– Конечно. Проходите на кухню, пожалуйста. – Она указала дорогу, извиняясь на ходу: – Простите, что я в таком виде. Как раз паковала… кое-что.
– Лабораторию трудно перевозить, – посочувствовала я, кашлянув.
В ее быстром взгляде не было прежнего дружелюбия. Она кое-как стащила перчатки и развязала завязки фартука.
– Хотите чаю?
– Нет, спасибо. – Инспектор вежливо придвинул ей стул. – Присаживайтесь, мисс Миллер. У нас к вам важный разговор.
– У нас? – повторила она со странной интонацией.
Он кивнул.
– Мисс Райт хочет задать вам несколько вопросов.
Констебль в углу старательно записывал. Очевидно было, что, если она откажется отвечать, эти же вопросы повторит инспектор, уже от лица полиции.
Узковатые губы мисс Миллер дрогнули, твердый подбородок поднялся выше.
– Пожалуйста, спрашивайте.
Она повела рукой – грубоватой, с бляшками мозолей.
– Мисс Миллер, – я села напротив нее, – почему вы решили уехать?
– Я же сказала вам, полковник… – начала она заученно.
– Это не согласуется с вашим характером, – перебила я. – Сентиментальность вам чужда. Вы сказали то, что я, по вашему мнению, ожидала услышать. Так почему вы долго плакали, а потом решили уехать из места, где спокойно прожили всю жизнь?
– Вам ведь известно, – вступил инспектор, не отрывая от нее внимательного взгляда, – что леди Хэлкетт-Хьюз убил ваш брат?
Ее лицо дрогнуло.
– Откуда бы…
Лгать она не умела. Покраснела до корней волос и неловко отвела глаза.
Инспектор наклонился к ней.
– Мисс Миллер, рано или поздно все выплывет наружу. Вы хотите стать соучастницей?
– Я не знаю ничего такого! – воскликнула она в отчаянии.
Инспектор был деликатен, но строг.
– Позвольте об этом судить мне.
Она с минуту молчала, глядя на грязные чашки в мойке, потом глубоко вздохнула и сказала мертвым голосом:
– Я и впрямь ничего не знаю. Просто однажды, недавно, я видела у Джеймса книгу. Библиотечный справочник ядов и декоктов, хотя раньше Джеймс ничем таким… – Ее голос ослаб, и она прикрыла глаза. – А еще месяц назад брат исповедовал умирающего, мистера Марча. Я дружу с его женой. Однажды она сказала, что…
– Что у него пропало немного лекарства, – довершил инспектор, блеснув глазами. – «Пыльцы фэйри», очевидно.
Она молча кивнула.
Инспектор поднялся.
– Вы позволите нам осмотреть дом? Я не думаю, что… Но мы должны проверить.
– Пожалуйста. – Она слабо махнула рукой. – Ищите.
Констебль Догсли обнюхал дом сверху донизу, но не обнаружил ничего подозрительного. Он отправился исследовать церковь и кладбище, а инспектор повез меня домой.
– У нас по-прежнему нет улик, – вздохнул он, помогая мне выйти из авто, и обнял. – Мэри… Пока я буду называть вас так, договорились?
Я пожала плечами. Почему нет, если ему так проще?
– Как хотите.
Он заглянул мне в глаза.
– Думаю, нужно обо всем рассказать Роуз. Она вправе знать.
Хотелось, конечно, ее от этого оградить. Но как я буду с ней разговаривать, когда – если – вернусь в Альбион? Она ведь знает меня как «тетю Мэри».
– Пожалуй, – нехотя согласилась я. – А теперь поцелуйте меня наконец!
Он не заставил долго себя упрашивать.
Мы так увлеклись, что не услышали шагов: звонкого стука каблучков Роуз и неторопливой поступи доктора Пэйна.
– Тетя Мэри? – Глаза Роуз были широко распахнуты, щеки залила краска.
Она выглядела заплаканной и потрясенной. Должно быть, уже дошли новости об аресте профессора. Хотя лучше несколько неприятных дней, чем смерть на алтаре.
К тому же мне было чем ее отвлечь. Я улыбнулась ей.
– Здравствуйте, мисс Карпентер. – Этан приподнял шляпу. – Доктор Пэйн.
Доктор кивнул ему и сунул руки в карманы.
Этан обнял меня за талию и сказал:
– Надеюсь, вы порадуетесь за нас. Мы с мисс Райт решили пожениться.
Роуз взвизгнула и бросилась мне на шею.
– Тетя! Какая чудесная новость!
– Спасибо, дорогая. – Я расцеловала ее в обе щеки и отодвинула от себя. – Нам с тобой нужно поговорить.
– А мне пора ехать, – вздохнул Этан, захлопывая пассажирскую дверцу.
– Постойте! – вдруг заговорил доктор. – Мне тоже нужно кое-что сказать.
Инспектор поднял брови.
– Надеюсь, вы не собираетесь признаться в убийстве?
Веснушчатое лицо доктора было серьезным и решительным.
– Признаться, – кивнул он. – Но не в убийстве. Дело в том, что я уезжаю из Дорсвуда.
– Как? – воскликнула Роуз, побледнев. – Вы тоже меня бросаете?
Поняв, что выдала себя, она прикусила губу. А я покачала головой. Какой же она еще все-таки ребенок! Добрый, чистосердечный, но эгоистичный ребенок.
Доктор Пэйн повернулся к ней.
– Вовсе нет. Мне предложили место в Плимутском королевском госпитале. Я отправлял им кое-какие свои работы и… Словом, они меня приглашают.
Роуз прикусила розовую губку.
– Это чудесно.
Я отвернулась, пряча улыбку. Что-то не слышно восторга. Роуз так привыкла, что преданный обожатель всегда под рукой, что теперь растерялась.
Он взял ее руки в свои.
– Они готовы принять со мной на работу и медсестру. Если вы захотите, Роуз.
Я кашлянула и заметила тоном строгого опекуна:
– Надеюсь, вы не думаете, что я отпущу Роуз с вами без венчания?
Глаза доктора расширились.
– Конечно нет! Об этом не может быть и речи. Роуз, я люблю вас. Вы выйдете за меня?
Место было выбрано из рук вон плохо. Предложение руки и сердца на подъездной аллее – куда это годится?
Зато как он на нее смотрел!.. Это искупало все.
Роуз молчала, и он отвел глаза. Сказал, сглотнув:
– Понимаю, вам нужно подумать. Я вас не тороплю. Приступать к работе только через месяц.
– Не нужно, – возразила она и привстала на цыпочки. – Да! Да, я выйду за вас.
Я деликатно отвернулась и потянула Этана за рукав.
– Поезжайте. Встретимся завтра?
– Вы забыли, что сегодня обед у Чарльза? – В глазах Этана сияли лукавые огоньки, когда он украдкой погладил мою ладонь. – Кстати, давайте наконец перейдем на «ты».
