выстрел. Потом второй.
Затем раздался крик:
– Он здесь! Здесь! Помогите!
Военные тут же убежали, чтобы спуститься по лестнице. Раздался ещё один выстрел. Ким подошёл к краю крыши, сел на корточки и осторожно посмотрел вниз. Там лежало два мёртвых гибрида. В метрах десяти от них, на асфальте, стонал офицер. Он полз по дороге оставляя за собой белесый след от раствора. К нему подбежали военные и подняли его, взяв под руки.
– Придурки, – сказал Ким.
Следом прозвучало ещё несколько выстрелов. Один за одним падали военные. Последний выстрел был в голову офицера.
Ким лег на крыше и схватился за рацию.
– Патруль ко мне! Срочно! Эвакуация! – закричал он.
– Подъезжаем! – ответили ему. – Расчетное время одна минута!
Рация зашипела и Ким услышал какой-то невнятный голос.
– Повторите! – произнес он.
– Я спросил тебя, понравился ли тебе мой лимонад?
Ким побелел и поджал губы.
– Ты сдохнешь, Призрак, я всё равно поймаю тебя! – зашипел он. – Я сделаю из тебя огромного, белого, зефирного человека и выпущу на потеху всему городу! Мы сделаем праздник в твою честь! День зефирки! Как тебе, а?!
Рация снова зашипела.
– Чего молчишь, падаль человечья?! – кричал Ким.
– Оглянись, – произнёс я.
Ким оглянулся и посмотрел вниз. Там, рядом с трупами военных, прямо на дороге, краской красного цвета были выведены цифры:
«347»
Я ещё раз посмотрел на Кима, что судорожно заводил головой из стороны в сторону и услышал шум бронетранспортера. Нужно уходить.
Прозвучал взрыв.
Я улыбнулся и сказал в рацию:
– Бум! Как тебе фейерверк в твою честь, собакоед?
В рации послышалось что-то невнятное, но очень громкое. Я открыл канализационный люк и спустился по лестнице в коллектор. Над моей головой вибрировал потолок и сыпалась штукатурка. Проехало несколько тяжелых, военных машин. Район оцепляли. Я достал карту и подсветил её фонариком. Проложив себе маршрут в соседний район, я отметил люк-лаз для выхода и пошёл по краю водотока.
В следующий раз, все входы в коллектор заварят и заминируют. Нужно будет искать другие пути отхода. Работать в городе становилось всё сложнее. Военное командование пустило в ход для моей ликвидации все возможные средства и получило всю полноту действий.
Я вылез из коллектора и взгляд мой упал на витрину магазина. На ней была красная цифра – 178, а сверху приклеено розыскное объявление с моим фотороботом.
– Особо опасный террорист, – прочитал я вслух, с довольным лицом. – Что-то новое. Глаза могли бы и покрасивее нарисовать. Совсем не похожи.
Я надел маску, прошёл несколько закоулков и вышел на окраину города. Абсолютов я хорошо чувствовал и заранее обходил. В вечернее время горожане сидели по норам в своих малогабаритных квартирках и смотрели развлекательное кино. Или считали трещины на потолке, если на кино денег не было.
Абсолюты перестали делать лишние движения. Каждый шаг снижал их ресурс. Даже прогулка в парке стала излишеством. Питались они разведенным в воде специальным порошком. Совершенно безвкусным и гадким. Сходить в магазин или посидеть в кафешке, мог позволить себе только средний класс. Низшие слои населения копили деньги на техническое обслуживание собственного организма.
Абсолюты стали быстро стареть и разлагаться. Их иммунитет дал внезапный сбой. Фабрики выпускали новые тела и апгрейды к ним, демонстрируя уникальные возможности для бессмертных. Как только выходило новое поколение, старое мгновенно приходило в негодность. Хочешь жить – плати.
В городе курсировали клининговые службы по сбору изношенных организмов. Они просто падали по пути на работу и растекались раствором по земле, словно воздушный шарик с водой. Их тут же подметала специальная машина с желтой мигалкой и отвозила в узел переработки.
Ховерс добился своего. Нищие изживали сами себя. Они покорно работали под страхом переработки в утиль, безропотно выполняя все команды руководства. С каждым днём воля простых абсолютов подавлялась, а критическое мышление деградировало. Белый порошок вместо еды и номер лицевого счета на фабрике – это всё, что осталось от мнимой свободы и былых перспектив.
Только высший свет радовался новым переменам. Их жизнь наполнилась вседозволенностью, развлечениями и беззаконием. Средний класс окончательно вымер, абсолютная цивилизация разделилась на богатых и бедных
Элитная богема получила в свои руки всю полноту власти над слабыми и убогими абсолютами. Каждый день они устраивали для себя праздник или торжество, всякий раз подчеркивая собственное превосходство в новом мире.
Как-то раз я увидел афишу на остановке:
«Уважаемые горожане! 19 октября, на аллее славы, в большом дворце, объявляется вечеринка в честь величайшей рок-звезды из прошлого – Элвиса Пресли. Вход разрешен только полноценным лицо телесным клонам, суточную лицензию можно приобрести на фабрике №17. Спешите, запись ограничена!»
В тот день город наполнился клонами своего кумира из прошлого и гудел всю ночь.
А чуть позже появился новый официальный праздник – «День монстра». Фабрика предлагала приобрести чудовище из ежегодного праздничного каталога, чтобы запустить его в городской квартал, предварительно оцепленный военными. Там велась прямая трансляция, где монстры сражались с друг другом и соревновались между собой в поиске и уничтожении бесправных бедняков, с отрицательным балансом на фабричном счету. В этих играх можно было делать ставки на любимое чудовище подогревая собственный азарт. Высшую касту очень веселил процесс поиска и последующей расправы над обездоленными абсолютами. Каждый из них был предварительно помечен специальным номером. Весь сектор действий был истыкан видеокамерами, а на платных телеканалах можно было наблюдать за каждым абсолютом или понравившимся монстром персонально. В итоге побеждало то чудовище, что нашло и уничтожило больше всех несчастных абсолютов, попутно ликвидируя конкурентов.
Богачи узаконили рабство. Те абсолюты, что были не в состоянии оплачивать свой лицевой счёт на фабрике, сами продавали себя, чтобы выжить. Ими распоряжались как хотели. Фактически, абсолют, что признавался банкротом, становился вещью своего хозяина. Тот мог его утилизировать, сделать секс-рабом, переделать в какое-либо животное для развлечения или просто оставить в качестве слуги.
Фабрики реализовывали все возможные фантазии для своего руководства. Помимо праздников и развлечений, в среде богатых, было популярным повышать уровень развития собственного организма. Каждый месяц выходило обновление и абсолют получал возможность улучшать собственные коммуникативные навыки. У них менялась речь и скорость мышления таким образом, что абсолют старого поколения переставал понимать своего обновленного собеседника. Конечно, устаревший абсолют тут же подвергался насмешкам окружения и изгонялся из круга посвященных.
В добавок, появились новомодные тренды из фабричных каталогов. Глаза эксклюзивной формы и цвета, оттенок кожи, черты лица, антропометрия тела – всему этому необходимо соответствовать в новом мире, иначе… Ты рискуешь попасть в немилость окружения, а это прямая дорога в бедные кварталы.
