еще сидело несколько вчерашних пьяниц, они бессвязно болтали о чем-то. За стойкой бара стояла все та же враждебно настроенная африканка. Она смотрела вокруг сонными глазами, передник был весь в пятнах. Я догадался, что она не спала всю ночь. Она оживилась, когда ее взгляд остановился на Синнэмон, она будто бы сразу поняла, что случилось, без лишних слов.
Она помогла Синнэмон сесть, позвала мальчика, прислуживавшего в таверне, и приказала подать теплого эля. Принесли одеяло. Синнэмон не переставала дрожать.
– Мне нужно увидеть Сизара Джона, – сказал я. – Этой женщине требуется помощь.
Барменша кивнула и исчезла за занавеской. Вернувшись, она позвала нас внутрь, и мы оказались в обшитой деревянными панелями комнате с большим обеденным столом и стульями. За столом сидел Сизар Джон с тремя товарищами, они пили и курили. Я узнал огромного африканца с фигурой боксера и пожилого кучера. Как я понял, они только что закончили свою ночную работу.
Синнэмон уставилась на них. Я задумался, видела ли она в своей жизни свободных африканцев, которые могли вот так проводить время. На столе стояли пустые тарелки, сильно пахло беконом. Сизар Джон показал на Синнэмон зубочисткой.
– Кто это такая, мать ее за ногу? – спросил он.
– Рабыня, принадлежащая мэру Дептфорда. Он попытался отправить ее на плантации. Я снял ее с невольничьего корабля.
– Она имеет какое-то отношение к другому делу? К кораблю Арчера? Утопленным рабам?
– Да, она была на том корабле, когда топили рабов.
– Ее поэтому отослали?
– Не думаю. Она ничего не знает. – Я посмотрел на Синнэмон: – Или знаешь?
Казалось, она близка к обмороку. Кожа ее приобрела серый оттенок, она не могла сфокусировать взгляд.
– Я не слышала разговоров моряков, – тихо произнесла она. – Мне очень жаль, но все было так, как вам рассказал Сципион. Простите, что врала вам.
Занавеска отодвинулась, и вошел еще один чернокожий мужчина, покрытый дорожной пылью. Сизар Джон встал, чтобы его поприветствовать, и они посовещались вполголоса. Казалось, мужчина сообщил ему плохие новости. Сизар Джон пристально посмотрел на меня:
– Я хочу, чтобы девушки здесь не было. Отвезите ее куда-нибудь еще. Я не могу ей помочь.
– Мне некуда ее везти, нет места, в котором она была бы в безопасности. Ее хозяин – мстительный человек. Он будет искать ее.
– Это не моя проблема.
Барменша положила ладони на стол:
– Я все правильно услышала? Ты собираешься выгнать эту девочку?
– Тихо, женщина! Ты не знаешь, о чем говоришь.
– Я знаю, что она ребенок. Я знаю, что она выглядит больной. Ты испугался, Джон? Я думала, что ты мужчина, а не нюня.
В другое время и в другом месте я мог бы насладиться этим зрелищем – женщина отчитывает Сизара Джона. Но сейчас мой желудок сжался от тревоги и ужаса.
– Послушай, Бронз, я думаю о тебе, обо всех нас, – заговорил Сизар Джон. – Ты не знаешь, на что способны эти ублюдки.
– О, я знаю, Джон. Я вижу это на протяжении всей своей жизни. Поэтому ты и должен ей помочь. Ты только посмотри на нее! Мужчина ты или нет? Куда ей идти?
Сизар Джон ударил кулаком по столу.
– Неделя, – сказал он наконец. – Не больше. К тому времени вы найдете для нее другое место, или я выставлю ее на улицу.
Бронз поцеловала его, он стряхнул ее с себя.
– Иезавель, – сказал он и повернулся к кучеру. – Отвезем ее в дом предварительного заключения. Готовь повозку.
Он жестом подозвал меня к себе.
– Вы должны кое-что знать. – Он кивнул мужчине в запыленной одежде: – Расскажи ему.
* * *
Лондон купался в лучах тусклого послеполуденного солнца, пробивавшихся сквозь низкие свинцовые тучи. Проститутки и голуби прихорашивались и чистили перышки на солнышке, но надувались от негодования, когда оно исчезало. Витрины магазинов то темнели, то вспыхивали золотом по мере движения облаков.
Между улицей и рекой стояла большая заброшенная больница, ее старые кирпичные залы были открыты всем ветрам после пожара,
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 108
