дочь пусть готовится к отъезду в ближайшее время. Вам сообщат. Вопрос касательно вашего долга будет решаться после проверки дел сборщика податей. Тогда же сообщим окончательную сумму. Вы свободны! Господа, идите на свои места, возвращаемся к основному вопросу.
И это всё?! Так просто?! Весь вот этот ужас ради такого элементарного решения? Ира полыхала негодованием. Неужели нельзя было сразу предложить этот выход из положения? В чём была загвоздка? Лоппи надо было пройтись по грани жизни и смерти, чтобы у остальных заработали мозги?! Или всё это очередной срежиссированный спектакль, чтобы получить какое-то непонятное основание для совершения очевидных шагов? Лазейка в законе, требующая отмывки, прежде чем быть использованной по назначению?
Шукар раздосадован. Всего лишь. Лории и её дара ему теперь не видать как своих ушей, но она всё ещё остаётся свидетелем по его делу. Живым свидетелем. И всё же он спокоен, хотя подобрался, предвосхищая очередной виток допроса. И он не замедлил последовать.
— Шукар Мираф, поскольку вопрос с дочерью Хараны решён, мы можем вернуться к вашим делам, — сказал король. — Говоря по совести, то, что вы отказываетесь прямо здесь пройти божий суд Илаэры, склоняет чашу весов не в вашу пользу в наших глазах. Ещё откровеннее: мы уверены, что сказанное свидетелями — правда.
— Но, ваше…
— И! Поэтому готовы удовлетворить ваше ходатайство о смене одарённого. По делам денежным вам грозит проверка, а вы пока посидите под стражей. Мало того, вас отправят в Гая, где вы будете дожидаться своей участи в башне Отсроченного возмездия. Поскольку единственным вашим требованием является то, чтобы дознаватель был мужчиной, то, будьте уверены, мои люди расстараются и доставят из Карража самого дотошного. Повторное ходатайство рассматриваться не будет! Суд над вами проведём публичный, как только вернёмся в столицу. Полгода-год на дорогу и всякие формальности, я думаю, не слишком много, да и время у вас будет подумать… о добровольном признании. Госпожа советник, вы со мной согласны? Или у суда есть возражения?
— Согласна, ваше величество! Разве что предлагаю придать проверкам дел главного сборщика податей статус полевого суда и дать соответствующие полномочия страже.
— Согласен.
— Но! — Шукар растерялся, очевидно, не ожидал столь жёсткого решения. Он надеялся, что окончательно отговорился от магических проверок. Думал, что из-за их недоступности в данный момент никто не станет возиться, тем более что судьбу Лории уже решили.
— Довольно! — не дал ему снова начать оправдываться король.
Неожиданно в диалог вклинился тану:
— Царственный брат мой, у меня есть решение, которое позволит избежать столь долгой отсрочки с вынесением приговора.
— Хм…
— Поскольку все эти годы вы шли нам навстречу в деле поиска убийц моих подданных, то я готов помочь вам с этим делом. Существо, притесняющее одарённых, должно быть наказано, а не рассиживаться по башням. Хотя, признаться честно, мой способ решить проблему имеет… эм… несколько неприятных особенностей.
— О чём вы, Кальтаэн?
Тану жестом попросил короля обождать и повернулся к подсудимому.
— Скажите, Шукар Мираф, что вы знаете о силах одарённых, влияющих на многих людей?
— Что они затрагивают кого-то одного больше, а остальных меньше, кажется… И тем меньше, чем дальше от источника… И… Я не одарённый, ваше величество тану… — неуверенно ответил сборщик податей, не зная, откуда ещё ждать удара.
— Может ли один и тот же одарённый одновременно сотворить два заклятия и разделить их между разными людьми согласно своей воле?
— Нет, ваше величество! Насколько мне известно, ни у одного народа нет одарённого, способного на такое!
— Вы заявляли некоторое время назад, что суд над вами под заклятием правды не может быть объективным, поскольку окружающие не видят и не чувствуют, что именно делает с вами одарённый, наблюдая исключительно внешний эффект.
— Да… я именно так и говорил…
— В таком случае я предлагаю сделать так, чтобы вашу исповедь услышали и прочувствовали все! Варин, в моей свите тоже есть одарённый. Вы его, кстати, знаете. И он, как того и требует подсудимый, мужчина. Виконт, прошу вас!
На его просьбу из-за стола поднялся музыкант, который пел на площади.
— Мой тану! — коротко козырнул он.
— Виконт Фальятоэн, Длань Лайоли, — отрекомендовал подданного тану.
Чистейший снег Рахидетели был серее цветом, чем лицо Шукара после этих слов.
Ира начала вспоминать, кто такая Лайоли, и это далось ей с трудом. К этой Сестре, богине ветра, в Доме обращались с прямыми молитвами нечасто, в отличие от той же верховной Илаэры или покровительницы целителей Хараны. Какая связь между ветром и судом?
— Как интересно, — сказал король, наклоняясь вперёд. — Значит, его голос — дар богини?
— Совсем нет. Он прекрасно пел и до этого. Его становление произошло довольно поздно, и дар Лайоли лишь дополнил то умение, что было в нём изначально, сделав из просто талантливого исполнителя певца-чароплёта.
— Ясно. И что вы предлагаете?
— В арсенале Дланей Лайоли есть одно заклятие. Владеют им немногие, но Фальятоэн из числа исключений. Мы называем его «Пытка совестью». У вас оно, кажется, зовётся «Неостановимым покаянием».
Теперь побледнели уже многие в зале, включая монарха.
— И это ваше предложение? — хрипло спросил король.
— Решать вам. Хочу предупредить заранее: если Длани Лайоли сами по себе нестабильны, певцы-чароплёты самые нестабильные из них. И если вы хотели видеть самого нестабильного из певцов, то сейчас он перед вами. Я не могу гарантировать, что всё пройдёт гладко, потому подумайте как следует, хотите ли вы воспользоваться силой моего подданного. Этому сборщику податей всё равно проходить через руки дознавателей, но меня коробит от мысли, что существо, способное оскорбить или причинить вред тем, на ком благословение Сестёр, будет спокойно дышать целый год.
Король крепко задумался. Судя по всему, он хорошо понимал, что именно предлагал его царственный коллега и каковы могут быть последствия. Шукар бегал глазами по залу и был готов сигануть в ближайшее окно, не будь на них решёток и охраны по всему периметру. Те же проблемы испытывали некоторые находящиеся в зале люди и эйуна. Ближайшие советники сидели за столом, крепко сжав кулаки и зубы, ожидая высочайшего решения, а над столом волшебников летал шёпот и горели профессиональным любопытством глаза.
— Я воспользуюсь вашей помощью Кальтаэн. Господа советники, я попрошу вас всех покинуть эту залу, — сказал он, обращаясь к своему фавориту и всем тем, кто сидел с ним за одним столом. Тот же приказ, правда, в жестовой форме был передан тану его подданным. Самые близкие к трону люди ушли, а следом были отправлены королева с принцессой, все женщины и подростки, пришедшие вместе с родителями, пожилые люди и пожароопасный волшебник.
